 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Автор Чернышева Наталья Светя другим, сгораю сам - Смотри, Янни,- тихонько сказала Лара, прижимаясь к плечу друга.- Падающая звезда! В бархатной черноте темного озера сгорал метеор. - Да ты на небо смотри, дурашка!- засмеялась девушка. - Зачем? В воде видно не хуже!- отозвался Янни.- Загадывай желание, Ларуська! Быстро! Шестнадцать лет. Возраст, когда сердце еще верит в исполнения желаний, но разум уже начинает понимать: чудес не бывает... - Хочу ребенка,- капризно сказала Лара.- Сына! И чтоб был похож на меня! - Сумасшедшая!- сказал Янни весело. - Ага,- не стала спорить она. Метеор исчез, но в глубине бездонного озера родилась новая быстрая искра. Янни ловко кинул плоский камешек, и тот заскакал по поверхности, превращая отражение звездного неба в мешанину сверкающих бликов. Лара положила голову ему на плечо. Юноша прижал ее к себе. Они оба знали: им никогда не позволят родить совместного ребенка. Малыш непременно родится больным кретином. По крайней мере, так утверждали генетики, и серьезных оснований им не верить не было. - Эдичка, карга старая,- недовольно проговорила Лара и добавила, зло передразнивая голос пожилой женщины: 'Не рановато ли тебе о детях думать, милочка?' - Ты с Норкиной не ссорься,- предупредил Янни.- Навяжет тебе в партнеры какого-нибудь урода... наплачешься! - Да ну ее в баню! Смотри, рассвет... - Опять нам влетит!- огорчился Янни. - Плевать! Лучше обними,- она подумала и величаво разрешила: - Можешь даже поцеловать. В щечку! - В щечку?! Смеешься, что ли?! Да я тебя сейчас всю зацелую... К началу рабочего дня они все-таки опоздали, и старшая смены, тридцатилетняя Анна Эффи, строго отчитала их. Но если по совести, выговор был лишь формальностью: в глазах у Анны жила улыбка и не заметить ее мог лишь слепой. - Ладно, голубки,- ворчливо сказала она напоследок.- Топайте в травмпункт, сегодня ваша очередь. И без глупостей мне там, поняли? - Поняли!- хором ответили они. - Идите! И они ушли, не разжимая рук и поминутно переглядываясь. Первая операция, средняя степень сложности. Подросток, двенадцать лет, закрытая черепно-мозговая травма, гематомы, затрагивающие зрительный центр мозга, повреждение шейных позвонков, переломы ребер. Безнадежный с точки зрения традиционной медицины случай. Ян и Лара разжали руки и разошлись по обе стороны стола. Они вошли в транс и повели ладонями над неподвижным телом, сращивая переломы, восстанавливая разрывы, убирая гематомы. И в этот миг особенно полно ощущали они себя единой личностью: Ян был ее волей и разумом, а Лара - душой и чувствами... Они были рождены в искутах* и воспитывались в интернате Института Экспериментальной Генетики. У них не было фамилий, только длинный персонкод и названия генетических линий, составленные по укоренившемуся в научной среде обычаю из первых букв имен генетиков, разрабатывавших проекты. Ян Эффи и Лара Сиринга. Их жизнь, знания и профессиональные качества принадлежали Институту. Они были лучшей парой на факультете паранормальной медицины. Им прочили блестящую карьеру. На долгих... четыре года. Почти все целители погибали к 22 годам своей жизни. Редкие одиночки отмечали юбилей в четверть века. А тех, кто оставался в добром здравии в тридцать лет, было всего двое за всю историю существования целительской паранормы. Но Ян и Лара жили одним днем, не задумываясь о своем недолгом веке. Четыре года казались им вечностью. Доктор Ян и доктор Лара. Запах свежезаваренного кофе был восхитителен. Ян грел занемевшие пальцы о горячие бока чашечки и жалел, что кофейные чашки не бывают размерами с доброе ведро. Впрочем, ведро натурального кофе за один раз не вынес бы и модифицированный организм целителя... - Пошли,- кивнула ему Лара, ставя на столик недопитую чашечку. Янни с готовностью поднялся, хотя с удовольствием посидел бы еще. Но раз Лариса зовет... - Сядь,- велела Анна.- За то время, пока ты пьешь положенный тебе по закону кофе, ничего страшного не случится. - А вдруг кто-нибудь умрет, не дождавшись операции?- возмутилась Лара. - Каждую секунду на Земле умирает два человека,- невозмутимо отвечала старшая смены.- Срываются ведь не только на безнадежных случаях, Лариса. Но и при банальном переутомлении, когда человек поначалу не допивает кофе, потом отказывается от перерывов на обед, завтрак и ужин, затем перестает спать, опасаясь, что кто-то умрет в это время... Штука в том, что биохимические реакции, дающие энергию психокинетическим полям, с помощью которых мы и проводим все операции, идут в каждой клетке организма. Как только баланс нарушается, наступает резкое необратимое старение и смерть. И это очень поганая смерть, девочка. - Нечего меня пугать!- дерзко выпалила Лара.- Да пошли же, Янни, чего стоишь?! - Не третируй своего партнера,- заметила доктор Анна.- Ты уже начала его подавлять, и это добром не окончится. Лара фыркнула и выскочила в дверь. Янни виновато улыбнулся и пошел следом. - Нет, ты слыхал?- возмущенно заговорила Лара.- Она еще будет учить меня азбучным истинам! "Каждую секунду умирает два человека",- очень похоже передразнила она Анну,- можно подумать, мы сами не знаем! Тоже мне, бином Ньютона, блин! - Ларис, остынь,- примирительно сказал Янни. - Ой, да пошла бы она знаешь куда! Ладно. Двинули в приемник, пока там и впрямь кто-нибудь не умер... Их дежурство подходило к концу. Яркий свет в коридоре сменился ночным, вполнакала. Янни очень устал и невольно начал мечтать о мягких подушках. Упасть... даже не принимая душ... натянуть одеяло и спать, спать, спать... Благо после операционного дня полагалось трое суток отдыха. Шум в приемном отделении заставил его отвлечься от сладких мечтаний. Кричала женщина. - У нас полная страховка вашего Института! Вы не смеете, вы не имеете права, вы... Янни вышел в приемник. Лара пятилась под напором высокой дородной женщины. - Что случилось?- спросил Янни. - Еще один сопляк!- откомментировала появление Яна женщина.- Где старший смены?! Мы платим! Нам нужно качественное лечение, а не потуги необученных студентов! Янни наконец понял причину агрессивного поведения женщины. На носилках лежал ребенок лет пяти, сын или внук, надо думать... Юноша коснулся руки малыша, диагностируя. - Безнадежный случай,- сказала Лара.- Фантом... Термин "фантом" придумал какой-то научный авторитет, бесконечно далекий от целительского дела. Аура человека - это особое электромагнитное излучение тела, хорошо видимое измененным зрением целителя. При болезни или травме характеристики этого излучения неизбежно искажаются; искажение, несовместимое с жизнью, и зовется фантомом. Безнадежные больные выживали крайне редко; целители же, бравшиеся за подобные случаи, погибали всегда. - Что значит "безнадежный"?!- требовательно спросила женщина. - Нашим возможностям тоже есть предел,- пояснила доктор Анна.- Безнадежные случаи на лечение не принимаются. И это отражено в страховом договоре! Мы не имеем права рисковать жизнью наших сотрудников. - Как...не принимаются? Как это так?! Хотите бросить моего сына умирать? Не выйдет! Вы заплатите! Вы... Да я вас... Она замолчала, уткнулась лицом в стену и вдруг зарыдала, в голос, ей уже было все равно, кто и что о ней будет думать. - Я... Я могу...попробую...- проговорила Лара.- Может, что получится... - Это после напряженного-то дня?- осведомилась Анна.- Не глупи! - Сделай это, девочка!- ожила надеждой мать.- Спаси моего сына, ведь тебя именно для этого и создавали! А мы в долгу не останемся...мы отблагодарим... - Запрещаю,- сквозь зубы процедила Анна.- Твое дежурство закончилось две минуты назад! Ступай домой и хорошенько выспись. - Но я могу спасти этого малыша, я знаю это! - Может, все-таки стоит попробовать?- несмело предложил Янни.- Я подстрахую... - Вон отсюда!- закричала старшая смены.- И чтоб я вас возле операционной сегодня не видела! - Пошли,- Ян дернул подругу за руку.- Пойдем. - Убийцы проклятые!- неслись им вслед вопли несчастной матери.- Изверги, садисты! Чертовы мутанты! Будьте вы все прокляты! Прокляты! Всю дорогу к жилым корпусам Лара молчала, и лишь в квартире дала выход раздражению: - Она не имела права кричать на нас! Не имела права! Я могу вылечить ребенка, могу! - Но ты ведь устала,- тихо сказал Янни.- Ты сама можешь погибнуть. - И ты туда же! Пр-редатель!- девушка заметалась по комнате.- Не ожидала! Ты - мой партнер или кто? - Ларка, опомнись!- Ян схватил ее за плечи, встряхнул.- Ты сорвешься, погибнешь, не смей! - Все, хватит!- Лара обозлилась до предела.- Отвали от меня, понял?! Она скрылась в душе, а Ян долго стоял у окна, прижавшись лбом к холодному стеклу. Гнев и злость Лары причиняли острую боль. Дверь пискнула, пропуская Анну. Ее никто не приглашал, старшая смены воспользовалась отменяющим паролем. - Поссорились? Ян уныло кивнул. - А куда делась наша звезда? - В душе. - Понятно. Анна прошлась по комнате и остановилась возле фильмотеки, бесцеремонно изучая корешки красочных коробочек. - Моя бы воля,- сквозь зубы проговорила она,- плавилась бы вся эта жертвенно-возвышенная чушь в реакторе! А, вот и ты, моя дорогая! - Ты не имеешь права обрекать на смерть ребенка!- крикнула Лара. - Он и так обречен. Что ты можешь реально сделать? Кроме как погибнуть вместе с ним, разумеется. - Я должна спокойненько опустить руки, да?- взбеленилась Лара.- Нет! Надо пытаться! Надо бороться! - Насмотрелась дерьма по видео,- Анна кивнула на полки с фильмами.- А ты подумала о своем партнере? Ян - младший в паре. Ты за него в ответе. Сорвешься, он погибнет тоже. - Не сорвусь! - Ты это вон той стенке скажи! Лара,- Анна заговорила мягче, - пойми, никому не нужна твоя глупая смерть! Успокойся, подожди до утра! Утром ты поймешь, что... - К утру малыш уже умрет! - Так. Не хочешь по-хорошему, будем с тобой по-плохому! Я запрещаю - слышишь?- запрещаю тебе и твоему партнеру появляться в операционных в течение десяти дней. Поняла? Я тебя спрашиваю, поняла? -Да!- с ненавистью отозвалась Лара. - Отлично!- кивнула Анна и вышла. Лариса скорчила вслед мерзкую рожу... Янни молчал. Между эмпат-партнерами невозможна ложь. Молчаливый протест друга Лара восприняла как предательство, и Янни это понял... Но что он мог поделать с упрямой девчонкой?.. Снился ему сон... Мерзкий. Бесконечные коридоры и сумасшедший бег на пределе сил, страшное чувство невосполнимой потери... Ян вскинулся в холодном поту, безуспешно пытаясь унять колотившееся от пережитого испуга сердце. А в следующий миг его ударило новым ужасом. Рядом не было Лары. Он прикрыл глаза, настраиваясь на ее эм-фон. Ничего не получалось. Лары не было! В панике Ян заметался по комнате. Отчаяние придало сил, помогло пробить барьер отчужденности. Образ подруги возник в ментальном поле, но... ...Лариса, вопреки запрету Анны, была в операционной! Она входила в транс, готовясь к операции, а перед ней лежал на столе давешний безнадежный ребенок... - Проклятье!- завопил Янни, срываясь с места. Он мчался, не разбирая дороги, у дверей в травмпункт кто-то попытался загородить дорогу, юноша отшвырнул его в сторону. Транс исцеления длится считанные секунды, Ян не успевал, не успевал вмешаться и прервать погружение... Он ворвался в операционную и понял, что безнадежно опоздал. - Лара, нет! И ударил со всех сторон громадный, яростный, страшный свет, с чудовищной легкостью плавящий сознание и волю. - Лара-а! - Сохрани-и! Янни поймал пульсирующий бирюзовый сгусток, растерянно соображая, что же это такое, и этого мига хватило: он выпал из транса, утратив контакт с Ларисой - навсегда. Он подхватил оседающее тело девушки, в безумном отчаянии воспринимая, как исчезает в серой пустоте небытия теплый цвет ее живой ауры, как тяжелеет лишенное жизни тело, как стягивает разум коконом пустой безысходности... Лара, Ларочка, Ларуська... В глубине сознания, там, где раньше всегда звучал ее голос, царила теперь серая пустота, страшная в своей безликости. Даже слез не было. Даже боли! Только давящая гнетом неподъемной тяжести пустота. Голоса доносились словно сквозь толстый, плотный слой ваты. - Мой сын! ... отсрочка. Полгода жизни в коме... в обмен на две смерти. - Но мальчишка еще жив! - Ненадолго. Он был младшим в паре... психодинамический шок... - ...мой сын... - ...умрет через полгода не выходя из комы. Безнадежный случай. Ян раскрыл глаза, вновь привыкая к реальности. К той реальности, в которой нет и никогда уже не будет его Лары. Сердце отказывалось верить, разум - воспринимать. Лара, Ларочка... Пустота. Доктор Анна цепко взяла Яна под локти и подняла на ноги. Он шел как во сне. Несколько шагов до кушетки отняли все силы. Он сел, привалившись боком к стене, и снова замер. Прямо перед ним оказался стеллаж с репликаторными колбами. Их использовали для сохранения зародышей на маленьких сроках беременности, когда остановить начинающийся выкидыш было невозможно. Потом зародыш пересаживали в аппарат "искусственной утробы", где он и дозревал до положенного срока. Янни тупо разглядывал колбы, а потом вдруг почувствовал пульсацию жизни в своей руке. Он медленно раскрыл ладонь. Сгусток синего света, что перекинула ему, умирая, Лара. Двухнедельный эмбрион. Сын. Их с Ларой сын. Значит, тогда, на озере, ее слова не были шуткой... Но Ларе никогда не позволили бы самой выносить малыша, ведь это означало бы потерять почти год активной жизни целителя. В лучшем случае заставили бы пересадить плод в искут, а в худшем... Янни вытянул из гнезда репликаторную колбу, проверил заряд, вскрыл и очень осторожно пересадил в нее эмбрион. Спрятал колбу под одежду и улыбнулся. Его жизнь снова обрела смысл. Чередой безрадостно-серых дней потянулось время. Ян вернулся к своей работе, бездельничать он не умел и не привык. Анна поначалу не хотела давать допуск, но он убедил ее. Он по-прежнему оставался одним из лучших целителей на всем факультете. Безнадежные случаи ему больше не встречались. Комплексы Института располагались на рукотворном плато, поднявшимся высоко над уровнем моря, и отсюда, с обзорной галереи, открывался великолепный вид на бесчисленные горные пики, уходившие до самого горизонта. Багровый шар солнца щедро заливал заснеженные вершины закатным огнем цвета свежепролитой крови. - Вот ты где прячешься, Янни. Доктор Анна. Ян почувствовал глухую досаду. Принесла же нелегкая! Алое сияние умирающего дня пронизала вдруг тоскливая боль. - Закрываешься,- вздохнула Анна.- Твое право... Она стала смотреть на закат, в самый центр багрового солнца. -Я виновата,- сказала она наконец.- Не надо было мне приходить к вам и в приказном порядке запрещать... Девчонка восприняла это как бык красную тряпку. Бросилась в бой и погибла. А ты живешь, Янни. Знаешь что? Будь умницей, собери все флэшки с так называемыми художественными фильмами... и книжками на ту же тему... и сунь в мусоропровод! - Зачем это? - А затем! Цепей прочнее наших собственных идеалов еще никто не придумал. Все сюжеты рассчитаны специалистами факультета прикладной психологии именно для того, чтобы воспитывать из вас вот таких твердолобых спасителей мира, как твоя Лара. И еще. Присмотрись к новеньким девчатам. Может, какая и согласится стать твоим партнером. Это тебя встряхнет. - Мне осталось еще года четыре с половиной,- хмуро сказал Янни.- А этим пигалицам едва двенадцать исполнилось. - С чего ты взял, что тебе именно столько осталось?- полюбопытствовала Анна.- У тебя фантомная аура? Неизлечимая болезнь? А? - А то ты сама не знаешь, с чего! Гены... - Ау, дружок, включи мозги,- засмеялась Анна.- Не в генах дело! Солдаты-пирокинетики способны генерировать сгусток холодной плазмы, прожигающий насквозь двухметровую бетонную стену. Что, это требует меньше энергии, чем тратишь ты на шестичасовой операционный день? - Нет,- вынужден был признать Ян. - Вот! А они живут до 50 лет. Ты имеешь полное право отказаться от безнадежного больного. Даже если это новорожденный ребенок или беременная женщина. С какой стати ты должен погибать ради чужих людей? Они что, спасибо тебе скажут? Держи карман шире! Мне тридцать лет, Ян, и я намерена прожить еще сотню. Не меняя профессии! Чего и тебе желаю. Янни,- добавила она, смягчившись.- Сходи в церковь, что ли... Может, легче тебе там станет, не знаю... Янни промолчал. - Привет, Андрей,- Анна радостно улыбнулась парню в форме. Тот подал ей руку, едва кивнув Яну. Они неспешно пошли прочь, о чем-то негромко переговариваясь. Военный, явно рисуясь перед своей девушкой, поднял руку, и над ладонью расцвел огненный цветок. Доктор Анна радостно рассмеялась. Все было понятно без слов. Старшая смены пришла на свидание. Вовсе не ради мальчишки-целителя, потерявшего партнера! Янни вдруг особенно остро ощутил собственную никчемность. Никому его жизнь не была нужна. Ни Ларе, ушедшей в Свет, ни Анне, уходящей со своим мужчиной... Ян коснулся груди, где держал репликаторную колбу. Этому малышу еще только предстояло родиться. Эмбрион развивался нормально, несмотря на то, что несколько минут провел вне поддерживающей среды, оберегаемый исключительно психокинетическим полем целителя. Церковь. В церковь сходить можно, почему бы и нет... На территории Института располагались храмы всех мировых конфессий. Яну было все равно, и от Площади Примирения он пошел наугад. Печальный перезвон церковных колоколов наполнял воздух глубоким звучанием. Янни неуверенно перекрестился. Он не считал себя глубоко верующим и толком не знал, что ему здесь делать. Шла служба; перед строгими ликами святых горели свечи. Юноша долго смотрел на изображение Богородицы, державшей на руках Младенца. Малыш прижимался к Матери, пряча головку у Нее на груди. Янни непроизвольно коснулся ладонью потайного кармана, где носил репликаторную колбу. С колбой он не расставался ни на миг. Их сын. Ларин сын. Зародыш пора уже пересаживать в искут, иначе он погибнет, а как обойтись без объяснений и генетической экспертизы, Янни себе не представлял. Не говоря уже о том, как добиться разрешения на аренду искута, и что потом делать с новорожденным, которому потребуется специальный уход. Оранжевые язычки свечей расплывались перед глазами, сливаясь в сплошное пламенное сияние. И внезапно Яна накрыло потоком непрошенных слез... ...С того самого мига, как погибла Лара и там, где всегда звучал ее радостный голосок, поселилась пустота... Они копились где-то в тайниках души, эти слезы, и особая атмосфера храма прорвала наконец барьер. Янни рыдал, не замечая ничего вокруг. Он не скоро пришел в себя. И увидел рядом молодого священника. Его сочувственный взгляд не содержал ни тени недовольства столь неподобающим поведением, и Янни расплакался снова. - Плачь, сынок,- мягко проговорил священник.- Слезами горе облегчается. - Ну почему...- прошептал Янни, страдая.- Почему она погибла? Почему ее нет, а я жив?.. - Помолись за упокой души своей подруги. Крепись, сынок. Бог испытаний не по силам не дает... Неожиданно для себя юноша вошел в транс и вдруг увидел Свет, растворивший в себе Лару. Он разливался в воздухе, пронизывая храм вездесущим неопасным сиянием... - Вас учат исцелять болезни тела,- сказал священник.- Но любая болезнь посылается нам как испытание духа. В первую очередь необходимо лечить душу, сынок. А этому вас почему-то не учат. И вы срываетесь на безнадежных случаях, не понимая и не желая понять, что каждый несет по жизни свой собственный крест, положенный Божественной волей за грехи человеческие... - Я не могу... У меня нет выбора...- прошептал Ян.- Таким меня создали... - Выбор есть всегда,- серьезно проговорил священник. Юноша посмотрел на него и вдруг увидел значки целительской паранормы на воротничке собеседника. Священник был молод, но все же не так юн, как коллеги Яна. "Включи мозги",- эхом отдался в голове насмешливый голос Анны.- "Не в генах дело!" Но если дело не в генах, тогда в чем же? Что может стоять над биологическим геномом, определяющим тело, паранорму и особенности характера? Вера? Душа? Некий духовный геном, позволяющий преодолеть оковы физического тела? Очередная операция... Женщина средних лет, сочетанная травма головы, переломы рук, трещины в ребрах... все как всегда... Внезапно пациентка пришла в себя. Глаза у нее оказались поразительно красивыми, глубокого оттенка той пронзительной синевы, какая бывает в небе ясным полднем. Точно такие же глаза были у Лары... ...Какое удивительное сходство! Взгляд, овал лица, каштановые волосы и даже голос... Такой могла бы стать Лара, доживи она до сорока... - Доктор, мой ребенок!- закричала вдруг женщина.- Сохраните малыша, сохраните его! Янни вышел из ступора, усыпил пациентку и провел экспресс-диагностику. Да, женщина была беременна. На маленьком сроке, в два с половиной месяца. Шансы сохранить беременность без пересадки в искут были высоки. Но... Ребенок был дауном. Янни отчетливо видел деформации в ауре плода, характерные для синдрома Дауна. Юноша взмок от внезапной чудовищной мысли. Все целители давали клятву сохранять жизнь... Янни осторожно, дрожащей рукой вытянул из-под одежды репликаторную колбу. Ради тебя, сынок. Ради твоей мамы... Пересадка эмбриона прошла успешно. Янни спрятал в колбу больной эмбрион пациентки, а потом отнес прибор в операционную, вставил в гнездо и включил цикл очистки. Он не стал дожидаться окончания процедуры. Вечером Ян зашел в палату. Женщина с надеждой смотрела на него. "Господи, что я скажу ей?"- с тоской подумал он. - Доктор Ян!- заговорила она первой.- Что с моим сыном? - С ним все в порядке,- автоматически ответил Янни. "Знает она о диагнозе своего ребенка? Или не знает?" - Я понимаю,- нервно заговорила она.- Мне...советовали сделать аборт. Но... Я не вправе обрывать данную Всевышним жизнь! Я рожу его и воспитаю...как сумею. И потом, синдром Дауна сейчас лечится... Да уж, лечится. Не факт, что малыш перенесет серию возвышающих ментокоррекций и ретрогенную обработку. И какая-нибудь Лара сорвется, вытаскивая дауненка из колодца смерти. Нет. Правильно он поступил. Правильно! - Не переживайте, госпожа Адамцева,- мягко проговорил Ян.- Я провел ретрогенную корректировку во время операции. Ваш малыш родится здоровым. - Правда?.. Как она растерялась! Не привыкла, видно, к щедрости окружающих. - Я... я узнавала, такая операция стоит дорого и срок у меня предельный... Мне нечем заплатить, у меня нет денег... я...- она потерянно замолчала. Ты уже заплатила, милая. Жизнью желанного сына-дауна. Что может быть выше подобной цены? - Не волнуйтесь вы так... В любом случае, обратную коррекцию я проводить не намерен. Видит Бог, чистая правда! Да и не заменишь живой эмбрион мертвым. - Спасибо,- прошептала Адамцева, непроизвольно касаясь ладонью живота.- Спасибо вам... Ян не мог смотреть в глаза женщине, потерявшей своего больного ребенка и получившей взамен чужого здорового. Это было ужасно. Этому не было оправдания. Он совершил преступление, и никуда от него не денешься теперь... - Простите... Как... как я могу отблагодарить вас, доктор Ян? Иного выхода, кроме как врать, причем врать невозмутимо, нагло и безжалостно, не было. Ради тебя, сынок... - Не беспокойтесь,- ответил Ян.- Это моя работа. Он долго стоял в полутемном коридоре, прижавшись лбом к холодному стеклу. Адамцева благополучно родит здорового мальчишку и ни о чем не догадается. Но на душе все равно было погано. Так погано, что хоть топись... За окном сияли огни гигантского комплекса Института Экспериментальной Генетики. Висячие сады, многоэтажные здания, арки мостов, переходные галереи, фонтаны с подсветкой, посадочные петли шаттлпортов... И не с кем было делить красоту позднего вечера, ведь там, где раньше сиял бесконечной любовью ментальный образ Лары, жила теперь пустота... - Янни? Что с тобой? Вездесущая доктор Анна! Он старательно подавил раздражение. - Ничего,- ровно ответил он. - Ничего, значит,- Анна смотрела на него в упор.- Будь ты девушкой, я бы решила, что ты ждал ребенка, а теперь его потерял... Юноша вздрогнул. Как она поняла?! - Янни! У тебя была репликаторная колба!- Анна, не владея собой, с неженской силой схватила юношу за плечи и хорошенько встряхнула.- Ларсиа была беременна! -Отпусти меня с дежурства,- угрюмо сказал Ян. отстраняясь.- Пойду к генетикам. Норкина сейчас в лаборатории, я с ней уже договорился. - Я с тобой!- заявила Анна. Профессор Норкина была живой легендой. Одна из старейших сотрудниц Института, известнейший специалист в области биоинженерии, именно она почти шестьдесят лет тому назад создала целительскую паранорму... А внешне профессор выглядела более чем заурядно. Маленькая, тощая, нескладная, со старомодной косой до колен... Но исходившая от нее громадная аура неуротимой силы была такова, что поневоле верилось: если эта хрупкая женщина встанет на пути урагана, бешеный ветер не посмеет тронуть ее. - Молодой человек,- неприятным голосом сказала Норкина, пропуская гостей в свой кабинет, - я могу уделить вам пять минут личного времени. Время пошло. Говорите. - Мой партнер... Лариса Сиринга... она сорвалась... - Знаю. Сожалею. Ничем помочь не могу. Все безнадежные случаи классифицированы и запрещены к коррекции. Это все? - Нет. Я больше не могу работать по специальности. Я прошу провести ментокоррекцию на подавление целительской паранормы. - Янни!- воскликнула Анна. - Ин-те-рес-но,- Норкина откинулась на спинку кресла и смерила юношу любопытным взглядом.- Если ты думаешь таким образом продлить себе жизнь, мальчик, ты ошибаешься. К сожалению, геном целителя не рассчитан на полноценный век. - А доктор Анна считает, что не в генах дело,- осторожно проговорил Ян. - Мне известно мнение доктора Анны,- профессор пренебрежительно фыркнула, показывая свое отношение к этому мнению.- Я ка-те-го-ри-чес-ки не согласна. Доктор Анна и отец Тихон - исключения, лишь подтверждающие общее правило. Большинство целителей погибает к двадцати годам. Почему так происходит, в деталях до сих пор неясно. Даже мне. - А я вам скажу почему!- вспылила Анна.- Потому что вы не даете им взрослеть! Бросаете в пекло детей, а потом требуете, чтобы они не срывались! - Анна, вы забываетесь!- гневно оборвала ее Норкина. - Ничуть!- отрезала Анна.- Месяца не проходит, чтобы кто-нибудь из них не срывался! Поскольку порочная практика эмпат-партнерства среди них только поощряется, то они уходят из этой чертовой жизни парами! Следует запретить активную практику до восемнадцати лет! А еще лучше - до двадцати пяти! - Но средний возраст целителя не превышает двадцати лет, и вы о том знаете. - Вот и сделайте так, чтобы средний возраст был у нас, как у всех, не меньше восьмидесяти! Совершите еще одно открытие, черт вас побери! Они смотрели друг на друга с настоящей ненавистью. Ян сообразил, что профессор Норкина и доктор Анна конфликтовали уже очень давно. - Послушайте... Обе женщины посмотрели на него, и он было смутился, а потом все же договорил: - Я хочу стать генетиком. Я больше не хочу, чтобы кто-то срывался, как Лара. Я хочу найти решение. Если оно есть - Прекрасно,- фыркнула Норкина.- Я бьюсь над этой проблемой несколько десятков лет. А ты надеешься получить фундаментальное образование и решить задачу за три года? Дерзай, мешать не буду! Завтра же вынесу твою просьбу на заседание Ученого Совета. Еще вопросы есть? Нет? Отлично! До свидания. Прошел год... Большую часть времени Янни проводил в своей комнате, впитывая знания. Прежде чем получить допуск к работе с человеческим геномом, необходимо было пройти практику на факультете зоогенетики. Обычно на это уходило от семи до пятнадцати лет. У Яна времени было гораздо меньше, и он спешил успеть усвоить все, сейчас и сразу. Иногда ему не хватало прежней работы. Почти всегда не хватало Лары. Качественная стереограмма на стене оставалась холодной и безучастной. Но она хранила Ларину улыбку, и Ян не собирался ее выбрасывать. Там, где раньше жил ее образ, была отныне лишь пустота. И даже интенсивные занятия по одной из самых перспективных дисциплин науки не могли вытеснить пустоту до конца. Однажды, во время очередного виртуального семинара, тихо звякнуло в окошечке службы почтовой доставки. Ян очень удивился. Он не ждал почту в середине недели, заказанные учебные материалы должны были придти только к субботе. Он долго рассматривал серую коробочку флэш-блока, гадая, кто бы мог прислать сообщение. Вставил в плеер, включил просмотр. - Здравствуйте, доктор Ян!- на маленьком голографическом экранчике появилось счастливое лицо Адамцевой. Она держала на руках трехмесячного малыша.- Я хочу поблагодарить вас за все, что вы сделали ради моего сына! Вот, посмотрите, разве он не чудо? Конечно, чудо... Пухлощекий, темноволосый. С синими Лариными глазами... Ребенок оглушительно завопил. - Сейчас, мой маленький, сейчас, сладенький!- Вера засуетилась, начала кормить малыша из бутылочки и укачивать. Наконец мальчишка заснул, и Адамцева вернулась к камере: - Я хотела назвать его в вашу честь,- заговорила она радостно,- но муж настоял, что сын должен носить имя деда, и мне пришлось уступить. Но зато я отвоевала второе имя, и тут уже пришлось уступить ему. Вот,- женщина поднесла камеру к кроватке,- наш наследник, Виктор Ян Адамцев. Благодаря вам, доктор! Благодаря вам... Янни вышел из ступора и вернул запись к началу. Лара, Ларочка... Пустота. Там, где раньше звучал ее голос, жила теперь пустота... Янни вновь прокрутил запись к началу. На то место, где ничего не подозревавшая Вера Адамцева пела колыбельную чужому сыну. Живи, сынок. Несмотря ни на что и вопреки всему. Живи... - Баю-баюшки баю Тихо песенку пою Песню нежную - Колыбельную...
* искут - аппарат "искусственная утроба", предназначен для искусственного вынашивания клона или биоинженерного конструкта без участия суррогатной матери |
