НАЗАД
НАЗАД
Б
Р
И
К
С
Б
Р
У
М


Тёма и Рома в Спиногрызии

Автор Ольга Добросовестная

  Книга вторая
  ТЁМА И РОМА
  в Спиногрызии
  Глава 1.
  Добро пожаловать, но посторонним вход воспрещён!
  
   - Уважаемые пассажиры! Через несколько минут наш самолёт совершит посадку в аэропорту города Слюнтяйска. Пристегните, пожалуйста, ремни, - услышали карапузоны голос пилота.
   Самолёт, совершающий полёт по маршруту Дохляндия - Спиногрызия успешно приземлился в Слюнтяйске.
   Если Вы уже читали книгу о путешествии Тёмы и Ромы из Карапузякии в Дохляндию, то знаете, что в сказочном мире есть маленькая страна Спиногрызия. И живут в той стране спиногрызы и спиногрызки.
   Вы спросите, почему такое странное название? А всё потому, что жители этой страны, за редким исключением, наделены своеобразным характером. Они юлят, хитрят, ведут себя, как вазелин, и готовы сгрызть каждого, кто им не понравится.
   Прямо с утра спиногрызы и спиногрызки "входят в пике", заводя друг друга, и только к вечеру соображают, что были не правы. Если, вообще, соображают.
   Отношения их напоминают известный анекдот:
   - Мадам Пиявкина, за что Вы ударили своего мужа утюгом по голове?
   - Я ему два часа доказывала, какой у меня хороший характер, а он не унимался!
   Теперь вам понятно, почему господин Жучкин так восторгался характером мисс Гринпис, похожим на спиногрызский?
   Кстати, многие из жителей Спиногрызии имеют такие злобные физиономии, под стать своему характеру, что их смело можно арестовать только за внешний вид.
  Суды Спиногрызии переполнены жалобами её граждан друг на друга. Каждый день разбираются сотни тысяч дел. И поэтому очень многие жители этой страны имеют одинаковую профессию - юрист.
   А дела в судах решаются там тоже довольно своеобразно.
   Например, одно из последних. Представьте себе ситуацию. Светофор. Стоит "Запорожец", лошадь и мотоциклист. Все они ждут зелёного сигнала. Загорается жёлтый. "Запорожец" газует. Лошадь пугается и откусывает ухо мотоциклисту. Кто виноват? Так вот. Любой юрист Спиногрызии ответит вам: "Мотоциклист. В шлеме ездить надо".
  Но если жители этой страны давно привыкли к подобным отношениям, то приезжим там приходится нелегко. Поэтому туристический бизнес не приносит этому государству больших доходов. Не много желающих трепать нервы за свои же деньги. Поэтому и карапузоны, приехавшие сюда по приглашению мисс Гринпис и Карла Жучкина, не собирались оставаться в Спиногрызии слишком долго, надеясь вылететь в Карапузякию сразу после свадьбы.
  Когда самолёт приземлился в аэропорту Слюнтяйска - второго по величине города Спиногрызии, Тёма и Рома увидели жиденькую кучку встречающих. Практически ни у кого из них не было букетов. Только изредка можно было увидеть спиногрыза с дохленьким цветочком в руках. Надо сказать, что, вдобавок ко всем их "замечательным" качествам, жители Спиногрызии были необычайно скупы и не любили тратить деньги на такие совершенно бесполезные, на их взгляд, вещи, как цветы, открытки и подарки.
  Выйдя на улицу, карапузоны попытались поймать такси, чтобы доехать до дома Жучкина. На площади перед зданием аэропорта стояло несколько машин. Тёма и Рома подошли к одной из них. Но водитель, казалось, их не слышал. То же самое произошло и около второй машины, и около третьей. Тридцать минут путешественники толкались между таксистами, но никто из них не обращал на Тёму и Рому никакого внимания. И только, когда карапузоны, красные от возмущения, уже собрались добираться пешком, один из таксистов соблаговолил отвезти их по нужному адресу, заломив при этом тройную плату.
  Довольные Тёма и Рома сели в немытую машину, дверца которой болталась на последнем шурупе и дребезжала потом всю дорогу, и прильнули к забрызганному грязью стеклу.
  Они ехали мимо серых, одинаково тусклых домов с покосившимися крышами и облупившимися фасадами.
  - Не дома, а какие-то коробки от "Панасоника"! - проболботал Тёма.
  Зелени вокруг почти не было, а редкие деревья стояли в убранстве жухлой листвы.
  - Да... Не думаю, что губошлёпке здесь понравится! - заметил Рома, разглядывая заваленные давно не убиравшимся мусором улицы и площади.
  - Какой контраст с Дохляндией! - поддержал его Тёма.
  Лица попадавшихся навстречу прохожих были напряжены и неприветливы. Никто не смеялся и не веселился. И даже погода была соответствующей - всё небо заволокли густые тучи, и уже накрапывал дождик.
  - Мы едем почти час,- заметил Тёма.
  - Ещё далеко? - обратился он к водителю.
  Хмурый насупленный дядька ничего не ответил и через пятнадцать минут выгрузил их на такой же, как все, грязно - серой улице. Карапузоны вытряхнулись из автомобиля - развалюхи. Машина рванула с места, окатив их водой из лужи. И только сейчас Тёма и Рома обнаружили, что подлый таксист целый час возил их по городу, а в результате привёз опять на соседнюю с аэропортом улицу.
  - Придётся добираться самим,- погрустнел Рома.- Похоже, здесь не очень-то любят иностранцев.
  - Извините, пожалуйста, Вы не подскажете, как добраться на улицу Козюкина? - обратился он к проходящей мимо спиногрызке, лицо которой показалось карапузонам немного приветливее, чем у остальных.
  - С удовольствием! - воскликнула гражданка. - Какой симпатичный у вас пёсик! - показала она на загрустившего в дороге Тома.
  Карапузоны переглянулись, обрадованные тем, что, наконец, встретили хоть одного доброго человека.
  - А вы давно уже ищете? - спросила спиногрызка.
  - Да уже больше часа! Представляете, нам попался такой странный таксист! Он возил нас по всему городу, а, в результате, привёз опять к аэропорту.
  - Ну, надо же! - посочувствовала тётенька. - А что вам нужно на улице Козюкина?
  - Дом номер тринадцать.
  - А зачем?
  - Нас пригласили на свадьбу, и мы уже скоро на неё опоздаем. Вы нам объясните, пожалуйста, поскорее, и мы пойдём.
  - Вот так дела! - не слушая их, трещала любопытная гражданка.- А откуда вы прилетели?
  - Из Карапузякии. Вернее, сейчас мы прилетели из Дохляндии. Вы нас извините, мы очень торопимся.
  - Так из Карапузякии или из Дохляндии? - продолжала допрос прохожая.- Вижу, молодые люди, вы хотите меня обмануть. Я, конечно, могу вам сказать, как пройти на улицу Козюкина, но не стану этого делать, так как не уверена, что вы уважительно ко мне относитесь.
  - Мы очень уважительно к Вам относимся! - заверил Рома.
  - Нет. Что-то я сомневаюсь. Обратитесь к кому-нибудь другому.
  И, больше не интересуясь карапузонами, спиногрызка почесала дальше. Том возмущённо залаял.
  А Тёма с Ромой продолжали приставать к прохожим, безуспешно пытаясь узнать, как добраться до улицы Козюкина.
  Как только они останавливали очередного спиногрыза или спиногрызку, на лице тех тут же расцветала дежурная улыбка, и дальше всё развивалось по знакомому сценарию. Любопытные прохожие вытягивали из карапузонов все интересующие их сведения, сами ничего не рассказывали, а в конце, придравшись к словам или, якобы, на что-то обидевшись, стремительно уносились прочь. Скоро карапузоны поняли, что ничего не добьются, даже если расскажут всю свою биографию.
  - Мы потеряли кучу времени и не продвинулись ни на шаг! - ворчал Рома.- Ничего себе, приветливые здесь люди!
  - Пошли искать сами! - решил Тёма.
  И они направились вдоль узкой улицы, пытаясь разглядеть на домах вывеску с её названием. Наконец, они отыскали нужную табличку, но надпись на ней давно выгорела, и прочитать, что там написано, не было никакой возможности.
   Вскоре нашим туристам повезло. Они набрели на небольшой книжный магазинчик.
  - Купим карту и быстро найдём дорогу! - ликовал Тёма.
  Но купить карту оказалось тоже не так просто.
  - Какую вам карту? - спросила скучающая за прилавком продавщица.
  - Карту Слюнтяйска.
  - Понятно, что не Луны,- нахамила не желающая трудиться тётка.
  - Извините, так есть у Вас карта? - всё ещё спокойным голосом, но, уже начиная закипать внутри, спросил Тёма. - Мы опаздываем. Если можно, обслужите нас, пожалуйста, поскорее.
  - Все опаздывают! - противным голосом отрезала продавщица.- Вам карту с каким масштабом?
  - Да с любым! - не выдержал Рома.- Нам без разницы!
  - Это вам без разницы! - резюмировала торгашка.- А мне очень даже есть разница! Я не могу продавать, не знаю, что!
  Пришлось Тёме и Роме, вспомнив уроки географии, называть все известные им масштабы карт. Наконец, они угадали - карта с одним из названных масштабов имелась в продаже. Но стервозная спиногрызка не сдавалась. Она ещё раз напрягла свои не слишком развитые мозги и, обрадовавшись возникшей так кстати мысли, ехидным голосом выпалила:
  - А какого года выпуска?
  - 2004-го!!! - как на экзамене, ответил Тёма.
  - Ха! Вот и не угадали! Нет такой!
  - Тогда дайте, какая есть!
  - Но вы же просили 2004-го года выпуска! А её нет! Так что, извините, но продать вам ненужный товар не могу. Мы заботимся о своих покупателях! - и, больше не обращая внимания на назойливых карапузонов, продавщица занялась своим маникюром.
  - Сами не знают, чего хотят! Вы сначала определитесь, а потом спрашивайте! И, вообще, карт и своим не хватает! - крикнула она вслед покупателям, когда те закрывали за собой дверь.
  
  - Ну, и что же нам делать? Карты нет, таксисты обманывают, а прохожие только болтают! - сокрушался Рома.
  - Какая улица вам нужна? - вдруг услышали они чей-то голос.
  - Козюкина,- обернулись на голос Тёма и Рома.
  - Это совсем близко! - ответил стоящий сзади карапузон в джинсовых штанишках.- Я тоже приехал сюда неделю назад и половину этого времени потерял зря, пока не понял, что надо во всём разбираться самому. Представляете, целый день убил только на то, чтобы купить карту! Зато теперь знаю её назубок! Короче, пройдёте до конца этой улицы. Потом свернёте направо в Дурнушкин переулок. Пройдёте и его до конца и попадёте на проспект Рыжего - Бесстыжего. А там уже и до вашей улицы рукой подать. Надо только пересечь площадь имени Параши Дращук. А ещё - поменьше спрашивайте у спиногрызов. У них есть дурная привычка отвечать вопросом на вопрос или совсем не то, что спрашивают. Хорошо, если только время потеряете, а то ещё можете и на скандал нарваться!
  - Огромное спасибо! Прям, не знаем, как Вас благодарить!
  - Не за что! Всегда рад помочь! Счастливого пути!
  - Спасибо! До свидания!
  И счастливые карапузоны понеслись искать улицу Козюкина.
  Проголодавшись, они зашли в магазин с обшарпанной вывеской "Продукты".
  - Сок свежий? - спросил Рома, показывая на витрину.
  - Апельсиновый! - ответила продавщица в грязном халате.
  - Это понятно, что апельсиновый! - решил помочь другу Тёма.- А какая на нём дата выпуска?
  - А вы как хотели бы? - поинтересовалась спиногрызка.
  - Понятно, что просроченный сок никому не нужен!
  - Значит, свежий! - продавщица достала какой-то линялый пакет с дальней полки.- Берёте или нет?!
  - А нельзя тот, из холодильника?
  - Нельзя,- ответила спиногрызка.- Это выставочный образец!
  Пришлось Тёме и Роме покупать, что давали. Так и не отыскав на пачке дату изготовления, они выпили слишком кислый напиток, который к тому же оказался томатным, а не апельсиновым.
  - Вот куда надо было запасаться провизией! - ворчал Рома.
  И на этот раз Тёма был полностью с ним согласен:
  - Если мы задержимся хоть на несколько дней, превратимся в дохликов или худосочников и сможем бегать по поверхности воды и взмывать в небо с зонтиками!
  Миновав Дурнушкин переулок, они, действительно, попали на проспект Рыжего - Бесстыжего. Хотя назвать его проспектом было довольно трудно. А на площади имени Параши Дращук стоял огромный памятник, сильно обсиженный голубями и воронами. Памятник изображал мужеподобную бабу в рабочем комбинезоне и с метлой на плече.
  - Это что, заслуженная ведьма? - проболботал Тёма.
  Но на постаменте под "произведением искусства" чернела подпись, из которой карапузоны узнали, что это единственный в мире памятник женщине - дворнику Параше Дращук.
  Сразу за площадью начиналась улица Козюкина. Теперь осталось только найти дом номер тринадцать.
  Все дома на улице, где жил Карл Жучкин, были такие же серые, как и все остальные дома Слюнтяйска. Но, в отличие от других улиц, здесь карапузоны заметили несколько урн, до отказа забитых мусором. Тут же сновала могучая тётка, словно косарь на лугу, орудующая метлой, и поднимающая столбы пыли.
  - Ты будешь смеяться, но где-то я эту дворничиху видел!- проболботал Тёма.
  - Мне тоже она кажется знакомой.
  - Ну, что встали? - вывел их из задумчивости басистый голос тётки.
  - Простите, мы с Вами раньше нигде не встречались?- вежливо поинтересовался Тёма.
  - Что, познакомиться хочешь? Так и скажи! - наехала баба.- А то "встречались - не встречались". Спроси ещё, не снималась ли я в кино! Конечно, встречались! Я там, на площади стою. Уже пять лет!
  - Извините,- не понял Тёма,- где стоите?
  - Через площадь только что проходили?
  - Ну, проходили.
  - Памятник видели?
  - Видели.
  -Так вот. Это я Параша Дращук - "гениальное произведение современной скульптуры", как сказал известный критик Дурепа.
  - Какая репа?
  - Ну, вы и темнота! Дурепа - самый известный критик Спиногрызии. Критикует всё подряд и лучше всех!
  - А за что Вас туда, на площадь? - поинтересовался Рома.
  - Победила в конкурсе дворничих и дворников! Причём, три года подряд! - гордо выпятив мощную грудь, пробасила тётка.- Видите, как тут чисто?! Ни одной бумажки, везде урны, на дороге - ни пылинки!
  "Это точно! Они все в воздухе!" - подумал Тёма.
  - И, вообще, наша улица особенная! - продолжала хвастаться Параша.- Все люди знаменитые! Есть известный жуковед, писатель - ужасист, прима - балерина из ансамбля "Пышечки Слюнтяйска", специалист по скунсам. Кстати, он как раз сегодня женится. Представляете, на иностранке! Ничего такая девчонка! Хотя, конечно, нашему Карлуше и в подмётки не годится! Я ему говорю: "Карлочка! Взял бы лучше из наших! Наши все бабы в теле, а эта что? Одни губы, всё остальное - кости". А он мне в ответ: "Любовь, Парашенька, любовь!" Вот как в жизни-то бывает! Зато иностранка!
  - А мы как раз на свадьбу спешим! - оживились карапузоны.
  - Не очень-то вы спешите, раз находите время с девушками заигрывать! Молодые уже в церковь собираются. Поторопитесь! - и она снова с ожесточением замахала метлой, оставив Тёму и Рому чихать и отряхиваться от пыли.
  
  Глава 2.
  Похождения карапузонов на свадьбе.
  Когда карапузоны подошли к дому номер тринадцать, новобрачные, окружённые толпой гостей, собирались рассаживаться по машинам.
  Увидев Тёму и Рому, губошлёпка, одетая в подаренный Дедом Морозом наряд, налетела на них с поцелуями.
  - Ну, наконец-то! А мы уже думали, вы не приехали! - гундосила она.
  - Еле - еле вас нашли! - признался Тёма.
  - Да. Все люди такие общительные, что никак не могли к вам попасть! - пошутил Рома.
  - Я же вам говорил, - не понял иронии Жучкин.- Все спиногрызы такие приветливые!
  - Всё! Хватит болтать! Садимся в машины! - подгонял толпу суетливый господин в полосатом, как зебра, костюме.- Невеста - в белую! Жених - в чёрную. Гости - в "Запорожец"!
  - Но мы не поместимся все в один "Запорожец"! - попробовал сопротивляться кто-то из гостей.
  - Ха! Ещё как поместитесь! У меня и вдвое больше помещалось! - заверил сомневающихся живчик, доказывая свои слова делом - штабелями укладывая гостей в "малолитражку".
  - А вы, самые мелкие,- наверх! - скомандовал он Тёме и Роме, всучив им одетого в галстук - "бабочку" крокодила и скунсиху в балетной пачке.
  - Может, мы лучше своим ходом? - попытался проявить инициативу Рома.
   - А вот спорить со мной не надо! - отчитал его распорядитель. - Делайте, что велят! - и он мастерски запихнул приятелей прямо на головы других гостей.
  Спиногрызы, не пылающие восторгом от поездки в таких условиях, тут же выставили кто локти, кто острые коленки, стараясь побольнее уколоть друг друга. Сам же полосатый дядька вольготно развалился один на сидении другого автомобиля, ничуть не мучаясь угрызениями совести.
  "Запорожец" затарахтел. Гости навалились друг на друга. И в довершение ко всему, перепуганная скунсиха решила проявить характер и, не долго думая, пустила в ход своё главное оружие. Она развернулась "тылом" к гостям и произвела газовую атаку, выпустив прямо в лицо одному из них плотную струю маслянистой жидкости. Дав залп, артиллеристка не успокоилась одиночным выстрелом, а пустила целую очередь из полдюжины залпов, поразивших цели за несколько секунд.
  Рты напиханных, как шпроты в консервной банке, пассажиров, как по команде раскрылись и тяжело задышали, стараясь не вдыхать носом ни капли самого отвратительного на свете запаха - этилмеркаптана.
  Так, дыша, как рыбы, и стараясь особо не толкаться и не шевелиться, чтобы не спровоцировать очередной залп, гости, наконец, доехали до церкви. Когда они с большим трудом вылезли из машины, воздух вокруг наполнился одуряющей вонью, и теперь уже пораскрывали рты и заткнули носы все, кто находился на расстоянии нескольких километров от "Запорожца". И только счастливые новобрачные, похоже, были в восторге от происходящего.
  - Даже воздух в этот день наполнен ароматом праздника! - торжественно произнёс Карл Жучкин, радостно оглядывая собравшихся.
  Парочка брачующихся, взявшись за руки, направилась в церковь. Гости, разбившись по ранжиру, церемонно двинулись за ней. Процессию замыкали Тёма и Рома, оттеснённые остальными на задний план. Это весьма порадовало карапузонов, ведь у них была возможность глотнуть каплю свежего воздуха, поступающего через раскрытую дверь.
  Надо сказать, что церемония прошла немного скомканно, так как священник, вынужденный дышать только через рот, сократил до минимума текст речи, на одном дыхании прогундосив её в нос. Затем он быстро благословил новобрачных. Они обменялись кольцами, поцеловались. И, к нескрываемой радости задыхающихся гостей, им тут же позволили выйти на улицу. Собравшиеся, уже не соблюдая порядок, рванули к выходу, создав у двери пробку, которая не без труда была выпихнута нетерпеливыми церковнослужителями, постаравшимися скорее избавиться от этой вонючей свадьбы.
  - Что за духи стали делать?! - жаловался позже священник своим коллегам. - Теперь месяц не выветрятся!
  Обратно пришлось ехать таким же макаром. С присущей ему ловкостью полосатый дядька снова умудрился затолкать всех в тесный "Запорожец". Но на этот раз проявил снисходительность и согласился запихнуть скунсиху в багажник. Против поездки с крокодилом, казавшимся по сравнению с ней чистым ангелом, никто из пассажиров не возражал.
  Доехав в этой консервной банке до дома жениха, компания дождалась, пока распорядитель по-очереди выдернет их оттуда. А потом, все помятые, с оторванными пуговицами, воротничками, а некоторые - и рукавами, гости направились в дом, источая по пути своего следования одуряющий запах. Высунувшиеся было из окон соседи, вдохнув этот аромат, тут же не только захлопнули окна, но и задёрнули занавески.
  
  - Дорогие гости! Прошу к столу! - пригласила почувствовавшая себя хозяйкой бывшая мисс Гринпис, только что ставшая миссис Гринпис - Жучкиной.
  - Так. Спокойно. Вы - сюда. Вы - туда,- засуетился распорядитель торжества, рассаживая людей.- А вы с крокодилом куда лезете?! - остановил он карапузонов.- Давайте в конец стола!
  - Кушайте, уважаемые гости! - угощала похорошевшая в наряде невесты миссис Гринпиc - Жучкина.
  - Какое кушайте?! - возмутился полосатый.- У нас программа! Сейчас все будут участвовать в конкурсах!
  - Что-то мне уже и есть расхотелось, - прошептал Тёма на ухо другу, глядя на заветрившиеся куски мяса.
  - Я вижу, Вы хотите попробовать эту аппетитную свининку! Уже пятнадцать минут на неё любуетесь! Не скромничайте! - наклонилась к нему сидящая справа дородная спиногрызка, представившаяся Кисой Львовной. И навалила опешившему Тёме полную тарелку жуткого блюда.
  - Это, оказывается, свинина,- шепнул карапузон другу.
  - Не свинина, а бомженина какая-то! - ответил Рома. И тут же получил от Кисы Львовны такую же порцию в свою тарелку.
  - Господа, вам, конечно, не терпится повеселиться и поздравить молодожёнов! - торжественно провозгласил полосатый дядька, отрабатывая уплаченные ему деньги.- Но сначала мы выберем тамаду!
  Слишком серьёзно подошедшие к этому вопросу гости долго совещались и спорили и, в конце концов, выбрали тамадой бородатого мужика с лукавыми глазами. Но тот не растерялся и тут же потребовал себе в помощь тамадиху.
  Получив власть в свои руки, парочка одного за другим стала выдёргивать гостей из-за стола и заставлять участвовать в идиотских конкурсах. Тучные дядьки и тётки скакали по комнате в мешках, кормили друг друга гречневой кашей, пели, набрав в рот воды, втянув внутрь щёки, закусив губу и зажав нос пальцами.
  А сидевшая рядом с карапузонами заботливая Киса Львовна всё подкладывала и подкладывала им в тарелки ужасные салаты, состоящие из плавающих в море майонеза компонентов, бутерброды с засохшей икрой и бывшей ветчиной, превратившейся в нечто, напоминающее подошву. Хорошо, что рядом сидел всеядный крокодил Пупсик, который поглощал всё подряд. Впрочем, так же, как и все присутствующие. А Тёма и Рома так и остались голодными.
  Каждые пять минут кто-нибудь из развеселившихся гостей принимался кричать "Горько!", остальные подхватывали, а жених с невестой, немного смущаясь, вставали и целовались.
  - А теперь - сюрприз! - заговорщицким тоном объявил распорядитель.- "Пышечки Слюнтяйска!"
  И на середину комнаты выпорхнули очень упитанные, если не сказать больше, танцовщицы в розовых балетных пачках. Вместо ожидаемого "Танца маленьких лебедей" или чего-либо подобного "Пышечки" лихо сплясали "Лезгинку", покорив не только спиногрызов, но и карапузонов криками "Асса!"
  Кроме угощения, Роме и Тёме не понравилось, как спиногрызки относятся к экс-мисс Гринпис. Мило улыбаясь, гадюки всё время старались сказать невесте какую-нибудь пакость, якобы заботясь о ней.
  - Дорогая! Неужели Вам не жалко Ваше удивительное платье? - мило шептала соседка Жучкина баянистка Валька Бухенвальд.
  - О, неужели я посадила пятно?
  - Нет. Но Вы так много едите, что оно скоро треснет по швам! - шипела спиногрызка, запихивая себе в рот половину курицы.
  - Что-то я не уверен, что мы сделали доброе дело, познакомив Гринписку со спиногрызом,- поделился с Тёмой своими сомнениями Рома, когда они вышли на улицу подышать свежим воздухом.
  - Да, губошлёпка, конечно, и сама была гадюка хоть куда. Но любовь её здорово изменила. Обидно будет, если в этом зверинце опять проснутся все её стервозные черты характера!
  - Я тебе вот что скажу,- посерьёзнел Рома,- не можем мы просто так взять и уехать, бросив Гринписку на растерзание этим хищницам. Мы должны её спасти!
  - Как ты это представляешь?
  - Да в том-то и дело, что никак! Но надо что-то сделать, чтобы эти дамочки полюбили новую жену спиногрыза. А то ведь житья не дадут! Придётся нам ещё на развод приезжать!
  - И потом, она так радовалась, что, наконец, выходит замуж!
  - Да и Жучкин как изменился! Он сейчас просто ангел по сравнению со всеми этими шакалами и пираньями!
  - Может, им отсюда уехать?
  - Неплохо бы. Но, боюсь, если мы намекнём об этом, они не поймут.
  - Что же делать?
  - Думать. Не может быть, чтобы не было никакого выхода!
  - А помнишь, Жучкин как-то рассказывал, что у него есть домик в деревне? Может, им переселиться туда?
  - Если захотят.
  - Надо, чтобы захотели!
  - Придумал! Мы им поможем! - выпалил Рома. - Пошли.
  И они снова направились в квартиру Карла Жучкина, где полным ходом шло веселье.
  Отведя жениха в сторонку, Рома решил начать издалека:
  - Господин Жучкин, у Вас такие замечательные скунсики! Никогда не видел таких умных животных!
  - И красивых! - добавил Тёма.
  - Да! Вы очень верно заметили, скунсы - самые замечательные животные! Жаль только, что не все об этом знают! - приободрился спиногрыз.
  - Жалко только, что они такие бледненькие и худенькие!
  - Бледненькие? - насторожился жених. - И худенькие?
  - Очень бледненькие и худенькие! Их бы на свежий воздух, в деревню!
  - Это были бы самые красивые и здоровые животные в мире! Прославили бы своего хозяина на всю Спиногрызию!
  - Прославили? - задумался Карл, давно мечтающий о славе.
  - Да и Вашей жёнушке не помешал бы свежий воздух да деревенское молочко! Она тут, по сравнению с другими, самая щупленькая! Особенно, после плена.
  - Да - да, я и сам думал провести медовый месяц в деревне.
  - А что, если Вам построить свою скунсовую ферму? Разводили бы этих приятных зверушек, продавали на экспорт, стали бы известным и богатым!
  - А, что? Неплохая мысль! Только ведь для этого нужны деньги!
  - А Вы организуйте экскурсии на свою ферму. Туристы валом повалят! Ведь во многих странах, вообще, нет скунсов. Вот и появятся деньги на их разведение!
  - Отлично! Завтра же займусь рекламой! А вы, ребята, должны помочь нам с Гринписуленькой перевезти наших питомцев в деревню. Заодно, и сами отдохнёте на свежем воздухе. У нас в Дуракавалялкино просто замечательно! Речка, зелень, корова Фроська по кличке Мерзавка, старушки на завалинке! А какая усадьба! Выделю Вам отдельные хоромы!
  - Да, вообще-то, нас дома заждались,- попробовал отказаться Тёма.
  - Ну, нет! Домой вы всегда успеете! Вы нас познакомили - вы должны и помогать!
  - Да, понимаете, мы не взяли с собой никаких сладостей! А без них мы совсем жить не можем! Как Пупсик без сосисок!
  - Тоже мне, нашли причину! Это же сущая ерунда! Ованес Погосович! - позвал Жучкин.
  - Слушаю, дорогой! - тут же отозвался распорядитель в полосатом костюме.
  - Познакомьтесь! Ованес Погосович - главный человек в нашем городе! Он заведует базой продовольственных товаров.
  - А мы думали, Вы организатор свадеб! - ответил Тёма.
  - О, это только одно из моих многочисленных хобби! Вы ещё не слышали, как я играю на трубе и дирижирую оркестром!
  - Ованес Погосович! Сможем мы достать парочку ящичков шоколада для моих друзей? - попросил Жучкин.
  - Нет проблем, Карлуша! Для тебя - всё, что угодно! Сейчас же скажу шофёру, он привезёт.
  - Вот видите! Всё решено! Сегодня вы ночуете в комнате для гостей. Кстати, могу вас обрадовать! Там же живут и ваши любимые скунсики, и Пупсик, и Томику местечко найдётся! А завтра мы прямо с утра загрузим мой автомобиль и поедем в Дуракавалялкино! Только дам объявления в газеты. Не благодарите меня сейчас! Для этого будет достаточно времени!
  - Придумали головную боль! - ворчал Рома - Вот так всегда - хочешь помочь людям, а в итоге сам нуждаешься в помощи!
  - А что? Поживём немного в усадьбе! Да ещё в отдельных хоромах! Покупаемся в речке, - не согласился с ним оптимист Тёмка.
  - Главное, чтобы скунсы были от нас подальше! - глубокомысленно изрёк Рома. - А то мне и этой "балерины" хватило, до сих пор воняет, не продохнуть!
  - Не, теперь мы умные! Как только начнёт топтаться на месте и поднимать хвост - быстро улепётываем!
  
  Глава 3.
  Деревня Дуракавалялкино и её обитатели.
  
  На следующее утро во всех городских газетах появились объявления примерно такого содержания:
  
  Впервые в Спиногрызии!!!
  В деревне Дуракавалялкино открывается скунсовая ферма "Нежный аромат"!
  Все желающие познакомиться с экзотическими животными скунсами приглашаются на экскурсию!
  Хозяева уникальной фермы - супруги Карл и Бронислава Жучкины.
  Да-да! У бывшей мисс Гринпис, а ныне миссис Гринпис - Жучкиной, оказалось имя - Бронислава, или коротко - Броня! Только оно почему-то ей не очень нравилось.
  Этим же утром Жучкины, карапузоны, Пупсик, Томик и десять скунсов загрузились в "Запорожец" ярко-лимонного цвета и отправились в Дуракавалялкино.
  Честно говоря, Тёма и Рома очень опасались ехать в одном автомобиле со скунсами. Но на этот раз всё обошлось. Ароматные животные проспали почти всю дорогу. Проехав через симпатичные деревеньки Запрудню и Полудёновку, окружённые сосновым лесом, дачники пересекли мост через речку Дубёнку и оказались в Дуракавалялкино.
  Надо сказать, что Тёме и Роме новое место сразу понравилось.
  На живописных холмах приютились разноцветные избёнки, окружённые живыми изгородями из цветов и кустарников. На просторных лугах лениво паслись стада коз и коров. Во дворах играли загорелые ребятишки, носились друг за дружкой собаки, кудахтали куры, хрюкали поросята. В огородах краснели помидоры и перцы, зеленели толстобрюхие кабачки, набирали вес тыквы. Ветви деревьев клонились к земле под тяжестью облепивших их яблок, груш, слив и вишен.
  По сравнению с серым Слюнтяйском, здесь был просто рай!
  Подъехав к жёлтой избушке с красной крышей и изгородью из подсолнухов, ушастый "Запорожец" остановился. Жучкины, Тёма, Рома, Томик, Пупсик и десять скунсов - Клима, Пуазон, Нина Ричи, Шанель Номер Пять, Хьюго Босс, Донна Труссарди, Опиум, Болгарская Роза, Серебристый Ландыш и Красная Москва вылезли из машины.
  Забыла вам сказать, что Карл Жучкин, великий знаток скунсов, искренне считал, что запах, выделяемый этими животными, сравним лишь с ароматом лучших духов мира. Он научился различать своих питомцев не только по внешнему виду, но и по аромату. А свои имена скунсики Жучкины получили в честь любимых Карлом произведений парфюмерной промышленности.
  Но мы немного отвлеклись. Вернёмся к нашим путешественникам, которые уже зашли в избушку.
   Там тоже оказалось довольно мило. В углу стояла большая печь. Посреди комнаты - круглый стол с кружевной скатертью. Пол застелен вязаными дорожками, которые можно встретить только в деревне. А на стене висела картина "Старушка с курагой". Жучкин объяснил, что произведение искусства досталось ему в наследство от прапрабабки Александры. И до того, как картина состарилась, она называлась "Девочка с персиками".
  
  - Да, я обещал вам отдельные хоромы! - заговорщицким тоном произнёс Карл. - Пойдёмте!
  Тёма и Рома потопали за хозяином, который решительно двинул через весь двор к стоящему на отшибе сарайчику.
  - Вот! - с гордым видом распахнул дверь Жучкин. - Располагайтесь! Чувствуйте себя, как дома!
  В открытый проём двери карапузоны увидели до потолка заваленное каким-то хламом помещение. На его стенах и маленьком окошке была живописно развешена паутина с застрявшими в ней высохшими мухами и выцветшими мотыльками.
  - Правда, здесь давно никто не прибирал, - признался спиногрыз, не увидевший ожидаемого восторга. - Но зато вы сможете сделать всё на свой вкус! А если покопаться, здесь можно найти много ценных вещей!
  - Вот, - поднял он какой-то черепок, - это осколок любимого цветочного горшка моей бабушки. Она выращивала в нём герань. Ну, не буду мешать. Отдыхайте! А нам с жёнушкой надо разобрать вещи и устроить скунсиков.
  - Ну и помойка! Ничего себе, отдыхайте! - воскликнул Тёма, когда Карл их покинул.
  - Да, хоромы!..
  - И что же нам делать со всем этим хламом?
  - Для начала, вытащим всё старьё на улицу, отмоем помещение, а потом посмотрим, что вносить обратно, а что выкинуть на свалку.
  Так они и сделали. Работа закипела. Через два часа сарайчик сиял чистотой и был готов к тому, чтобы устроить в нём уютную комнатку на вкус карапузонов.
  Порывшись в вынесенном во двор хламе, Тёма и Рома, действительно, обнаружили всё необходимое для жилья. Здесь нашлись и кроватки с железными шишечками на спинках и пружинными матрасами, которые при желании можно было использовать как батут, и резной столик, и вазы, после чистки песком превратившиеся почти в произведения искусства, и даже старые рамы для картин. На завалявшемся здесь же рулоне старых обоев карапузоны нарисовали картины и вставили их в рамы. Теперь их комнату украшали два пейзажа из сельской жизни. На одном извивалась голубая речушка, окружённая зелёными елями. На другом - зеленел ромашковый луг с толстой пеструхой, отдалённо напоминающей корову, и ярко сияло неправдоподобно красное солнце.
  Когда Жучкины пришли звать карапузонов на обед, они не узнали заброшенный сарайчик, превратившийся если не в хоромы, то в уютный домик для гостей.
  Сами хозяева всё это время тоже не сидели, сложа руки. Они успели разместить скунсов в отдельном домике, украшенном вывеской "Ферма "Нежный аромат", и приготовить вкусный обед.
  Старушки, сидящие на завалинке и обсуждающие сто восемьдесят восьмую серию популярного сериала "Отчего плачет Глаша?", увидев прибывших из города соседей, тут же принесли им свежих яичек, молочка, творожка и сметанки. Правда, это был лишь повод заявиться в гости - уж очень хотелось местным сплетницам рассмотреть поближе жену Карла Жучкина и прибывших с ним иностранцев.
  После обеда хозяин торжественно объявил:
  - А теперь пойдёмте, я познакомлю вас с нашей деревней!
  - Деревня у нас красивая. Люди интересные, городом не испорченные! - начал свою экскурсию Карл Жучкин, гордо вышагивающий впереди процессии. - Например, в этом доме уже много лет живут баба Алёна и дед Иван (бывшие сестрица Алёнушка и братец Иванушка). Они частенько вспоминают, как в детстве непослушный Иванушка напился воды из лужи и превратился в козлёночка. Но нет худа без добра! Теперь дед Иван - главный специалист по козам и микроорганизмам, живущим в грязных водоёмах. Козы понимают его с полуслова и ходят за ним табуном. Стоит деду Ивану пройтись по деревне, тут же все козлы и козы сбегаются к нему и ходят, заглядывая в рот. Приходится старичку потом разводить животных по домам и беседовать с их хозяевами о козлиных проблемах.
  - Добрый день, Настасья Филипповна! Как здоровьичко? Радикулит больше не мучает? - поздоровался Жучкин с древней бабкой, ковыляющей с палочкой им навстречу.
  - Спасибо, Карлуша! Да какое ужо здоровье-то в наши года? А день, действительно, добра-ай! Вы, я вижу, с гостями?
  - Познакомьтесь, Настасья Филипповна! Это моя жёнушка Брониславушка Жучкина, бывшая мисс Гринпис. С самых Губошлёпских островов прибыла меня осчастливить! А это Тёма с Ромой из Карапузякии, сваты наши.
  - Ой, хороша молодуха! Не зря, Карлочка, ты ждал столько лет такого брильянта! Губки бантиком, сексапильненькие, как нонешняя молодежь выражается! Прям, Маша Распутина! А сваты что-то больно молодые будут!
  - Мал золотник, да дорог! - глубокомысленно изрёк Жучкин, сам любуясь на покрасневшую от смущения Гринписку.
  - И то твоя правда, Карлуша! Счастья вам, Бронечка! Бывайте здоровы!
  - Это та самая старушка, которая, будучи внучкой, помогала тащить репку! - Пояснил спиногрыз, когда они попрощались с Настасьей Филипповной.- Всех пережила - и бабку, и дедку, и собаку, и кошку, и мышку. Одна на свете осталась. И ещё сушёный хвостик от той репки. Бабулька теперь всем, кто к ней в гости заходит, его показывает. И ещё коллекцию книжек про эту историю. Зато на гонорары от продажи этой самой сказки про репку бабка безбедно прожила всю свою жизнь! Вроде, ерундовая такая история. Ну, накачали корнеплод удобрениями, вырастили гигант, ну вытащили один раз всем колхозом! А смотри ж ты, как всех эта сказка столько лет интересует! Потому что смысл в ней скрыт философский! А ведь это тебе не через весь лес в красной кепке и с корзиной пирожков одной шкандыбать! И даже не колобки из последней муки печь!
  Колобок, кстати, тоже из наших будет, из Дуракавалялкиных! Праправнуки тех деда с бабкой, которые его вылепили, до сих пор колобки пекут. Не только для нашей деревни, но и для Полудёновки с Запрудней. Свою семейную фирму организовали. "Колобок - Интернэшнл" называется! Мини - пекарня! К ним даже из города специально за колобками приезжают!
  А та старуха, что в детстве через лес к бабушке бегала, пирожки относила, так всю жизнь в красных головных уборах и проходила! Сначала - в красной шапочке, потом - в панамке, потом - в пилотке, позже - в шляпке. Потом кепку нацепила, когда мода пришла. А теперь вот ей правнуки современную бандану подарили. Форсит, древняя модница! Старая, а от моды не отстаёт! Стильная бабулька! Кстати, всё так и гоняет через лес с пирожками! Только уже не бабушке их носит, а на продажу. Встанет около леса, поближе к проезжей части, в своей красной бандане и мини-юбке и торгует. Не успеют правнуки проснуться, а бабки уж нет - опять усвистала со двора с лукошком. Сначала не пускали её. Уж больно часто милиция старуху домой привозила, за девицу лёгкого поведения принимали. Да и как не принять, особенно издали? Стоит на шоссе, ножку вперёд выпятит, а на груди надпись - "три рубля". Еле уговорили её снять эту табличку и прицепить к корзинке! А в прошлом году чуть так себе жениха не подцепила. Уже замуж собиралась! Да всё же привычка своё взяла. Как старушка представила, что не сможет каждый день из города через лес с пирожками гасать, так сразу и передумала к жениху перебираться.
  - Ой, ну это она зря! - подала голос миссис Гринпис-Жучкина. - Жених-то лучше пирожков!
  - Я тоже так считаю,- согласился Карл. - Но эта Красная Бандана - старушка взбалмошная. Никого не слушается, себе на уме! Она с детства такая. Ещё тогда мать свою не слушалась. С волками заигрывала, семейные тайны им выбалтывала! Правда, и мать с бабкой не лучше! Мать ребёнка одного через весь лес отправляет. А бабка - мало того, что живёт вдали от людей, так ещё и дверь не запирает, как следует. Только на верёвочку!
  А вот в этом голубеньком домике две семьи живут - Драчкины и Жрачкины. Их мужиков когда-то в роддоме перепутали. Так этот Жрачкин всю жизнь дерётся, а Драчкин ест всё подряд не в меру. У них пол участка под боксёрский ринг устроено, а другая половина засажена овощами разными так, что ступить негде.
  - Ой, коровка какая симпатичная! - воскликнула миссис Гринпис - Жучкина и показала на бурёнку, пасущуюся на лугу.
  - А-а, это наша Фроська по кличке Мерзавка!
  - Почему Мерзавка? - проболботал Тёма.
  - А потому, что слишком наглая! Простое сено и трава ей, видите ли, не нравятся! Тащит в рот всё, что не следует! Тут как-то городские ребятишки в гости к бабушкам приезжали. Научили Фроську настоящую жвачку жевать. Так эта зараза потом несколько раз её в магазине тырила, всё пузыри надувала. Перед быками выпендривалась! А когда "орбит" и "стиморол" завозить перестали, на трусы с резинками переключилась! Таскала с верёвок по всей деревне! Причём, чем старее бельё, тем оно ей вкуснее казалось. Резинки, видите ли, более мягкие! Лучше, чем всякие "хуба-буба" и "бумеры"! Больше всего старички и старушки пострадали. Сначала никак понять не могли, куда семейные трусы и штопаные панталоны деваются. Думали, банда умалишённых в Дуракавалялкино завелась. Пока один раз дед Федот не застал Фроську на месте преступления. Он её первый и окрестил Мерзавкой. Знаете, как отучили чужое исподнее воровать?
  - Как? Очень интересно! - воскликнул Рома.
  - Наверно, жвачку подарили, - предположил Тёма.
  - Ну, вот ещё, баловать её! Ни за что не догадаетесь! Ведь дед Федот главный шутник на деревне. Он и тут вычудил! Не упустил случая! Связал Фроську. Нарядил её в лучшие бабкины панталоны с кружевами, которые она только по великим праздникам в церковь надевала. Проделал дырку для хвоста и в этом прикиде в поле выпустил. Над Фроськой до сих пор быки смеются! Надо было видеть, как она панталоны с себя сдирала! Да ещё и от старухи досталось! Дед ведь сначала не признался, что корову в трусы вырядил. Супруга его решила, что бурёнка сама модничать стала. Так бабулька из неё три дня дурь выбивала, чтоб не повадно было! Правда, потом и деду - шутнику на бобы досталось.
  - Вот бы посмотреть на корову в трусах! Жаль, нас в это время не было! - пожалел Тёма.
  - Да ещё насмотритесь! У нас тут многие животные с приветом! Одна овца Белая Горячка или коза Дурочка чего стоят! - успокоил карапузонов Жучкин. - Говорят, трава тут особенная. Будто бы делает людей и животных не такими, как все. Кто вдруг на старости лет начинает баян осваивать, кто - картины и рассказы писать. А вот бабка Авдотья роллершей заделалась. И это в свои семьдесят шесть! - показал он на юркую старушенцию, лихо гасающую с холма на холм на роликах.
  - Добрый день, Майечка и Марточка! - поздоровался спиногрыз с сёстрами - близняшками тоже весьма преклонного возраста, которые сидели под раскидистой яблоней и вышивали крестиком. - Познакомьтесь. Это миссис Гринпис-Жучкина, Тёма и Рома,- представил он свою компанию.
  - Очень приятно! Первая Майя!
  - Восьмая Марта! - представились старушки.
  - Почему первая? - удивился Тёма.
  - Потому что лучше быть первой Майей, чем восьмой Мартой! - гордо глядя на сестру, ответила одна из бабушек.
  - Ну, это ещё спорный вопрос! - не осталась в долгу вторая.
  - Вот так всю жизнь и спорят! - сказал Жучкин, когда старушки остались позади.
  - А вот и речка! - обрадовались карапузоны, увидев вдали знакомую речушку.
  - Да. Это наша Дубёнка. Она хоть и маленькая, но очень даже удаленькая! Рыбы тут видимо - невидимо! Чаще, правда, невидимо, - признался спиногрыз. - Мы с вами обязательно на рыбалку сходим. Так, прям, с утра как-нибудь и отправимся. А Гринписулечка нам потом уху справит. Ох, и вкусная уха из нашей местной рыбки получается! Наверно! А лягушки как поют! Заслушаешься! Я вот думаю, может, туристов, которые к нам на ферму на экскурсию приезжать будут, водить ещё на речку лягушачьи концерты слушать? Опять же, экзотика! Думаю, до такого ещё никто не додумался! Естественно, за дополнительную плату. Как вы думаете?
  - А что, здорово придумано! Я всегда знала, что ты у меня самый умный! - похвалила мужа губошлёпка и смачно чмокнула в щёчку.
  - Можно ещё скамейки вкопать. Как в зелёном театре будет, - раздухарился спиногрыз. - Будут экскурсанты сидеть на них и лягушачьи арии слушать. А я программки концертов напечатаю. Тоже можно продавать. Чтоб на память остались. И реклама, опять же. Покажут такую программку знакомым, и им тоже у нас побывать захочется! А ещё можно кусочки хлеба продавать или сушёных комариков в фирменных пакетиках, чтоб туристы лягушек подкармливали!
  - Ох, и бизнес мы с тобой замутим, гений ты мой ненаглядный! - обрадовалась Гринписка.
  - А ведь, и, правда, гений! Я даже сам не думал, что из меня такой крутой бизнесмен получится! - не совсем скромно признался Жучкин. - Идеи просто фонтанируют! Как из рога изобилия! И капиталовложений почти никаких не нужно! Только скамейки построить и бумагу для программок закупить! А вы, дорогие сваты, можете бесплатно мои лягушачьи концерты слушать, - расщедрился хозяин, похлопывая Тёму и Рому по плечу. - Я вам единый билет выпишу как почётным гостям!
  - Ну, спасибо! - с иронией произнёс Тёма. - Мы этого никогда не забудем!
  - Ладно - ладно! Что там, спасибо! Мы же свои люди! - принял его благодарность за чистую монету Жучкин.
  - А если здесь ещё платный пляж организовать? А? - подключилась его жена. - Натащим ковриков, как в Дохляндии, разложим вдоль речки. За каждый - отдельный тариф. Детям и животным - скидка. Будут и элитные коврики, и сэкондхэнд - эконом-класса. А? Как тебе, любимый?
  - Милая! Да ты же прирождённая бизнес-леди! Вот только насчёт скидок не знаю. Надо подумать. Может, и не нужны они. Зачем эти скидки? И так хорошо.
  - Можно ещё катание на Пупсике по речке организовать! - не останавливалась миссис Гринпис - Жучкина.
  - Точно! А, вообще-то, нет. Он нам всех лягушачьих артисток распугает! Да и обидится ещё! Пупсик - он обидчивый! И болезненный. Потом на лечение и закупку новых лягушек больше потратишь, чем прибыль от катания! Пусть лучше вместе со скунсиками на ферме работает, посетителей привлекает. Он в "бабочке" очень импозантно выглядит!
  - И то правда, - как всегда, согласилась с мужем влюблённая губошлёпка.
  Так, строя планы по развитию будущего бизнеса, они обошли всё Дуракавалялкино и незаметно вернулись к жёлтому домику Карла Жучкина.
  - Ну, что? Давайте отдохнём! - предложил хозяин. - А потом мы позовём вас на ужин.
  Уставшие от дороги и новых впечатлений Тёма и Рома с радостью приняли это предложение и направились в свой домишко. Они намеревались полистать старые книжки и журналы, оставшиеся в сарайчике от прежних владельцев.
  
  Глава 4.
  Весёлая жизнь начинается!
  
  Открыв дверь нового жилища, карапузоны онемели от неожиданности.
  В их уютном домике, на уборку которого они потратили столько времени, сил и душевной энергии, царил почти такой же беспорядок, какой был до этого. За исключением того, что на стенах уже не было паутины, и остались висеть нарисованные ими пейзажи. Весь же вынесенный во двор хлам, который друзья ещё не успели вывезти на свалку, опять громоздился почти в том же беспорядке, как и раньше, посреди домика.
  - Что это? - первым очнулся от оцепенения Тёма.
  - Мы в тот сарай попали? - не верил своим глазам Рома.
  - Да в тот. Вон наши картины висят.
  - Кто ж это тут такую диверсию устроил?
  Оглядывая масштабы нанесённого ущерба, карапузоны повернулись назад и увидели крепенького пузатого старикашку. Он сидел в старом кресле в углу сарая. Дед весь зарос длинной бородой и давно не чесаной кудрявой шевелюрой, обрамлявшей розовую лысину. Одет он был в байковую рубашку с разноцветными заплатками, подвязанную шнурком из бывшей верёвки, красные семейные трусы в горошек и резиновые сапоги - ботфорты, доходящие старику до самых этих трусов.
  - Это ещё что за бомж? - воскликнул Тёма.
  - Сами вы бомжи! - обиделся старичок.
  - Кто ж Вы такой?
  - Я домовой! Григорий меня зовут. Для близких - Гришка, а для самых близких - Гришутка. А супружница моя обычно величала меня Гришутиком, - гордо подбоченясь, прошамкал беззубой челюстью дед.
  - Вы здесь откуда? - поинтересовался Рома.
  - Я-то здесь всю жизть живу. Сколько себя помню, всё здесь, в энтих хоромах! Тут и родился, и состарился, и помереть здесь надеюсь. А вот вы откуда такие взялись? Ворвались в мой дом, намусорили тут, расхозяйничались! Такого беспорядка, как вы устроили, энтот сарайчик ещё никогда не видывал! Даже, когда моя матушка жива была. Царство ей небесное! Тоже любила беспорядки устраивать, родимая. И меня к энтому делу привлекала. Бывало, сунет веник в руки: "На, Гришутка, наводи чистоту!" А какая ж это чистота, ежели пыль столбом? Чистота - это, когда много лет всё на своих местах лежит - каждая пылинка, каждая паутинка. Я, может, всю свою жизть энтот порядок наводил! Долгие годы ушли на то, чтобы собрать здесь всё самое ценное, разложить в нужном порядке, сохранить нетронутой каждую пылиночку, каждый фантичек и огрызочек! И вот, стоило один раз отлучиться из дома с лешим грибников попугать, как вот, пожалуйста, какой бедлам сотворили! Лет десять теперь порядок наводить! Говорила мне ведьмочка из Свистоплясова, чтобы я сегодня дома сидел, никуда не отлучался! Якобы, гороскоп у меня на сегодня плохой! Она на мусорке какой-то ценный обрывок газеты нашла, как раз с энтими, как их? С гороскопами. Теперь всей нечисти судьбу предсказывает. Зазря я ей не верил! А ведь так всё и приключилось, как энта свистушка говорила!
  - А нам господин Жучкин ничего про Вас не рассказывал! - прервал его речь Тёма.
  - А Жучкин и сам про меня не знает. Потому что он в меня не верит. А те, кто в нас не верит, тот и не видит.
  - А где ж мы теперь жить будем? - заволновался Рома.
  - А тут и живите. Надо же кому-то старый порядок восстанавливать. Я уже не мальчик, энти драгоценности с места на место таскать! А места всем хватит. Да и поучить вас, молодых, кому-то надо. Кто вас ещё жизни научит? Жучкин, что ли? Он и сам её не знает, жизть-то. А я вон сколько книг перечитал! И даже кино один раз видел! Я тут, между прочим, главным ерундитом, то есть эрудитом, слыву! Все кикиморы и лешие Григория уважают, за советом даже из города приезжают! А опыт у меня како-ой! А ваш Жучкин даже в Бабу Ягу не верит! Сколько раз мне Костяная Нога жаловалась: встречает её в лесу энтот нахальный неуч и каждый раз не узнаёт, приветствует: "Доброе утро, Клавдия Степановна!" Да он тут, вообще, ничего не знает, в Дуракавалялкине! Небось, показывал вам лужочки, корову энту бешеную, соседей? А настоящую-то деревню и её обитателей только я один вам показать могу, Григорий! Если угостите меня шоколадками, конечно! Я сладкое, страсть, как люблю! Ещё с детства! - улыбнулся беззубой улыбкой домовой.
  - Конечно, угостим! - заболботал Тёма, вручая деду несколько шоколадок.
  - Нет - нет! Сразу много не давайте! А то не удержусь, сразу всё слопаю. А мне последний зуб беречь надо! Лучше буду по одной в день лопать, удовольствие растягивать! Будут у меня теперь каждый день именины сердца! Эй! Фантики-то тоже не выбрасывайте! Транжиры вы какие! - заворчал Григорий, хватая за руку Рому, который собирался скомкать бумажку от шоколада и выбросить её в консервную банку. - Их тоже можно ещё облизывать! Если хорошо хранить, на несколько лет хватит! Ко мне иногда внучок, тоже Гришутка, из города приезжает. Будет, чем угостить пострелёнка. Он весь в меня, тоже сладости любит!
  Вспомнив про внука, дед весь засветился лучистой добродушной улыбкой.
  - Вы уж простите, что мы в Ваш дом ворвались и порядок нарушили! - извинился Рома.
  - Да, ладно! Что уж теперь говорить?! Гороскоп такой! Судьба, значить! От неё не убежишь! Не вы, так другие бы делов наворотили! А так мне с вами хоть не скушно будет, поболтать можно! А то сижу тут один, как сыч, целыми днями, всё книжки перечитываю, статьи разные. А обсудить их и не с кем! Разве что с кикиморой какой малограмотной или лешим. Да и со щенком вашим мы ужо подружились. Он на меня даже почти не лаял, когда я из лесу домой воротился. Признал, значить, за хозяина-то, понял, что я люблю животных. У меня тут кто только из живности не жил! И кот был Марсик. Внук его в подъезде у себя в городе подобрал и ко мне сюда притащил. Только кот энтот слишком гулящий оказался, всё пропадал где-то то на день, то на неделю. Так потом совсем и ушёл, загулял.
  - У нас тоже кошка Дуська есть в Карапузякии! - обрадовался Тёма. - Только она совсем не гулящая. Домашняя. И учёная. Прыгает к нам прямо на руки. Мы с Ромычем стоим, а Дуська - раз! И запрыгнула к кому-нибудь из нас прямо на руки или на спину, когда наклонишься! Прям, как у Куклачёва! А как-то мы уехали на две недели из дома путешествовать, так она потом месяц за нами по пятам ходила, с рук не слезала, соскучилась очень! Мы даже делать ничего не могли! А ещё - бросишь ей палочку, а она обратно тебе её приносит, как собака. И разговаривать умеет! Только по-своему. Говоришь ей: "Кыс!", а она в ответ целую тираду звуков выдаёт!
  - Надо же! Повезло вам! Умная кошка досталась! А у меня Марсик тоже хороший был, если б не разгулялся!
  - Да, нам повезло! Нам эту Дуську подарили, когда ей всего три недели было. Она даже из блюдца тогда не пила. Приходилось молоко в шприц без иголки набирать и через него поить. У неё тогда даже лапки на полу разъезжались, такие слабенькие были. Уляжется в миску мордочкой, лапки распластает во все стороны и пытается молоко лакать. Каждый раз её потом вытирали.
  - А ко мне кролик как-то приблудился. Меня потом соседские бабки - домовушки дедом Мазаем из-за него прозвали. А ещё как-то птичка раненая жила, галка. Болтливая такая оказалась! Я её так и прозвал Галка Сорокина. Она и сейчас частенько меня навещает, не забывает, местные сплетни - новости рассказывает. А иногда попрошу, как следует, зёрнышек припасу, так к внучку моему Гришутке слетает, письмецо от меня отнесёт и мне про его житьё- бытьё расскажет. Он ведь, я уже говорил, жуть, как на меня похож! Не даром одним именем названы! Тоже книжки читать любит. Правда, я всё больше научные да исторические уважаю, а он всё про какого-то иностранца читает, Гарри Уоттера или Жмоттера. Тьфу ты, опять забыл фамилию энту. Всё время путаю! Гришутка сердится. Думает, я специально издеваюсь, фамилью энту, значить, коверкаю. А я вовсе не специально, склероз у меня.
  - Гарри Поттер, - подсказал Тёма. - Мы про него тоже читать любим.
  - Точно - точно! - обрадовался домовой. - Он самый, Гарри Поттер! Чем же энто он таким прославился, что все детишки его любят?
  - А он учится в школе волшебников и творит всякие чудеса.
  - Тьфу ты! Тоже мне невидаль, чудеса творить! Я и без всякой школы их столько натворить могу, что вашему Гарри Рвоттеру и не снилось! А школа такая у нас в лесу около Полудёновки есть. Учился я там в детстве. Хотите, превращу вас в кого-нибудь? Ну, там, в печку, например, или в барашков?
  - Нет - нет! Спасибо! - испугались карапузоны. - Не надо! Нам и так хорошо!
  - Ну, как хотите, - обиделся старик. - А то будете потом говорить, что ваш Гарри Моттер может больше, чем Григорий! А я чувствую, что мне энтот мальчишка и в подмётки не годится!
  - А он ещё в квиддич здорово играет! - заступился за любимого героя Рома.
  - А энто ещё что за ерунда такая?
  - И вовсе не ерунда! Это игра такая. Две команды игроков на мётлах летают и мячи в кольца забрасывают.
  - Так - так! Это ужо интересно! Не зазря, наверно, Гришутка энтим Боттером увлёкся. Я всякие такие игры тоже уважаю. В молодости, бывало, соберёмся с ведьмочками, лешими и домовыми соседскими, иногда и Бабка Ёжка присоединялась, когда помоложе была, и гоняем по полю в белых простынях, прохожих пугаем. Ох, и весело было! Вся деревня потом месяц гудела! Правда, мы не часто себе такое позволяли, чтоб люди нас беспокоить не начали. А то узнают, что мы существуем, прохода не дадут! А энтот рвиддич - неплохая идея! Может, сыгранём сегодня ночью?
  - Да, нет! Вы не поняли! Для этого надо уметь летать на реактивных мётлах, - объяснил Тёма.
  - Ну, уж вы меня совсем за дурака держите! Что ж тут не понять?! Всё я правильно понял. Не знаю, какие там у вас, за границей, мётлы. А у нас, может, и не реактивные, но летают тоже отменно! Вон ведьмы да кикиморки на них не один километр отмотали! А мы что, хуже, что ли? Вон, смотрите, такая сойдёт?
  И домовой лихо засунул в однозубый рот два пальца и тихонько свистнул. Тут же скромно стоящая в соседнем углу изрядно потрёпанная метёлка сорвалась с места и стрелой рванула через всю комнату, резко притормозив у ног Григория. Старик, как лихой джигит, вскочил верхом на необычного скакуна, и метла описала с ним несколько кругов, чуть не снеся ветхие стенки сараюшки.
  Когда Григорий пришпорил метлу и гордо оглядел карапузонов, единственными словами, сорвавшимися с их губ, были:
  - Вот это да! Не может быть!
  -Как энто не может?! - возмутился наездник. - Вы же сами всё видели! А то Гарри Доттер, Гарри Доттер! А мы тоже кое-что могём! Ну, что, будете играть в энтот, как его? Рвиддич или Жриддич?
  - В квиддич! А у нас так получится?
  - Конечно, получится! Надо только стащить где-нибудь пару метёлок покрепче. Вы ребятки, я смотрю, не худенькие. Шоколадки, небось, частенько трескаете? - хитро подмигнул дед Гриша. - Но это я беру на себя. Видел тут недавно у Колобковых подходящую метлу. Ещё подумал, что мне б такая подошла, если б я так порядок не любил и подметал каждый день, как матушка моя. А другую у Красной Банданы на ночь одолжить можно. Вместо мячиков яблоки сойдут. Вместо колец - авоськи на проволоку натянем или сачки для ловли бабочек. Где-то у меня был один, если вы не изничтожили. Вот. Энтот подойдёт?
   - Подойдёт, - придирчиво осмотрел сачок Рома. - Но у нас мало народу, ничего не выйдет! Там по семь человек в каждой команде должно быть!
  - Ох, ох! Раскудахтался! Не выйдет! - обиделся дед. - Вот и видать, что вы плохо наших, дуракавалялкинских, знаете! Сейчас только свистни - столько всякой нечисти набежит, ещё лишние будут! Придётся кумекать, как излишки отсеивать, чтоб не обиделся никто! А то ведь они, нечистая сила и аномальные явления, ежели обидятся, потом проблем не оберёшься! Кстати, энтот вопрос с повестки дня нельзя снимать! Его надо серьёзнее продумать, по секрету сообщить нашим, тем, кто пошустрее, что играть будем, чтобы мётлы заранее готовили и особенно остальным про это не распространялись.
  - Об чём енто не распространяться остальным? - услышали они откуда-то сверху писклявый старушечий голос.
  - Ой! Кто это? - испугался Тёма.
  - Сколько раз говорил тебе, Гликерья, чтоб не подслушивала?! - возмутился Григорий.
  - Больно надо подслушивать! Сам горлопанишь так, что на другом конце леса слыхать! - обиделась внезапно материализовавшаяся на верхней полке костлявая старушка с огненно - рыжей копной стоящих дыбом волос. - Здрасьте! Чего уставились на девушку?! - кокетливо заломив пальчики, обратилась она к карапузонам. - Совсем меня смутили! Кикимор, что ли, никогда не видали?!
  - Неа, не видали! - признались Тёма и Рома.
  - Дед, откуда ты таких недалёких выкопал? Может, они ещё и с лешим никогда не общались?
  - Точно. Не общались, - подтвердил Тёма.
  - Докатились! Чему вас только в школе-то учат? Двоечники, небось? Недоучки? - подозрительно спросила Гликерья.
   - Да нет. Мы такое в школе не проходим.
  - Серость! И куда мир катится?! Историю свою не знают!
  - Ладно тебе, Гликерья, не шуми! Совсем на моих гостей налетела! Они иностранцы из Карапузякии. И, к тому ж, не виноваты, что учёные ихние, кроме формул да теорем, ничего изучать не хотят! А тут вдруг ты неожиданно возникаешь! Да ещё с такой причёской! Из парикмахерской, что ли?
  - Да что в энтих парикмахерских умеют?! Одни "сэссоны" да "гарсоны"! Я сама себе и стилист, и визажист! Вон, какую причу забабахала! "Я упала с сеновала, тормозила, чем смогла!" называется! Тебе, Гриш, тоже давно пора имидж-то сменить! А то ты у нас совсем какой-то несовремённый, прям доисторический! Сделал бы себе хоть ирокез, что ли! Всё бы помоложе казался! Или "шапочку" новомодную ещё можно! А то уже лет сто с одной причёской, всё под хиппи косишь! Хиппи, дед, давно ужо не в моде!
  - Ну, уж энто не тебе, пигалице, судить! Я и сам знаю, что в моде, а что нет! Лично меня моя причёска вполне устраивает! До сих пор ведьмы заглядываются, свидания назначают! Вот и ты, чаво припёрлася? Шла бы к своим, с ирокезами! Так нет же! Все к доисторическому Григорию липнут!
  - Ну, ладно, ладно. Не хочешь омолаживаться, не надоть! А я вот себе думаю пирсинг сделать или тату. А чтой-то вы тута такое интересное затевали?
  - Тебе, Гликерья, только скажи! Сразу на весь лес растрезвонишь!
  - Кто? Я? Да разве ж я когда-нибудь... кому-нибудь... хоть словечко?.. - разобиделась кикиморка.
  - Ну, ладно! Пообещай только, что никому не скажешь!
  - Чтоб мне век мухоморов не видать и на дискотеке не бывать!
  - Ну, коль так, слушай! Решили мы тут с ребятками ночью игру организовать в энтот, как его?
  - В квиддич! - подсказал Тёма.
  - Вот - вот! В квиддич! В него ещё любимый герой моего Гришутки играет, Гарри Роттер!
  - Поттер! - поправил Рома.
  - Я и говорю - Моттер! Значить...Не перебивайте меня! А то совсем забыл, что сказать хотел. Щас...Встану на прежнее место, как стоял, тогда вспомню.
  Григорий принял прежнюю позицию и наморщил лоб:
  - А, вот! Вспомнил! Мётлы, значить, нужны, Гликерия! Тащи сюды мётлы от Колобковых и от Красной Банданы да ещё, какие где найдёшь! Только, чтоб без шума и без лишней суеты! Хочешь участвовать в мероприятии - обеспечь, значить, его техническим инвентарём, значить! Потом вручу тебе список участников -оповестишь всех в строгом соответствии! Чтобы явка была стопроцентная! Поняла, какая важная на тебе лежить задача?! - гордый от собственной значительности, дед строго посмотрел на притихшую кикимору.
  - Поняла! Есть подойти ответственно! - по-военному ответила та. - Разрешите вылететь за мётлами?
  - Вылет разрешаю! А вы, пострелята, марш собирать яблоки! - обратился Григорий к карапузонам. - Да пёсика своего не забудьте захватить! Ему давно прогуляться пора. А я тут пока списком займусь.
  Выйдя на улицу, Тёма и Рома тут же наткнулись на миссис Гринпис - Жучкину, облачённую в белые шортики и футболку с портретом своего мужа.
  - А я как раз за вами иду, - промолвила губошлёпка. - Идёмте ужинать. Мы с Карлушей праздничный стол приготовили в честь открытия нашей скунсовой фермы. Кстати, нам и ваша помощь потребуется. Надо написать таблички с именами животных и развесить возле каждого, чтобы туристы быстрее с ними познакомились. Мы надеемся, что уже завтра первые экскурсанты на объявления откликнутся. Карл уже десять скамеек местному столяру заказал. Прямо с утра их на речке и расставим. А после ужина планируем программки печатать для лягушачьего концерта.
  - Быстро у вас всё получается! - похвалил Тёма.
  - Мы тоже, конечно, поможем! - заверил Рома.
  Пока они ужинали и писали таблички с именами скунсов, дед Григорий работал в поте лица - составлял списки игроков двух команд для квиддича.
   Вот какие они получились.
  
  Команда первая
  1. Домовой Григорий, эрудит из сарая Жучкина.
  2. Тёма, гость из Карапузякии.
  3. Рома, тоже гость из Карапузякии.
  4. Гликерья, рыжая кикимора - модница.
  5. Свистушка, ведьмочка из Свистоплясова.
  6. Увалень, леший из Соснового бора.
  7. Лесовик Дырка от Бублика, сосед Увальня.
  
  Команда вторая, соперников.
  1. Бабка Ёжка - Костяная Ножка, младшенькая.
  2. Сонька Занюханная, домовушка из сарая Колобковых.
  3. Чита, сестра - кикиморка.
  4. Дрита, вторая сестра - кикиморка.
  5. Борька Сидерсвист, чучело из Полудёновки.
  6. Иуда Шлемович, уважаемый мной леший.
  7. Гюльчатай Черепушкина, лучшая подруга Бабы Яги.
   - Всё. Вроде, никого из наших не забыл! - бормотал себе под нос Григорий. - Форма спортивная тоже в порядке, - оглядел он свои семейные трусы в горошек. - Осталось только краску фосфорную раздобыть, номера написать, чтоб светились в темноте! Это мы, пожалуй, Гюльчатай поручим, Черепушкиной. У энтой бабки чавось только нет! Она уже все страны, небось, на своём помеле обскакать успела. Наверняка, красочку где-нибудь стырила! Так и запишем: "Черепушкина - фосфорная краска". Пущай подсуетится для народу-то! Оторвёт от сердца сувенирчик! Не всё ж одной марафетиться! И светляков побольше собрать надоть, чтоб не так темно було! Тьфу, ты! Чуть не забыл, что ещё судья нужон! Ну, тут и думать нечего! Лучшего арбитра, чем Альберт Шевелюрович, заведующий ведьминским общежитием, и не сыскать! У энтих ведьмов полнейшая бабовщина! Такой бабкиархат развели! И то Альберт Шевелюрович справляется! Значить, и здеся, тем более, справится!
   И он дописал в свой список: "Альберт Шевелюрович - арбитр матча".
  Довольный своими организаторскими способностями, Григорий откинулся на спинку залатанного кресла с торчащими во все стороны пружинами и начал смачно грызть ногти.
  - Так. Совсем с энтими играми про дела забыл! Надо же новые поступления в амбарную книгу занесть!
  Достав толстенную тетрадь с пожелтевшими от времени страницами, домовой внимательно перелистал её, осторожно переворачивая странички обслюнявленными пальцами, и записал на последней: "10 июля 2004 года. Приютил Тёму, Рому и их пёсика Тома из Карапузякии. Готовимся к игре в ..." Тут он пропустил немного места, опять позабыв название игры, после чего продолжил: "Саставил список команд. Дал ниобходимые распоряжения. Во вверенное мне имущиство сиводня поступили:
  1. Две картины - "Криваватая карова на рамашковой лужайке" и "Речка Дубёнка".
  2. Две абёртки от шакалада "Малочный пористый" и адна - от шакалада "Белый пористый".
  - Вот тепереча порядок! Можно начинать придумывать названия команд, - бормотал Григорий.
  Но что-то на этот раз ничего не лезло ему в голову, и старик решил немного вздремнуть до прихода Тёмы и Ромы или до прилёта Гликерьи.
  
  - Эй, дед! Чего развалился?! - разбудил Григория писклявый голос кикиморы. - Я тут одна тружусь в поте лица, мётлы таскаю, а энтот старый хрыч дрыхнет себе! А потом будет говорить, что сам всё сделал! Вон, метёлочки какие натырила! Фирма!
  - А энто чтой-то на них трепыхается? - показал старик на разноцветные ленточки, привязанные к мётлам.
  - Сам ты, старый, трепыхаешься! - оскорбилась Гликерья. - Это я украсила наши орудия труда! Облагородила, так сказать. Увидела у Банданы лишние резинки для волос. Думаю, сопру для праздничности прикида, значить. Ну, и позаимствовала. Ненадолго. Потом верну вместе с вениками энтими.
  - Ну, молодец, Гликерья, молодец! - похвалил Григорий.- Ты у нас завсегда хорошим вкусом отличалась, художественным. Прям энта, как его? Дизайнер - декоратор!
  - А, что? Не хуже всяких там остальных буду, Ягушкиных да Черепушкиных! - задрала нос кикимора. - Ну, что ты тут, Гриш, списки-то составил, аль как? Куды лететь для начала? Оповещать кого? В лес аль на болото, к нашим?
  - Давай, Гликерья, сначала дуй в общагу ведьминскую, к Альберту Шевелюровичу.
  - А энтот-то нам на кой? Ты, Григорий, совсем с энтими иностранцами тут сбрендил! Думаешь, энтот солидный Шевелюрович на метёлках гонять согласится? Как бы не так! Я его в прошлом годе даже на молодёжную дискотеку "Кому за восемьдесят пять" вытащить не смогла!
  - Много ты болтать стала, Гликерья! Давай делай, что велят! А то Гюльчатай вместо тебя возьму, Черепушкину! И то бабка пошустрее будет и помолчаливее! Или сестёр наших - Читу - Дриту! Шевелюрович нам для судейства нужон! Судить матч будет!
  -А, так бы сразу и сказал! А то Черепушкина - Поберушкина! Да твоя Черепушкина только перед зеркалом торчать и умеет! Всё марафетится! То в красный цвет выкрасится, то - в зелёный! Кожный день разноцветная! Сразу её и не признаешь! Как будто у нас полный лес разноцветных сестёр Черепушкиных!
  - Опять разболталась! Бери списки и дуй ужо! Скажи, чтоб все мётлы с собой захватили. Да попрочнее! Носиться будем, будь здоров, как! Надо, чтоб выдержал нас инвентарь-то! Особенно Иуде Шлемовичу передай про прочность-то! Он среди наших самый увесистый будет!
  - Да поняла, поняла ужо! Не грузи, Григорий! Ишь, раскомандовался! Сама всё знаю! Лечу ужо!
  - Ох, мороки с энтими кикиморами! - вздохнул дед Гриша, проводив Гликерью за порог.
  - Как же команды назвать-то? - опять задумался он.
  
  Глава 5.
  "Бешеные ГиТаРы".
  
  - Ну, как дела? - Вернулись Тёма и Рома, неся полную сумку разноцветных яблок.
  - Дела, как сажа бела! - ответил дед. - Пока вы там всё гуляете, я ужо почти все дела переделал! Осталось только обозвать как-нибудь команды наши. Чевой-то мне никак на ум ничего вразумительного не приходит! Наверно, надо съесть ещё одну шоколадку, чтоб мозги лучше заработали!
  - Так Вы ж сказали, больше одной не давать! - напомнил Рома.
  - Так тут же случай особливый! А говорил я про обычные дни! А вам что, жалко уже стало, что ли? Вот как вас в энтих ваших лицеях да гимназиях учат стариков уважать!
  - Да, нет. Совсем не жалко! Кушайте, пожалуйста! Мы просто о зубе Вашем беспокоимся!
  - А вы не беспокойтесь! Зуб я потом почищу и золой отполирую. У меня для энтого даже специальная тряпочка припасена, если вы не выкинули.
   И домовой зачавкал шоколадом, набив им полный рот. Совсем, как Тёма! При этом выражение лица у старика являло собой полное блаженство.
  - Ну, вот! Кажись, мозги прочищаются понемногу! Теперь и подумать можно! А вы тоже без дела не сидите, сочиняйте-ка! А то я тут один за всех отдуваюсь! Первую команду мы назовём...Назовём...- запыхтел Григорий. - Да, видать, одной шоколадки маловато будет! Не хватило для промывания мозгов! Давайте, теперь другого сорта попробуем! Может, поможет! А то я, вообще-то, горький да чёрный шоколад больше уважаю. А у вас тут всё какой-то недоделанный - белый да молочный! Для моих мозгов, видать, такого больше надоть! Давай, давай! Чего уж?! Не жадничай! Для такого дела придётся последним зубом жертвовать! Чего заради вас не сделаешь! А сами-то не ешьте, не ешьте! Вы молодые, у вас мозги и так работать должны! А бумажки вон туды аккуратненько складывайте! Да не мни, олух! Чему вас только в школах ваших учать? Приедет Гришутка, чем я его угощать стану? Мятой бумагой, что ли? Надоть, чтоб ни одна крошечка оттуда не потерялась! Так... Совсем меня отвлекли! Значиться, команды мы назовём...
  Дед поставил перед собой всю коробку с шоколадом и, уже не церемонясь, стал с задумчивым видом разворачивать одну шоколадку за другой и отправлять их в свой расплывшийся в блаженной улыбке рот. А Рома с Тёмой только успевали аккуратно сворачивать шоколадные обёртки и складывать их ровной стопочкой, как научил домовой.
  - Придумал! - наконец, выпалил Григорий, когда в коробке почти совсем не осталось шоколадок, зато перед карапузонами, глотающими слюнки, высилась целая пизанская башня из фантиков. - Первую команду мы назовём "Команда Григория - уважаемого ерундита!" Тьфу, ты, опять энтот ерундит прицепился! То есть, эрудита!
  - По-моему, слишком длинно! - заметил Рома.
  - Не нравится, тогда придумывайте сами! - обиделся домовой. - Я тут мучаюсь, уже почти весь ящик шоколада съел, рискуя своим драгоценным здоровьем! А я, между прочим, ужо не мальчик! Мне здоровье беречь надо! А энти иностранцы сидять, ничего не делают, и им ещё не нравится, что другие придумывают!
  - Да, нет! Нам очень нравится! Только выговаривать очень долго придётся!
  - Ну, совсем обленились в своей Карапузякии! Придумайте тогда короче! А я погляжу, что у вас получится!
  - Ну, например, - начал Тёма, - можно назвать - Г.Т.Р.!
  - Что ещё за Г.Т.Р.?
  -Григорий, Тёма, Рома!
  - Клёво! - ввернул Григорий современное словечко, услышанное от внука. - Только куды мы ещё четверых игроков денем? Они, знаете, как разобидеться могут! Нам ещё С. У. Г.и Д.от Б. куда-то деть нужно!
  - Да! Тяжёлый случай! - задумался Тёма.
  - Вот и я говорю...
  - А давайте назовём "Бешеные ГиТаРы"! ГиТаРы - от слова Г.Т.Р. А что это Григорий, Тёма и Рома, никому не скажем! Гитары и гитары! А "бешеные" - это чтоб соперники боялись!
  - Ну, раз не хотите моё - "Команда Григория - уважаемого эрудита", давайте вашим недоделанным названием назовём! Можно ещё перед началом матча на гитарах гимн какой-нибудь забабахать. У меня тут валялись какие-то! Вроде, по одной струне на них ещё осталось. Такое произведение натрындеть можно! Прям, симфонию! Я, прям щас, репетировать и начну! У меня, знаете, какой голос звонкий! Жалко, зубов мало сохранилось, свист иногда наружу вырывается из свободных дырок! А второе название пусть та команда сама себе придумывает, а то разбаловались совсем! Придёт Гликерья, так ей и передайте - пусть летит опять, передаст, чтоб команду свою называли. А меня пока не тревожьте. Я музыку сочинять буду.
  Из самой середины старых вещей, наваленных посреди комнаты, Григорий вытащил однострунную гитару и стал тренькать на ней, самозабвенно мурлыча себе под нос какую-то душещипательную мелодию.
  - Уф! Запыхалась! - вскоре услышали они голос, как всегда, неожиданно возникшей в домике кикиморы. - Товарищ командир! Ваше приказание выполнено! - отрапортовала она Григорию.
  Но старик даже не удостоил Гликерию взглядом, углубившись в сочинение музыки.
  - Эй! Командир! Совсем оглох, что ли?! - затрясла его за плечо кикиморка.
  - Цыть! Свиристелка! - осадил её домовой. - Не видишь, гимн сочиняю! Дальнейшие указания получи у моих заместителей! - кивнул он на Тёму и Рому.
  - Ишь, ты! Гимн! - не унималась Гликерия. - Ну, какие такие дальнейшие указания?
  - Дед Григорий велел Вам передать, чтобы Вы летели обратно и передали второй команде, чтоб название они себе сами придумывали,- заболботал Тёма.
  - А, что, он сам мне энто сказать не мог, что ля, энтот ваш Григорий?! - кивнула в сторону старика Гликерия. - Композитор Хренников!
  - Он просил его не беспокоить! - заступился Рома за делающего вид, что ничего не слышит, деда.
  - Так кто ж его беспокоит-то? Я, что ля? Хрупкая женщина?! Повезло вам, что я не такая обидчивая, как энта его, Гюльчатай Черепушкина, например, или Читы - Дриты энти выпендрюлистые! Ладно! Сгоняю последний раз. Оповещу соперников. Только... с вас шоколадка!
  - Кака така шоколадка?! - тут же отреагировал оторвавшийся от музицирования Григорий. - Лети так, а то отстраню от участия в соревнованиях. Дисквалифицирую, так сказать, за принятие допинга!
  - Ага! Тебе, значит, можно допинг, а мне нельзя! Вон сколько фантиков опустошил!
  - Я другое дело! Мне шоколад для запуска мозгов нужон был! А полёту он только повредит! Станешь толстая - метлу проломишь! Лети так! Нече тут на чужой шоколад роток разевать! Грибками в лесу перекусишь да ягодками! Ну, чё вылупилась?! Лети скорее! Не успеешь до сумерек - Черепушкину пошлю!
  - Вот так всегда! А потом скажет - бабкиархат! - заворчала кикимора. - Какой там бабкиархат! Как была у нас всегда дедовщина, так и осталась!
  - Ну, ладно, слушайте, какой я гимн сочинил! - наконец-то, выпроводил Гликерию Григорий.
   - Выступает заслуженный всенародный домовой Григорий! - провозгласил дед и, мотнув кудрявой шевелюрой, заголосил:
  -Дуракавалялькинцы! Потише!
  На гитаре сам сыграет Гриша!
  - Ну, вы чего не хлопаете? - опустив гитару, спросил он карапузонов.
  - Это всё? А где гимн-то? - проболботал Тёма.
  - Как где? А энто что, по-вашему?
   Выйдя на середину комнаты, он опять повторил:
  - Выступает заслуженный всенародный домовой Григорий! Для тех, кто не понял, он исполнит гимн собственного сочинения!
  Дуракавалялькинцы! Потише!
  На гитаре вам сыграет Гриша!
  - Можно уже хлопать! - подсказал старик непонятливым Тёме и Роме. - Так бы сразу и сказали, что у вас музыкального слуха нет! Медведь на ухо наступил, по-нашему. А я тут распинаюсь, распинаюсь перед энтими неслухами, а они оценить не могут моё гениальное произведение и исполнение! Могли бы, хоть заради приличия-то, похлопать! - оскорбился Григорий.
  Чтобы его не обижать, карапузоны воодушевлённо захлопали и даже закричали "Браво!" и "Бис!". А, гордый собой, переставший обижаться домовой, снова вышел на середину комнаты, на свободное от хлама место, и начал воодушевлённо кланяться.
  - Уф! Замаялся я тут с вами! Такой день суетливый выдался! - поставив музыкальный инструмент в угол, прошепелявил старик. - Пойду, покемарю часок, чтобы сил перед игрой набраться! А вы пока тоже можете отдохнуть. Только коробки с шоколадками подальше запрячьте! А то тут много нахлебников на чужое добро зарится!
  Позёвывая, дед свернулся калачиком на своём любимом кресле, и уже через минуту его раскатистый храп, с присвистом и пришепётыванием, разнёсся по всей комнате.
   А Тёма и Рома тоже забрались в свои кроватки с металлическими шариками на спинках и задремали, готовясь к бессонной ночи.
  Их разбудил странный скрежет. Как будто кто-то скрёб острым предметом по стеклу. В комнате было уже довольно темно.
  - Что это скрипит?- спросил Рома.
  - Энто я свой зуб полирую. К выходу в свет готовлюсь,- отозвался из своего угла Григорий. - Я хоть и старик, а тоже не охота чучелом перед людьми выглядывать-то! Надоть и мне маракфет немного навесть. А то у нас народ, знаете, какой форсистый! Одна Гликерья да Черепушкина чего стоят! Щас, небось, на "шпильках" на матч заявятся! Видали, у Гликерьи какой начёс на голове?! А у Черепушкиной и того хлеще! Цельная радуга! А я хоть зубом сверкну разок - умою энтих выпендрюжек-модниц! Между нами, Гликерья энта всю свою жизть Лидкой обычной звалась. В Полудёновке на болоте рядом со старым бараком проживала. А потом вдруг чтой-то себе в голову втемяшила да в город податься решила. На булгахтера выучилась! Ву-у-умная девка оказалась! У нас тута все вумные рождаются - и в Дуракавалялкине, и в Запрудне, и в Полудёновке! Вот, значить. И потребовала энта Лидка, значить, чтоб её в городе все другие, значиться, булгахтеры Гликерией величали. А как на пенсию вышла, опять в родные места вернулась. Но теперь уж, за давностью лет, про то, что она Лидкой была, все и позабыли - Гликерией величают. Один я и помню, но уж молчу, не выдаю плутовку! Вы только смотрите, того, никому не рассказывайте, что я разболтался!
  - Ладно. Не расскажем.
  - Ну, вы и спать горазды! - сменил тему домовой.- Пока вы тут дрыхли, наш народ ужо светляков натащил. Таку люминацию забабахали! Борька Сидерсвист с Увальнем кольца из сачков и авосек по всем деревьям поразвесили. Номера фосфорной краской всем понаписали. Яблоки, опять же, фосфором выкрасили, чтоб издали видать было. Щас, пока припозднившиеся участники подтягиваются, вы мне быстренько правила игры поподробнее доложите. Чтоб я нашим, значить, наставления дал. А потом прямо и за игру примемся. Эх, жаль, Гришутка мой свого деда во всей красе не увидит! Что-то припоздняется он ко мне в энтом годе на каникулы-то! Видать, родители совсем заездили пострелёнка! Всё языками разными его мучают да теннисами! Как будто я тут сам его энтому не выучу! Да я такие языки знаю, каких ни в одной стране нет! Ни в одной книжке такие не напечатают! А теннис энтот - чепухня одна! Прыг-скок! Рвиддич и то интереснее будет! Правильно я говорю?
  - Квиддич! - поправил Тёма.
  - Что ты всё меня исправляешь?! Какая разница - рвиддич - квиддич?! Надо его, вообще, по-нашински как-нибудь обозвать. Чтоб язык не коверкать. Григорианский баскетбол, например! Во! Коротко и ясно! И запоминается легко!
  Тук-тук-тук-тук! - послышалось сверху.
  - Ктой-то там тукает? - спросил домовой.
  - Здорово, дед! Энто я, Ивашка Барабашка!
  - А ты чаво припёрся? Хто тебя звал сюды?
  - А никто не звал! Я сам припёрся! Слышал, вы тут чтой-то затеваете? Матч, вроде, какой-то?
  - Ничего мы не затеваем. У тебя, Ивашка, как всегда, неправильная информация!
  - А чтой-то вы тут про какой-то Гришкин баскетбол балакали?
  - Не Гришкин, а григорианский!
  - Вот видишь! А говорил - неправильная информация! Ну, дыть, можно и мне с вами сыгрануть?
  - Поздно ужо! Все команды сформированы!
  - Ну, так я запасным буду!
  - Не нужны нам запасы никакие!
  - А, может, я тоды болельщиком буду? Энтим, как его? Фанатой!
  - Фанатой? А что? Энто можно! Тоды болей за наших, за "Бешеных гитар".
  - Гитар, так гитар. Хоть, я бешеных не очень-то люблю.
  - Ладно тут разглагольствовать-то! Только от дела нас отвлекаешь! Иди лучше транспаранты пиши и рожки для гудения готовь!
  - Пирожки - энто у Банданы спереть надо! А вы все с пирожками гудеть собираетесь? А то я на такую ораву стащить не смогу, чтоб энта шустрая кошёлка не заметила!
  - Ты, Ивашка, ушные проходы давно прочищал? Я не про пирожки говорил. (Хоть их тоже можно!) А про рожки! Свистки такие. Чтоб гудеть в них!
  - А, так бы и сказал по-нашенскому - дудки. Вечно ты, дед Гриш, витиевато как-то выражаешься! А дудки я щас живо в лесу настругаю!
  - Ну, что, давайте быстрее правила объясняйте, - обратился домовик к карапузонам. - А то с энтим балаболкой никакого григорианского баскетбола организовать не успеешь! К рассвету ведь уже закончить надо!
  - В общем, так, - начал Тёма. - Трое из каждой команды - охотники. Они передают друг другу мяч размером с футбольный - квоффл и пытаются забросить его в кольцо соперников. За это они получают десять очков.
  - Так, так, так...Не части, не части...Я уже говорил, что не мальчик. Хоть для своих годков и неплохо сохранился. Что ж ты сразу-то не сказал, что яблоко не подойдёт? Тыквочку брать придётся. Гюльчатай! - заорал старик, приоткрыв входную дверь.
  - Чего тебе, дядь Гриш? - заглянула в дверь расфуфыренная молодуха с серьгой в носу.
  - Гони на огород! Тащи тыквочку покрепче! Крась краской!
  - Энто мы могём! В какой цвет красить-то?
  - В фосфорный крась!
  - Будет сделано! - и Черепушкина снова исчезла за дверью.
  - Значит так, - продолжил Григорий, - от нас, значить, охотниками я назначу Дырку от Бублика, лесовика. Потом, Увальня, лешего. И ещё, пожалуй, Гликерью назначу. Пущай поохотится, не всё ж пирсинги делать! А от той команды пущай будут чучело Сидерсвист, Иуда, значить, Шлемович да Черепушкина Гюльчатай. С энтим разобрались. Дальше давайте.
  - Ещё у каждой команды должен быть вратарь, - объяснил Рома.
  - А, ну, энто понятно. Тут пошустрее кто-то нужон! Свистушка, как раз, подойдёт. Лучше её и не придумать! А там я, пожалуй, младшенькую Бабку Ёжку назначу. Чтоб силы, значить, равные получились! Так. Дальше что?
  - Ещё два мяча называются бладжеры. Они чуть поменьше квоффла.
  - Что ж вы сразу-то не сказали? Опять придётся кого-то на огород посылать! Что ж на энтот раз придумать? Дыньки, наверно, подойдут. Гликерья!
  - Ну, что, начинаем?!
  - Начинаем!- передразнил дед рыжую кикимору. - Шустрая какая! Скачи за дынями! Покрасьте их потом с Гюльчатай! Энти путаники всё напутали! - кивнул он на Тёму и Рому. - Ещё две дыньки, оказывается, нужны! Поменьше, чем Черепушкина тыквочка!
  - Ладно. Щас сгоняю за дынями. Больше ничего не надо по дороге захватить?
  - Надо! Ещё нужны четыре биты! - вспомнил Тёма.
  - А энто ещё на кой? - поинтересовалась Гликерья.
  - Ими загонщики отбивают бладжеры, дыньки наши то есть.
  -Ясно. Поняла, Гликерья? Четыре дубины прихвати дыни отбивать! - скомандовал дед.
  - Дубины красить не надо?
  - Можно не красить.
  -Ну, ладно. Погнала я. Совсем с вами покоя нет! Цельный день, как электровеник, по лесам - болотам прошмыгала, теперь ещё на огород лететь надоть!- заворчала кикиморка.
  - Так что, загонщики ещё нужны? - не обращая внимания на Гликерью, приступил к дальнейшему распределению ролей Григорий.
  - Да. Они будут дыни отбивать, чтобы те своих игроков с мётел не сбили, а полетели в соперников.
  - Ясно. Энтим, пожалуй, я сам займусь. С дубинкой лучше меня никто не справится! Ну, и из вас пусть кто-нибудь. Вот ты, например, - указал старик на Рому.- А там остались Чита с Дритой. Пусть тоже дубинками орудуют! Ну, а остальные двое что делать станут?
  - А последние - ловцы. Гарри Поттер, как раз, ловцом был. Это я получаюсь, - ответил Тёма.
  - А в той команде Сонька Занюханная осталась, - добавил дед Гриша.
  - Мы с этой Сонькой будем ловить самый маленький мячик - яблоко. Хотя, больше подошёл бы грецкий орех!
  - Выходит, яблоки мы и вовсе заздря набирали и краску на них тратили! Орех тут у меня где-то тоже хранился для Гришутки. Ладно уж, пожертвую, ради такого дела-то! Вот он!
  - Команда, ловец которой поймает этот орех - снитч, сразу получает сто пятьдесят очков! Поэтому ловцом быть очень трудно. Ему все мешают, да и мячик очень маленький и шустрый!
  - Может, я лучше ловцом буду? - предложил Григорий.
  - Да, нет. Вам, наверно, тяжело будет за орехом гоняться! - возразил Тёма. - Сами ж сказали, что уже не мальчик!
  - А тебе не соромно мне про мой возраст напоминать?! - рассердился домовой.- Хотя, ладно. А то ещё опозорюсь, нечисть энта потом проходу не даст! Лучше ты лови орех энтот! Вы тут пока малюйте себе номера по списку, а то вы одни только без формы и остались! А я пойду пока правила нашим растолкую. И сразу же приступим к игре. Да, и орех заодно подкрасьте-то!
  - А как мы сделаем, чтоб мячи сами по воздуху носились?
  - Как-как? Очень просто! Дуну - и заносятся, как миленькие! Тоже мне трудности! - и старик захлопнул за собой дверь.
  
  Глава 6.
  Григорианский баскетбол.
  
  - Так. Щас будем в григорианский баскетбол играть! Он, конечно, раньше по-другому назывался. Но название это для нас не подходит. Чуждое оно нашему Дуракавалялкину, то название! - услышали карапузоны доносящийся со двора голос Григория.
  - Во, даёт! Ему б с трибуны выступать или армией командовать! - похвалил Тёма.
  - Да, старик мировой! - согласился Рома. - Ну, давай номера писать!
  Пока домовой объяснял своим приятелям правила игры, карапузоны написали на своих футболках номера - два и три. Можно было начинать игру.
  - Ну, команды, стройсь, значить, в одну шеренгу! - скомандовал Григорий, когда все приготовления были закончены, и все игроки собрались. - Вы с названием-то определились? - обратился он к команде соперников.
  - Что ж мы, тупее вас, что ль, будем? - отозвалось странное существо, представляющее собой надетый на швабру мешок с торчащим вместо головы котелком, украшенным соломой.
  Тёма и Рома сразу догадались, что это и есть Борька Сидерсвист - чучело из Полудёновки, сосед Гликерьи.
  - Три-четыре! - скомандовал, мастерски присвистнув, Сидерсвист.
  - "Убойная сила!" - хором гаркнули игроки его команды.
  - Круто! - даже немного позавидовал изобретательности соперников Григорий.- Ну, тоды прослушайте наш гимн. Выступает заслуженный народный домовой Григорий, всем известный артист! Слова и музыка мои! Исполнение тоже моё!
  После этого многообещающего заявления старик достал свою однострунную гитару и исполнил уже хорошо известную вам песню, сочинённую около часа назад.
  Надо сказать, что на этот раз слушатели оказались намного более благодарными, чем карапузоны. Они встретили гимн Григория не только шквалом аплодисментов, но и самым залихватским свистом, гиканьем и барабанной дробью. А Гликерья и Свистушка даже поднесли старику, видимо, заранее заготовленные букеты и надели на голову, вместо лаврового венка, связку сушёных грибов.
  Довольный таким приёмом, домовой даже слегка покраснел и обратился к полноватому привидению, всё время снующему с важным видом между шеренгами игроков:
  - Ну, Альберт Шевелюрович, командуйте!
  Словно только и ждавшее эту команду привидение неожиданно пронзительно свистнуло и первым взмыло ввысь, оглашая округу жутким оханьем и повизгиванием. Игроки вскочили на метёлки, украшенные разноцветными резинками для волос, и тоже поднялись в небеса.
  Мётлы под Тёмой и Ромой нетерпеливо задёргались, словно требуя, чтоб карапузоны приказали им взлёт.
  - Вперёд! - прокричали друзья и тоже плавно поднялись в воздух.
  Через несколько минут они уже совсем освоились и могли легко управлять своими летательными аппаратами, делая крутые виражи и описывая круги над полем.
  Альберт Шевелюрович носился по воздуху вместе со всеми, но без метлы. Он по-очереди подбрасывал вверх то тыкву, то дыни, то грецкий орех, а игроки, стремительно срываясь с места, ловили или отбивали их битами. Надо сказать, что обе сборные отличались повышенной резвостью, и трудно было сказать, какая из них играла лучше.
  Думаю, Григорианский баскетбол являл собой зрелище гораздо более жуткое, чем квиддич из книжки про Гарри Поттера. Лучшие представители местной нечистой силы носились на мётлах при приглушённом мерцании светлячков и полной луны, завывая и свистя, размахивая кто костлявыми ручищами, кто белыми балахонами. Сердце любого нормального жителя Спиногрызии не выдержало бы такого жуткого зрелища. Хорошо, что все они крепко спали и не видели этих фосфорных тыкв, дынь и орехов, перелетающих в воздухе от Бабы Яги к лохматому однозубому домовому в семейных трусах, от кикиморы болотной - к лешему, заросшему мухоморами, от чёрной ведьмы - к чучелу с торчащей дыбом соломой. Может быть, только вид пухленьких Тёмы и Ромы несколько успокоил бы обывателей. Хотя, верхом на метёлках и с фосфорными номерами на груди они смотрелись тоже довольно жутко.
  Праздничность мероприятию придавал скачущий внизу с огромным транспарантом в руках полтергейст Ивашка Барабашка. Надо отдать ему должное - болел Ивашка самозабвенно. То и дело на месте транспаранта в его руках оказывался то рожок, оглашающий всю округу скандирующим свистом или мелодией сочинённого Григорием гимна, то флаг, которым Ивашка размахивал из стороны в сторону, то барабан, издающий шаманские звуки. Барабашка хорошо подготовился к матчу, заранее расписав стянутую у бабы Алёны и деда Ивана простыню. Ещё ему пришлось позаимствовать у Мерзавкиной хозяйки её очередные панталоны, которые эта дама неосторожно оставила на ночь сушиться во дворе, ошибочно полагая, что, так как бурёнка заперта в хлеву, то, кроме неё, они никому не понадобятся. Ивашка Барабашка привязал панталоны на палку, нарисовал на них фосфорной краской гитару и сейчас с удовольствием размахивал этим знаменем, скандируя поддерживающие "Бешеных гитар" лозунги.
  Счёт открыл лесовик Дырка от Бублика, забив гол в сетку противников. После этого вся нечистая сила, входящая в состав команды соперников, активизировала свои силы, ещё более зорко следя за дынями и тыквой и не выпуская из своего поля зрения ни одного из игроков "Бешеных гитар". Не обошлось и без диверсий. Баба Яга и её подружка Гюльчатай Черепушкина и здесь просто не могли удержаться от своих обычных штучек. Они из кожи вон лезли, чтобы отвлечь или вывести из себя Тёму и Рому, не привыкших к общению с подлыми бабёнками. Но дед Григорий всё время был начеку и внимательно следил за Костяной ногой и ведьмочкой, всячески ограждая от них карапузонов. Старик, не смотря на свой почтенный возраст и совсем не хрупкое телосложение, оказался довольно подвижным, и успевал не только защищать своих гостей, но и следить за Сонькой Занюханной, чтоб она не подобралась первой к грецкому ореху, и отбивать дубинкой дыни, летящие в игроков его команды.
  Но, как ни старались "Бешеные гитары", всё-таки второй мяч - тыква оказался в их кольце. Гол забила одна из сестёр-кикиморок. Та, что была помладше, - Дрита. Получив подачу от Сидерсвиста, Дрита уверенно отбила тыкву своей дубиной, засандалив её прямёхонько в сачок для ловли бабочек, принадлежащий "Гитарам". Метнувшиеся было к ней Увалень и Дырка от Бублика столкнулись лбами и, не сумев помешать шустрой Дрите, заработали, кроме гола, ещё по огромной шишке на свои головы.
  Снизу послышались хлопки не понятно откуда взявшихся болельщиков "Убойной силы".
  - Тьфу, ты! Мутантовичей принесла нелёгкая! - выругался Григорий.
  Взглянув вниз, Тёма и Рома увидели на земле двух одинаково одетых клещеногих старичков с торчащими во все стороны, вместо волос, корягами, облепленными поганками.
  - Кто это? - успел спросить у домового Рома.
  - Корнаухи Мутантовичи! - на лету ответил дед Гриша. - Двойняшки. Мутируют каждый день! То в привидения, то в леших, то в сучьевиков, как сегодня, превратятся. А то и слизнями прикинуться могут! Аномальные явления, короче, по-научному.
  Старик резко рванул вправо и, спикировав вниз, вовремя отбил летящую в сторону их колец дыню:
  - Уф! Успел!
  И тут Тёме показалось, что в свете луны мелькнула какая-то маленькая летящая точка. Резко метнувшись к ней, карапузон краем глаза заметил, что Сонька тоже несётся в том же направлении. Значит, он не ошибся - это заветный грецкий орех. На одно мгновение Тёма оказался быстрее и ловко поймал желанную цель.
  - Ура! "Гитары" победили! - донёсся снизу крик забарабанившего пуще прежнего Ивашки Барабашки.
  Не удержавшись, полтергейст-болельщик схватил стоящую внизу запасную метлу и взмыл на ней вверх к Тёме, которого уже обнимали подоспевшие первыми Гликерья, Свистушка и Рома.
  - Дай, я тебя расцелую! - налетел на карапузона довольный быстрой победой Григорий.
  А в двух метрах от них Бабка Ёжка и ведьма Гюльчатай отчитывали сразу ставшую ещё более занюханной Соньку, которая оказалась чуть менее расторопной, чем Тёма, принесший своей команде сто пятьдесят очков, а значит, и победу. А леший Иуда Шлемович, забыв о своём солидном возрасте и академическом воспитании, показывал язык, по его мнению, не в меру радовавшейся Гликерии.
  - Ну, что, разбирай призы! - по привычке ухая, скомандовал Альберт Шевелюрович.
  - А что, и призы будут?! - больше всех обрадовались Гликерья и Свистушка.
  - А как же?! - просвистело привидение. - Подставляй карманы!
  И начальник ведьминского общежития, порывшись в складках своей мантии, щедро насыпал победителям полные карманы отборных сушёных тараканчиков, поджаренных на подсолнечном масле. Только Тёма и Рома от такой награды наотрез отказались, чем очень обидели Шевелюровича, отвесившего их порции тут же подоспевшим Григорию и Дырке от Бублика.
  - Гриш, сыграй хоть свой гимн в утешение! - попросила домового расстроенная проигрышем Бабка Ёжка - младшенькая. - А то и так бабка затюкает, как узнает, что вы у нас выиграли!
  - Ну, коль просишь, так и быть, сыграю, - ломаясь для приличия, согласился старик. - Ивашка, подыграй-ка мне на ударных!
  И, довольный оказанным уважением, домовой вновь заголосил уже ставшую хитом песню. А Барабашка, лучше всякого ударника, подыгрывая деду, отстучал настоящий дробный шедевр на своих барабанах.
  - Ну, что? Пора разлетаться по лесам да болотам, да по сараюхам своим! Светает ужо! - промолвил Григорий, закончив гимн. - Сейчас деревня начнёт просыпаться. Чтоб до первых петухов никого тута не було! - приказал он расшалившейся нечистой силе и первым, захватив с собой карапузонов, покинул поле.
  - Эх! Здорово повеселились! А ты молодец! Даром, что не из наших! - похвалил старик Тёму, когда они пришли в свой сарайчик. - Давайте быстрей спать собирайтесь! Устал я чтой-то за сегодня тут с вами!
  И через минуту карапузоны уже слушали высвистываемые Григорием трели.
  Тёма и Рома тоже нырнули в свои кроватки, и через пять минут им уже снилась родная Карапузякия.
  
  Глава 7.
  Мерзавка в опасности. Бизнес приносит плоды.
  
  - Эй! Вставайте! Завтракать пора! - разбудил карапузонов стук в дверь.
  Ещё плохо соображающие со сна, невыспавшиеся Тёма и Рома с трудом разлепили глаза. Они увидели сарайчик, залитый лучами утреннего солнца, храпящего в кресле Григория и ходящую ходуном от стука дверь.
  - Сони! Вставайте! - доносился из-за двери голос Жучкина.
  - Встаём! Встаём! - зевая, откликнулся Тёма. - Через пять минут будем!
  - Мы, вообще, спали или нет? - спросил его Рома.
  - Наверно, спали. Только совсем не выспались. Но ничего не поделаешь, обещали вчера помочь Жучкиным - надо выполнять!
  Быстренько умывшись студёной водичкой из колодца и почистив зубы, карапузоны почувствовали себя гораздо бодрее.
  - Доброе утро! - приветствовали они чету Жучкиных, уже при полном параде восседающую за накрытым деревенскими яствами столом.
  - Новость слышали? - первым делом спросила миссис Гринпис-Жучкина.
  - Какую?
  - У нас в Дуракавалялкине опять ЧП! - ответил Карл.- Наверно, на этот раз, точно банда иль секта какая-то завелась! Тут с утра уже Настасья Филипповна прибегала. Рассказывала, что всю ночь с поля дикие крики доносились, свист, удары и даже барабанная дробь! Видать, разборки у них какие-то! А когда Драчкин и Жрачкин туда пришли посмотреть, то нашли полное поле странных предметов - какие-то серебристые шары и мётлы, резинками для волос помеченные. Я вот думаю, не инопланетяне ли к нам в деревню заявились?! И не помешает ли это нашему бизнесу? Или, наоборот, поможет? Там уже с утра милиция отпечатки пальцев собирает и следы изучает.
  Притихшие Тёма и Рома слушали болтовню спиногрыза, думая о том, что будет, если найдут их следы.
  - Здрасьте! - услышали они у себя за спиной.
  - Доброе утро, Матрёна Матвеевна! - ответил Жучкин возникшей на пороге старушке в ситцевом платье и аккуратненьком платочке в цветочек. - Присаживайтесь с нами завтракать!
  - Спасибо, Карлуша! Я уже позавтракала. Я вот к вам посоветоваться пришла. Вы тут человек уважаемый, умный. Городской, опять же. Слышали, что ночью-то произошло?
  - Да я тут, как раз, про это только что гостям рассказывал.
  - Так вот. Это ещё не все новости, - понизив голос, заговорщицки прошептала бабка.
  - А что ещё случилось?
  - Случилось. Случилось, Карлуша, - вдруг неожиданно пустила слезу Матрёна Матвеевна.
  - Ну, успокойтесь, успокойтесь,- потрепал её по плечу спиногрыз.
  Собравшись, соседка продолжила свой рассказ:
  - Прям, ума не приложу, как такое статься могло! Закрыла ведь вчера её, Мерзавку, на засов! Точно помню! Сама запирала!
  - Так что, Фроська, что ли, пропала?
  - Если бы! Пропадёт эта зараза! И сегодня я встала - сарай заперт снаружи! Прям, не знаю, как она умудрилась?! В окошко, что ль, пролезла или в трубу вылетела? Иль открыл кто специально?!
  - Да что случилось-то?
  - Как что? На мётлах-то, тех, что на поле нашли, резинки обнаружили!
  - Ну и что?
  - Так, наверно, это моя Фроська-Мерзавка после трусов теперь на мётлы переключилась!
  - Ну почему Вы так решили? - стал успокаивать хозяйку коровы Жучкин. - Сарай-то закрыт был. Тем более, в краже мётел Ваша бурёнка никогда раньше замечена не была.
  - А как же резинки на мётлах?! Точно она, зараза, опять за старое взялась! Я вам больше скажу, - опасливо поглядывая на незнакомых иностранцев, призналась бабка Матрёна, - панталоны у меня опять пропали! И, говорят, милиция их в поле нашла!
  - А, может, это и не Фроська вовсе! - пытаясь загладить свою вину, вступился за корову Тёма.
  - Точно она! Вы здесь люди новые, поэтому не знаете. Раз резинки на мётлах и трусы пропали - точно Мерзавка опять на жвачку подсела! Заарештують корову-то! - опять заголосила бедная женщина.
  - Вы, Матрёна Матвеевна, раньше времени не паникуйте! - пришёл на подмогу Тёме Карл.- Я слышал, там ещё шары какие-то нашли серебристые. Где бы это корове их взять? Я думаю, скорее всего, инопланетяне это, пришельцы с других планет! А, может, из других галактик! Может, они и раньше Фроське Вашей свои инопланетные мысли внушали, чтоб она резинки стаскивала! Может, они им для чего-нибудь нужны! Вы не волнуйтесь! Милиция разберётся! Я думаю, корова Ваша в этом деле не замешана!
  - Ну, спасибо, спасибо тебе, Карлуша! Хоть успокоил чуть-чуть старуху! А то дед мой только меня пилит да подкалывает! Такой пилинг устроил! Говорит, распустила, избаловала свою негодяйку! Теперь она нас перед народом позорит! Разбой вот учинила! А я ж помню, закрыла я сарай-то!
  Кряхтя и причитая, старушка отправилась восвояси. А Тёма и Рома задумались о том, чем обернётся их ночное развлечение.
  - Ладно! Сплетни - сплетнями, а бизнес на месте долго стоять не может! - глубокомысленно изрёк спиногрыз. - Пошли на речку скамейки устанавливать. Чувствую я, скоро к нам народ на экскурсию повалит! А мы к приёму и не готовы ещё! Не все удобства для прослушивания концертной программы организовали. А ты, Гринписулюшка, пока тут хозяйством распоряжайся. Покорми зверюшек, пока мы речку преображать будем.
  Взвалив на себя лопаты и только что выструганные скамейки, карапузоны и сам хозяин фермы направились по узенькой тропинке, что вилась в траве, по направлению к речке. Быстро справившись с поставленной задачей, а именно, вкопав скамейки в землю, уже на подходе к дому Жучкина они заметили стоящий около подсолнухов автобус и толпящихся около него туристов.
  - А вот и первые экскурсанты! - обрадовался Карл. - Вовремя мы управились! Идите, послушайте, как я сейчас экскурсию проводить буду!
  - Дорогие гости! Мы рады приветствовать вас в деревне Дуракавалялкино на первой в нашей стране частной ферме "Нежный аромат", где выращиваются такие замечательные животные как скунсы! - не дав опомниться приехавшим туристам, с места - в карьер, выпалил Жучкин.
  - Мы долго готовились к вашему приезду. И сейчас вы прослушаете очень интересную лекцию про скунсов, которую прочитаю я, Карл Жучкин, хозяин фермы "Нежный аромат".
  Гости зааплодировали, что ещё больше вдохновило спиногрыза.
  - К сожалению, не все знакомы с нашими замечательными питомцами, - продолжил он. - Но это упущение мы сейчас исправим. Мы с моей супругой миссис Гринпис-Жучкиной надеемся, что скоро каждый уважающий себя спиногрыз и спиногрызка будут знать всё о скунсах, и вскоре эти ласковые существа займут своё достойное место среди домашних животных, наравне с более привычными для нас кошками, собаками, попугаями и морскими свинками.
   Так вот. Скунсы - это млекопитающие семейства куньих. К этому семейству относятся ещё всем известный соболь, куница, норка, горностай, выдра, ласка, барсук, росомаха, хорёк и другие.
  На нашей замечательной ферме вы можете увидеть скунсов двух видов - полосатых и пятнистых. Как вы сами уже, наверно, заметили, пятнистые (у нас это Клима, Пуазон, Опиум и Болгарская Роза) немного поменьше полосатых.
  Скунсы всеядны. Они приносят большую пользу народному хозяйству тем, что уничтожают вредных гусениц.
  Благодаря выделяемому запаху, у скунсов в природе почти нет врагов. Хотя, иногда некоторые пумы и рыси рискуют нападать на этих симпатичных зверюшек. Перед тем, как выпустить наружу своё "оружие", гуманные скунсы подают врагу сигнал. Особенно интересно делают это пятнистые скунсы. Они встают на передние лапы, вниз головой, и наблюдают за реакцией своего соперника. Если противник не удирает, скунс выпускает в него жёлтую маслянистую жидкость. Она расположена в железах под хвостом. Поэтому скунс должен повернуться к врагу задом. Полосатые скунсы, чтобы подать сигнал, сначала топают ногами, потом поднимают хвост. Последний сигнал - хвост трубой, весь взъерошен. Затем скунс быстро разворачивается и выстреливает. Даже если он промахнётся, запах шибает в нос и действует хуже разорвавшейся бомбы.
  Запах очень стойкий. Он держится несколько дней! - закончил вступительную лекцию Карл Жучкин.
  Туристы опасливо отошли на несколько шагов подальше от скунсов. Никому из них не хотелось прочувствовать на себе действие возможной газовой атаки.
  - Расскажите, пожалуйста, про потомство скунсов,- попросил интеллигентный старичок с острой бородкой и в очках.
  - Очень хороший вопрос! - оживился экскурсовод.- Должен вам сказать, что скунсы довольно плодовиты! Они приносят в один помёт до десяти детёнышей. Поэтому мы с миссис Гринпис-Жучкиной и специалистами из Карапузякии, - кивнул Жучкин в сторону своей супруги, Тёмы и Ромы, - надеемся, что население нашей фермы "Нежный аромат" через год возрастёт, если не в пять, то в четыре раза уж точно!
  - А сейчас - сюрприз! - с загадочным выражением лица заверещал спиногрыз, перепугав вздрогнувших от неожиданности туристов.- Сейчас мы с вами дружненько, не толкаясь, пройдём на берег нашей чудесной речушки Дубёнки, где прослушаем новое эксклюзивное шоу - лягушачий концерт! Все желающие могут приобрести наши фирменные пакетики с хлебными крошками, чтобы благодарить артисток.
  - Извините, господин экскурсовод, а разве лягушки живут в реках? - уточнил по пути всё тот же любознательный старичок в очках.
  - Опять очень хороший вопрос! - похвалил его Жучкин. - Простите, с кем имею честь?
  - Господин Луканёв,- представился турист.
  - Так вот, господин Луканёв, лягушки относятся к отряду бесхвостых земноводных. Они бывают озёрные и прудовые, травяные и остромордые. Известны гигантская лягушка-голиаф и лягушка-бык. Наши лягушки зимуют на дне незамерзающих рек и ручьёв. Когда вы будете кормить этих симпатичных существ, обратите внимание, что они ловят добычу липким языком, который молниеносно выбрасывают наружу. Самое интересное, что в проглатывании пищи квакушкам помогают глаза - они часто-часто моргают, глазные яблоки погружаются в рот и проталкивают пищу в пищевод. К следующему разу мы планируем приготовить нашим артисткам ещё и фирменные пакетики с сушёными комарами и мухами. Так что, господин Луканёв и остальные, милости просим ещё раз на нашу экскурсию!
  - Ну, как? - шепнул Карл на ухо жене.
  - Отлично! Пора приступать к продаже программок! - подсказала миссис Гринпис-Жучкина.
  - Сейчас мы продадим вам на память программки лягушачьего концерта! - торжественно объявил Жучкин. - Вам, господин Луканёв, я посоветовал бы приобрести даже две, нет, три программки! Это прекрасная память о нашей экскурсии и повод похвастаться перед знакомыми!
  Услышав про "похвастаться", все спиногрызы - экскурсанты, не обращая внимания на высокую цену, бросились раскупать программки лягушачьего концерта. Они все накупили их по нескольку штук, так что напечатанных программок еле хватило всем желающим.
  - Стратег! Стратег! - радовалась губошлёпка, подсчитывая выручку и с любовью глядя на сообразительного супруга.
  А сам Жучкин, полностью освоившись с новой ролью экскурсовода и бизнесмена, без остановки трындычал дальше:
  - Пожалуйста, дорогие гости, приобретаем билетики для прослушивания концертика! Если кто-то желает совместить приятное с полезным, - пожалуйста! Вы можете приобрести на прокат подстилки для загорания. Подстилки предлагаются двух видов - эконом-класса (сэкондхэнд) и элит-класса (совершенно новые и удобные, с надувной подушкой)! Всё для клиента - главное правило нашей фермы "Нежный аромат"!
  Когда все туристы, рассчитавшись с Жучкиными, наконец, расположились кто- на скамейках, а кто - на подстилках, Карл торжественно объявил:
  - Во время концерта просьба соблюдать тишину!
  Экскурсанты замерли в ожидании. Но лягушки, потревоженные шумной толпой, не спешили начинать квакать.
  - Что же делать? - волновался Карл.- Придётся возвращать деньги обратно!
  - А ты продай пакетики с крошками,- догадалась Бронислава Гринпис-Жучкина.
  - Умница! - чмокнул её в щёчку супруг.
  - Вероятно, наши артистки ещё не успели позавтракать! - провозгласил он, обращаясь к туристам. - Пожалуйста, поддержим их! Купим пакетики с крошками и подкормим наших исполнителей!
  Пришлось спиногрызам опять раскошеливаться. Они подошли к реке и стали сыпать туда хлебные крошки. Послышалось бульканье. Квакушки оживились. Через какое-то время раздались первые сытые звуки, издаваемые одной из них.
  - Ну, слава богу! - немного успокоился Жучкин.
  Благодарные слушатели замерли, внимая пению лягушки. Солистку поддержали другие исполнительницы.
  К полному восторгу супругов Жучкиных и экскурсантов, лягушачий концерт удался на славу! После его завершения туристы совсем распугали несчастных земноводных своими бурными аплодисментами и долго благодарили организаторов за доставленное удовольствие. Особенно преуспел в этом господин Луканёв. Со слезами на глазах он признался, что объездил весь мир, но никогда не посещал более интересную и экзотическую экскурсию, чем эта. Растрогавшись, старичок обещал рассказать о "Нежном аромате" всем своим многочисленным родственникам и знакомым и в следующий раз посетить Дуракавалялкино вместе с детьми и внуками.
  Проводив туристов, хозяин сразу отправился печатать новые программки, а хозяйка - крошить батоны и запечатывать крошки в фирменные пакетики.
  Надо сказать, что всё это им весьма пригодилось, так как автобусы с туристами прибывали целый день. Иногда по два - по три одновременно, что весьма порадовало губошлёпку и спиногрыза. Это означало, что идея карапузонов открыть скунсовую ферму оказалась весьма прибыльной. Правда, Жучкин уже давно забыл, кто подсказал ему такое решение. Ему казалось, что это он сам догадался организовать "Нежный аромат".
  Новоиспечённые фермеры были так заняты целый день, что совсем забыли про Тёму и Рому. И карапузоны, ничуть не огорчённые этим обстоятельством, побежали в сарай к Григорию, чтобы рассказать старику обо всех последних событиях.
  
  Глава 8.
  Инопланетное шоу.
  
  Друзья застали домового Григория всё в той же позе - свернувшись калачиком в кресле, старик выхрапывал очередные рулады.
  - Что-то я проголодался! Пора подкрепиться! - проболботал Тёма, выдвигая из-под кровати коробку с шоколадом.
  - Стой! Кто тут? - вскочил дед Гриша. - А, это вы?.. Напугали старика. Я уж думал, опять ктой-то на моё имущество покушается! А вы куда энто коробку-то двигать собрались?
  - Да вот, перекусить решили, - ответил Рома.
  - А обо мне, значится, забыли? Не угощаете? - обиделся домовой.
  - Ну, что вы?! Угощайтесь, пожалуйста!
  - Ну, и на том спасибо. Здорово мы вчера выиграли?! Это всё я своим гимном боевой дух нашей команды поднял!
  - Да. Здорово! - ответил Тёма. - Только от радости мы все мётлы и шары с поля забрать забыли и на место отнести. А теперь там милиция отпечатки пальцев снимает и следы изучает! Мерзавку опять обвинить хотят! Будто бы она все мётлы из-за резинок стащила, да ещё и трусы у бабы Матрёны!
  - Каки таки трусы?
  - Да этот ваш фанат, Ивашка Барабашка, вчера трусы утащил у бабки Матрены. Знамя из них сделал.
  - Ну, это он молодец, хорошо придумал! Знамя получилось, что надо!
  - Хорошо-то хорошо! Но теперь все думают, что это корова снова за старое взялась. Хозяйка её рыдает. Думает, Мерзавку в милицию заберут!
  - Да... Нехорошо получилось. Мерзавка энта она хоть и бешеная, и резинки, правда, любит, но всё одно её жалко! Безвинно пострадать может корова энта! И как это мы про метёлки-то забыли?! Я-то ладно! Склероз у меня. Шоколадок, видно, всё-таки вчера мало съел! А вы-то, молодежь, куды смотрели?
  - Мы думали, Гликерья заберёт.
  - Думали они! У энтой Гликерьи в голове одни только тату и пирсинги! Клавдия Шиффер полудёновская!
  - Энто кто тут меня хвалит? Ты, Гриш, что ли? - послышался голос кикиморки всё с той же полки. - Да эта Клавдия Шиффер мене и в подмётки не годится! Вон я сегодня кака красивущая! - похвасталась Гликерья, вертя головой с торчащими во все стороны хвостами.
  - Тьфу, ты! Говорил, не подслушивай! Ты бы, Гликерья, вместо того, чтоб на своей голове метёлки выкручивать, лучше бы за нашими мётлами вчерась проследила! Почему обратно на место не доставила?!
  - Так указаний же не было! - ответила старушка.
  - А без указаний сообразить, значит, не можешь? Теперь Фроське-Мерзавке из-за нас попадёт от милиции!
  - Энто почему? При чём тут корова энта? И милиция при чём?
  - Как при чём? Мётлы ты стащила? Резинки на них навешала? А Барабашка энтот, ударник, трусы у Матрёны стибрил! Теперь все на корову думают!
  - А тебе-то что, дед? Пусть думают!
  - Ну, кикимора и есть кикимора! - рассердился старик. - За что невинное животное-то страдать будет?!
  - Ну, пострадает немножко! С неё не убудет! - не сдавалась Гликерья.
  - Нет. Так дело не пойдёт! Мы энту кашу заварили - нам и расхлёбывать!
  - А, кашку-то похлебать я согласная! Во рту с утра ни крошечки не было! Вот прилетела к вам. Думаю, может, угостите чем за вчерашнюю работу-то?! Игры сегодня не будет, так что и допинг-шоколадку принять можно!
  - Про энто, Гликерья, вообще, забудь! А про кашу я образно сказал. Энто значит, не кушать я тебе предлагаю, а подумать, как корову выручать из беды будем.
  - Ну, как? - задумалась кикимора. - Выкрасть её можно, Мерзавку энту. И спрятать где-нибудь - у наших в лесу иль на болоте. Заодно, и молочком полакомимся!
  - Все мысли у тебя, Гликерья, в одну сторону - стащить и пожрать! Хватит уже! Навыкрадывались!
  - Там ещё разговоры ходят, что, может, это и не корова вовсе, а инопланетяне прилетели! - вспомнил Рома.
  - Ну, такую чушь даже Гликерья не придумает! Хотя, чтой-то в энтом есть! Под инопланетян сработать гораздо легче, чем с толстой коровой возиться! Надо энтих деревенских в мысли про инопланетян укрепить! Какое-нибудь новое доказательство им подкинуть, что это, и в самом деле, энти, гуманоиды, прилетели.
  - Ну, энто для наших дело совсем плёвое! - обрадовалась старушка. - Вон, один Альберт Шевелюрович чем не гуманоид?! Покрасить его в серебряный цвет - классный инопланетянин получится! А если Гюльчатай на её разноцветную черепушку шлемофон из кастрюли надеть, вся Спиногрызия в обмороке лежать будет! Гюльчатай-то сразу согласится, даже не сомневайтесь! Её хлебом не корми, только дай понаряжаться, чтоб всех своим видом наповал сразить! Вот насчёт Шевелюровича не уверена... Мужчина он сурьёзный. Но тоды вместо него, думаю, другие охотники похулиганить найдутся! Энто наш народ любит! Ох, и весёлая жизнь пошла!
  - Ну, так и порешим. Ты, Гликерья, назначаешься главной стилисткой! Шуруй, значит, всех, кого найдёшь, под гуманоидов!
  - Есть, шуровать всех под гуманоидов! - испарилась кикиморка.
  - Энто мы, всё-таки, здорово придумали! - размышлял Григорий. - Гликерья она хоть и бестолковая бывает, но перевоплощаться у нас тут все бабы мастерицы. Думаю, не подведут. Разукрасятся на славу! Им только повод дай! Такой "мэйк ап" наведут: увидишь - сразу концы отдашь! Ну, давайте пока перекусим, перед кастингом-то. Ведьмов энтих да леших оценивать, тоже мозги надо иметь! - и домовой зашуршал фольгой, ловко разворачивая очередную шоколадку.
  - Ну, всё готово! Запускать народ на поле-то? - примерно через час снова услышали друзья голос полудёновской кикиморы.
  - Подожди! "Запускать",- передразнил старик. - Запустить-то не шутка! Мы должны сначала, Гликерья, твою работу оценить. А то вдруг не похоже на пришельцев получилось.
  - Ну, ты, Гриш, меня обижаешь! - надулась Гликерья. - Лучших гуманоидов даже у них, в космосе, не сыскать! - подняла она кверху пальчик.
  - У тебя мнение не объективное. Давай всех сюды! Мы щас оценим! Только чтоб без шуму! Долетите невидимыми, чтоб людей раньше времени не переполошить. А, ежели всё нормально, над полем потом, значится, материализуетесь! Ну, давай, Гликерья, лети за народом-то!
  Ещё через пол часа запыхавшаяся старушка снова стояла в сарайчике Жучкина:
  - Всё! Кого первого запускать-то, дед, для оценки?
  - Запускай, кого хошь!
  - Ладно. Тоды, Гюльчатай, залетай первая! Ты у нас самая убойная получилась!
  В ту же секунду карапузоны и Григорий увидели возникшую ниоткуда ведьмочку с гладко зачёсанными вверх и стоящими колом серебряными волосами, завёрнутую в целлофан.
  - Класс! - вырвалось у карапузонов.
  - Высший! - добавила сама Гюльчатай.
  - Ну, ты, Черепушкина, даёшь! - восхитился старик. - Настоящая гуманоидиха!
  Пройдясь, как манекенщица, перед жюри, улыбнувшись в конце беззубой улыбкой и резво мотнув ножкой, ведьма исчезла так же неожиданно, как и появилась.
  На её месте возникло необычное существо, с головы до ног обвешанное консервными банками и с алюминиевой кастрюлей на голове. Приглядевшись, Тёма и Рома узнали в нём уже хорошо знакомое чучело Борьку Сидерсвиста.
  -Ну, как? Сойду? - спросило оно у зрителей.
  - А, ну, побренчи тарой! - приказал Григорий.
  Сидерсвист поднял длинные руки и замахал ими, наполняя помещение дребезжащими звуками.
  - Гликерья, сюды добавь серебряной красочки! - скомандовал домовой. - Ржавый какой-то инопланетянин получился, ископаемый! На солнце переливаться не будет!
  - Есть, добавить серебряной красочки! - отрапортовала кикимора.
  - Давай следующего!
  Послышались леденящие душу всхлипывания, хихиканье, а потом одуряющий гомерический смех. И под эти звуки в коморке Григория вихрем закружилась фигура в развивающемся балахоне. Когда она постепенно остановилась, зрители узнали Соньку, превратившуюся стараниями Гликерьи из занюханной в фигуру первой величины.
  - Отпад! - только и смог вымолвить дед.
  Засмущавшись, домовушка принялась поправлять причёску и оправлять платье.
  - Руки!!! - заорала Гликерья.
  От неожиданности все присутствующие тут же подняли руки вверх, как будто собрались сдаваться.
  - Ну, чего конечности позадирали-то? - рассмеялась напугавшая всех старушка.- Энто я Соньке крикнула. А то она своими ручищами все мои старания разрушит! Вон, уже один локон на бок сдвинула! - поправила Гликерья одну из острых одиночных прядей волос Соньки Занюханной, стоящих под прямым углом к голове.
  - Ну, что? Можно мне припугнуть людишек? - с надеждой спросила домовушка.
  - Твоя задача, Сонька, - не людишек попугать, а инопланетянку изобразить! - наставил непонятливую Занюханную дед.- Можешь отправляться!
  - Руками себя не трожь! - приказала Гликерья. - Следующий!
  Еле дождавшись своей очереди, на пол плюхнулось абсолютно синее существо с серебряной лысиной, увенчанной, как рогами, двумя поганками, покрашенными в тон лысине.
  - А энто кто? Чтой-то не признаю...- наморщил лоб Григорий.
  - Гриш, энто ж я, Дырка от Бублика, - жалостливо прохныкало существо, глотая слёзы. - Вон, что энта гадюка со мной сотворила! Даже ты, Гриш, не признал! Доверился ей, как другу, а она...Теперь год от энтой синьки да серебрянки не отмыться!
  - Ничего ты не понимаешь! - затрещала возмущённая его неблагодарностью Гликерья. - Я из тебя такого гуманоида сделала! Закачаешься! Причём, бесплатно! А ты ещё хнычешь и обзываешься! Да теперь все ведьмы твои будут! Вон, Яга сразу уши настропалила! Был ты обычной Дыркой от Бублика, а тепереча - звезда! Голубая луна вылитая!
  - Ты, и правда, того...не расстраивайся, - подошёл к нему Григорий. - Энти поганки серебряные тебе очень к лицу! Нестандартно получилось!
  - Ты думаешь?
  - Точно тебе говорю! Я, может, и сам на следующий год так перекрашусь. Я и сейчас бы перекрасился, только, жалко, краска закончилась.
  - Так есть краска, Григорий, тебе хватит! - оживилась стилистка.
  - Цыть, женщина! - цыкнул на неё домовой. - Краску экономить надо! Может, ещё для каких целей понадобится! Ну, что? Есть ещё кто у тебя?
  - Неа. Энтот последний. Шевелюрович ведьм строит, некогда ему. Субботник у них. Свистушка усвистала куда-то. Увальня я добудиться не смогла. А без Яги и Читы-Дриты, думаю, тоже обойдёмся. Слишком шумные они.
  - И то верно. Меньше народу - больше кислороду! Значит, тепереча план такой. Тихо, без шума, незаметненько подлетели к полю, где мы накануне выиграли. Спокойненько материализовались. Полетали чуть-чуть, прохожим глаза помозолили. Потом так же тихо исчезли - и по домам. Всё поняла, Гликерья? Никого из деревенских не щекотать, за волосы не дёргать, в воздух не поднимать! Всё красиво и культурно! И передай Занюханной, чтоб сильно не голосила! Нам тута лишние поминки не нужны! И так в деревне почти одни старики остались! Всё поняла?
  - Всё! Гриш, а ежели кто не удержится и щекотнёт когось?
  - Я ему тоды так щекотнусь! Ты отвечаешь!
  - Ладно, ладно. Энто я так, для проформы спросила.
  - Нечего тут для платформы дурацкие вопросы задавать! Лети ужо, проследи, чтоб всё було по плану. Потом доложишь.
  - Прям, беда с энтими кикиморами! - заворчал домовой, когда Гликерья исчезла. - Ничего сами не могут! Всё руководить ими требуется!
  Через пол часа кикиморка снова восседала на том же месте и докладывала Григорию:
  - Всё прошло, Гриш, просто замечательно! Сначала, правда, прилетаем мы, значит, невидимыми. Летали, летали - никого нет, деревенских-то, значит. Ну, думаю, неужто я зря макияж наводила и костюмы такие классные придумывала?! Инопланетянить-то не перед кем! Хоть бы одна какая завалящая бабка или дед прогуляться на поле решили! Так нет никого! Народ наш, значится, тоже, смотрю, приуныл. Сонька Занюханная от расстройства чуть всю мою работу не загубила ручищами-то своими загребущими! Вдруг, смотрим - счастье-то, какое! Твой, Гриш, Жучкин со своей энтой, губастенькой, тащится! Да ещё цельный отряд народу за собой волокёть! Идёт, красавец, деловой такой! Руками размахивает, трындит чтой-то без умолку! А остальные блокнотики раскрыли и чирикают туда чтой-то. Ну, думаю, дорогуши, посмотрим, что вы у меня щас зачирикаете! Подпустила их, значиться, поближе, а потом тихо так командую своим: "Гуманоиды, возникай!"
  Как возникли наши, так энти, с Жучкиным, не то что чирикать в блокнотиках, а даже шевелиться перестали. Жучкин так с открытым ртом и застыл. А Занюханная, значит, Сонька-то в роль вошла, или от долгого ожидания, - вдруг как завоет! Смотрим - у энтого ихнего отряда вдруг волосы, как по команде, - раз, и дыбом встали. Жучкин как заорёт: "Инопланетяне!!!" Как рванули они все назад! Только пятки мелькали! Еле я наших, значит, остановила, чтоб они за энтими людишками вслед не летели! Особенно Дырка от Бублика усердствовал! Кричит: "Зря я, что ль, пострадал?! Дай хоть, Гликерья, повеселиться!" Пришлось нам вдвоём с Сидерсвистом его держать. А не то - был бы у твоего сарая, дед, новый хозяин! Угробила бы энта синяя НЛО твоего Жучкина!
  - Ну, как, Гликерья, думаешь, поверили они в инопланетян-то?
  - Конечно, Гриш! Где ж не поверить! Энтот Жучкин теперь год, небось, про пришельцев всем трындеть будет! Энто нам здорово повезло, что именно он в поле оказался! Растрезвонит тепереча на всю округу! Так что про Мерзавку энту никто даже и не вспомнит, даже если она опять трусы каждый день таскать начнёт!
  - Ну, молодец, молодец, Гликерья! - похвалил домовой. - И другим участникам инопланетного шоу, значит, благодарность объяви!
  - Может, Гриш, того...шоколадку мне в благодарность? - намекнула кикимора, косясь на заветную коробку.
  - Ты, Гликерья, конечно, молодец! Но девушке в твоём возрасте поскромнее быть не мешало бы! - строгим тоном заметил старик. - А шоколад, вообще, фигуру портит! Будешь, как Иуда Шлемович или Увалень!
   - Может, если одну штучку попробовать, ничего не будет, а?
   - Лучше, Гликерья, даже не начинать шоколад энтот пробовать. А то потом отвыкать очень сложно! Я вот попробовал разок в детстве, теперь вот мучаюсь, никак от привычки энтой дурной отвыкнуть не могу! Всю фигуру себе энтим шоколадом испортил! Ты лети, лети ужо, Гликерья, ягод пособирай!
   Вздохнув и ещё раз с тоской взглянув на ящик с шоколадками, кикимора испарилась.
  
  Глава 9.
  Экстремальная рыбалка и её результаты.
  
   - Ну, а мы с вами что делать будем? - спросил домовой у карапузонов. - Думаю, деревенские энти после такого межпланетного шоу до конца дня носы из домов своих не высунут! А, значится, можно и нам не прятаться. Предлагаю пойти на рыбалку. Давненько я не сидел с удочкой на берегу! И удочки у меня тут есть. Давайте, ищите! Что уселись?
   И Григорий первым бросился разгребать свою кучу старых вещей. Вскоре они, действительно, откопали три удочки.
   - А как мы ловить-то будем? Здесь же нет ни лесок, ни крючков, - проболботал Тёма.
   - Конечно, нет. Если б были, они давно запутались бы,- ответил старик. - Энто всё у меня в банке хранится. Есть у меня заветная банка для особо ценных вещей.
   Пошуршав за обивкой кресла, Григорий достал железную банку от печенья, раскрыл её и стал разбирать своё богатство.
   - Вот. Пуговица металлическая - одна штука, - бормотал он себе под нос. - Монета старинная, тыща девятьсот девяносто девятого года, - одна штука. Катушки от ниток без ниток - две. Кость ископаемая неизвестного происхождения - одна. Значок с надписью "Хочешь похудеть? Спроси меня, как!" - одна единица. Крючки рыболовные. Так. Крючки есть, значит. Крючков хватит. Лески тоже. Вот они. С грузилом вместе. Гдей-то тут у меня и поплавки были. Или не было? Нет чтой-то поплавков-то. Ну, ладно, энти поплавки мы и сами из перьев соорудим. Всё. Цепляйте пока лески на удочки. А я сетку пока найду, чтоб рыбу тащить до дому, в чём было.
   Быстро справившись с поставленной задачей, уже через двадцать минут Григорий, Тёма и Рома шагали с удочками к реке. За ними семенил радостный Томик.
   Как и предполагал домовой, все ставни в деревенских домах были плотно закрыты, и на улице они не встретили ни души. Напуганные нашествием инопланетян, деревенские жители предпочли отсиживаться дома.
   Никого не встретив по пути, наши рыбаки с комфортом расположились на берегу Дубёнки. Поплевав на выкопанных здесь же червяков, они закинули удочки в воду и стали терпеливо ждать клёва, заодно совершенно бесплатно слушая лягушачий концерт.
   - А здесь точно рыба-то есть? - через какое-то время поинтересовался у Григория Рома. - Или лягушки одни?
   - Точно утверждать я, конечно, не могу, - витиевато ответил дед Гриша, - потому как сам не был на рыбалке лет эдак тридцать с хвостиком. Но тогда, помню, была рыба. На рыбалке-то что главное? Главное в энтом деле - терпение и тишина. Так что сидите тихо и ждите. Авось, кто-нибудь и клюнет! Лягушек, опять же, слушайте!
   И все трое опять тупо уставились на поплавки и стали терпеливо ждать. Надо сказать, что Тёме, не умеющему молчать нигде и никогда, это давалось с огромным трудом.
   Уже через несколько минут, воткнув удилище в землю, он стал прохаживаться чуть поодаль, болбоча себе под нос какую-то мелодию. Потом немного попрыгал и поприседал, а потом заболботал любимый с раннего детства стишок довольно сомнительного свойства и непонятного происхождения:
  "Шла гражданка с длинным носом.
  Обращается с вопросом:
  "Что мне делать?
  Как мне быть?
  Как мне нос укоротить?"
  "Вы возьмите папиросу,
  Приложите её к носу,
  А потом, потом, потом
  Отрубите топором!"
   На этой оптимистической ноте Тёма посмотрел на свой поплавок и увидел, что он отчаянно подпрыгивает от нетерпения.
   Резво рванув к удочке, Тёма схватил её и попытался вытащить попавшуюся на крючок рыбу. Но не тут-то было! Под тяжестью улова удилище выгнулось дугой. Отчаянно вцепившийся в него карапузон открыл рот, чтобы позвать на помощь приятелей. Но, не успев издать ни звука, тут же свалился носом в воду. И огромный сом, попавшийся на крючок, поволок Тёму за собой на середину реки. Вцепившись в удочку, карапузон на пузе нёсся за рыбиной, как водный лыжник за катером, от страха не додумавшись отцепиться. А Григорию и Роме, прыгающим по берегу, ничего не оставалось, как только очень эмоционально наблюдать за этой картиной.
   - Вот! А вы говорили, рыбы нет! - нервно жестикулировал старик.
   Сому, между тем, надоело носиться по поверхности воды, таская за собой тяжёлый груз. И он рванул на дно. Тёма потащился за ним.
   Наглотавшись воды, он, наконец, выпустил из ослабевших рук удилище. Распластавшись на дне, карапузон сложил на груди ручки и приготовился умирать.
   - Ну, чего разлёгся? Своим воздуха не хватает! - услышал не успевший ещё потерять сознание утопающий чей-то голос.
   Рядом с собой он увидел всё того же пойманного им сома, затащившего его на дно. Рыбе, наконец, удалось отцепиться от крючка. "Наверно, я умер,- пронеслось в Тёминой голове, - и превратился в рыбу. Теперь понимаю их речь".
   - Тебе говорю! - не отставала рыбина. - Вали давай отсюда! Ах, не хочешь?! На тебе волшебные камни, только отвали!
   И сом, набрав полный рот каких-то камней, громоздившихся кучей недалеко от Тёмы, не спросив его разрешения, выплюнул их прямо ему в карман и начал полными губами пощипывать непонятливого человечка.
   От щекотки карапузон взмахнул руками и ногами и, подталкиваемый нетерпеливой рыбиной, начал всплывать наверх.
   Очутившись на поверхности, он наткнулся на ныряющих Григория и Рому. Не теряя ни минуты, они тут же потащили утопающего на берег делать ему искусственное дыхание.
   Окончательно придя в себя, Тёма рассказал приятелям, что ему привиделось под водой. И, к своему удивлению, нащупал в карманах кругленькие перламутровые камушки, от которых исходило слабое сияние.
   - Ой! - разволновался Григорий. - Энто того, не привиделось тебе. Повезло тебе, значит. Камни-то, и вправду, волшебные. Мне ещё моя бабушка рассказывала, что будто бы есть в Дубёнке волшебное место, где энти самые камни хранятся. Те, кто рядом с ними находится или с собой носит, могут любой язык уразуметь - хоть птичий, хоть рыбий, а хоть даже и звериный! Мы-то, домовые, ведьмы да лешие, и так энти языки понимать можем. А вот вам, людям, энто не дано было без особых уловителей-то. А теперь вот, пожалуйста, и те, кто энти камни имеет, и те, кто рядом с ними находится, любых животных подслушать может. Ты-то ничего подозрительного не слышишь? - спросил он у отдохнувшего после водного приключения Тёмы.
   - Слышу! - обрадовался тот. - Вон те жирные лягушки болтают о том, что я им всю воду замутил. А эти две квакают, что давненько что-то туристы их хлебными крошками и сушёными комариками не подкармливали.
   - Ой! И я слышу! - подхватил Рома. - Сороки сыр поделить не могут!
   - Тяв! Домой скоро пойдём? - пролаял Томик.
   - Сейчас пойдём! Ой, ты говоришь? - удивился его хозяин.
   - Конечно! Я же не немой! Ну, наконец-то, пойдём домой! Я проголодался! - затявкал щенок, нарезая круги вокруг приятелей.
  
   - Ох! Я несчастная! Опять меня воровкой дразнить будут! - услышали они плач сороки, которая не смогла отвоевать кусок сыра у своей товарки.
   - Ну, чё разголосилась? - охладил её Григорий.
   - Да! Вам хорошо! А у меня каждый день всё одно и то же! С утра, сколько каши не наварю, чтоб деток-то покормить, всё равно, одному обязательно не хватит! И что за напасть такая?! - всхлипывая, затрещала сорока. - Про моих предков энти спиногрызы ещё в прошлом веке стишок сочинили. Похабненький такой стишок:
   "Сорока - воровка кашку варила,
   Деток кормила.
   Этому дала, этому дала...
   А последнему не хватило".
   И как накаркали спиногрызы эти! С тех пор все сороки в нашем роду, хоть котелок сварят, хоть бадью целую - ну, хоть ты тресни, одному всегда не хватает! Приходится думать, где ещё еду добывать. А потом ещё и обзываются - воровка! А какая же я воровка? Вон, сыр из-под носа уволокли, а я воровка! Это справедливость?!
  Ведь не её, а меня потом воровкой обзовут! И детей своих сызмальства спиногрызы этой чуши учат!
   - Ну, ты того...не кипятись ты так! - попробовал успокоить птицу старик.
   - Лети за нами, - предложил Тёма. - Мы тебе шоколадку дадим. С блестящей фольгой!
   - Ох! - снова прослезилась сорока, уже от радости. - Не поверите, вы первые ко мне по-доброму отнеслись. Остальные только стишки рассказывают. А чтоб помочь многодетной матери - так нет никого! Я из этой блестящей фольги бусы себе сделаю, - размечталась она. - Пусть все увидят, что и мы, многодетные, хорошо выглядеть можем!
   И сорока полетела над нашими рыбаками, без умолку треща и строя планы о том, что она сделает с фольгой и шоколадкой.
   С появлением волшебных камней, окружающий мир для карапузонов наполнился новой палитрой звуков. Теперь они обращали внимание на то, мимо чего проходили раньше, не замечая. Слыша и понимая голоса птиц, зверей и насекомых, Тёма и Рома каждую минуту узнавали что-то новое об их жизни.
   - Фух! Ходят тут всякие! Землетрясение устраивают! - услышали они из-под земли чей-то ворчливый голос.
   - Тяв! Кто тут? - тут же отреагировал на него пёсик. - А ну, вылезай!
   - И не подумаю! Мне и здесь хорошо! Буду я ещё всяких щенков слушаться!
   - Тяв! Ты кто? - не унимался Том.
   - Сам, что ли, не догадываешься? Крот я! Можно подумать, что много других под землёй живёт!
   - Извините, а почему Вы живёте под землёй? - вежливо поинтересовался Рома.
   - А мне тут хорошо! - резонно ответил крот. - Тут полно червей и насекомых, которых я обожаю. Далеко бегать не надо! И потом, тут безопасней. Не ходят всякие, как наверху! Хотя, бывает частенько, тяжеловесы всякие потолок обваливают. А вообще, я тут единственный хозяин!
   - А чем Вы там занимаетесь, под землёй?
   - Как, чем? Туннели копаю. У меня здесь целый подземный город! Ещё собираю червяков в свою норку, запасы делаю. Детишек выращиваю. Всё, как у всех! Даже лучше! По крайней мере, не лазаю над чужими домами, не сотрясаю их и не пристаю ни к кому с дурацкими вопросами! - и на поверхность полетели свежие комья земли. Крот снова принялся за работу.
   По дороге приятели успели наговориться с казавшимися раньше такими молчаливыми бабочками и их гусеницами, и даже спасти одну из них от воробья, накормив его крошками. Они поболтали и с муравьями, и с кузнечиками, и со стрекозами. Познакомились друзья и с коллегой скунсов жуком-вонючкой. Он, как и скунсы, разбрызгивает жидкость с отвратительным запахом, когда на него нападают враги. Карапузоны увидели своими глазами, как паук, пытавшийся подобраться к личинкам жука-вонючки, начал дрожать и задыхаться, попав в облако вонючей жидкости.
  
  Глава 10.
  Звёздный час Жучкиных. Карапузоны замышляют преступление.
  
   Уже на подходе к дому Жучкина Григорий и карапузоны увидели перегородившие всю дорогу автобусы и автомобили.
   - Ну, я того, испаряюсь, - проговорил домовой и, действительно, исчез в воздухе, как будто его и не было.
   А Тёма и Рома зашагали во двор. Там они тут же наткнулись на телевизионную съёмочную группу. Красивая блондинка в обтягивающем платье, совсем не подходящем для деревни, брала интервью у Карла и Брони Жучкиных.
   - Так как же выглядели пришельцы? - как раз спрашивала она.
   - О, у них был просто галактически-устрашающий вид! - со знанием дела отвечал господин Жучкин, приодетый по этому случаю в свой самый нарядный клетчатый костюм и жёлтый галстук. - Самый страшный из инопланетян, я так предполагаю, их главарь, был весь синего цвета с серебряными антеннами на голове. Он пытался приблизиться к нам ближе других.
   - Были ли попытки контакта со спиногрызами со стороны пришельцев?
   - О, да! Один из них, напоминающий особь женского пола, облачённый в летящие одежды, всё время пытался завывать. Я так думаю, это он хотел передать нам информацию космического разума!
  
   - Это он про Соньку Занюханную говорит. Где это он у неё разум разглядел? - шепнул Тёма на ухо Роме.
  
   - Так, так. Очень интересно, - оживилась корреспондентка. - А как вы отреагировали на эту передачу информации?
   - Ну, как?.. - замялся интервьюируемый. - Отреагировали почему-то очень нестандартно. Волосами. У нас у всех стали подниматься дыбом волосы. А у кого их не было - оставшийся пушок. Я так предполагаю, что на планете, откуда прилетели эти пришельцы, живые существа слышат волосами. Поэтому и наши волосы так отреагировали, откликнулись на их послания.
   - А что же произошло дальше? - обратилась блондинка на этот раз к стоящей рядом с мужем миссис Гринпис-Жучкиной.
   - Дальше? - смутилась та. - Ну, дальше они, наверно, нас испугались. Поэтому быстро испарились.
   - А вы?
   - Мы постояли немного, посмотрели. Видим, уже ничего интересного не ожидается, - выхватил микрофон Карл. - И, не спеша, направились на нашу скунсовую ферму "Нежный аромат", которая находится в деревне Дуракавалялкино. Пользуясь случаем, хочу пригласить всех желающих на экскурсию. Вы сможете не только посетить нашу ферму и познакомиться с самыми лучшими в мире животными - скунсами, но и прослушать лягушачий концерт, проходящий каждый день на речке Дубёнка. И всё это за очень символическую плату! А теперь ещё я буду проводить экскурсии по местам прилёта космических пришельцев.
   - Гражданин, гражданин! - наконец, удалось вырвать у Жучкина микрофон корреспондентке. - Это уже реклама! Мы так не договаривались!
   И улыбнувшись в камеру, бодрым голосом она добавила:
   - Дорогие спиногрызы! Вы смотрели интервью с фермерами Жучкиными -первыми людьми, имевшими близкий контакт с инопланетянами! Наша съёмка проходила в прямом эфире в деревне Дуракавалялкино. Мы и дальше будем держать вас в курсе событий! Оставайтесь с нами!
  Блондинка убрала микрофон и, сопровождаемая съёмочной группой, направилась к одному из микроавтобусов. А на её месте тут же оказалась брюнетка. Тоже с микрофоном и тоже в неподходящем для деревни облегающем платье. Она стала задавать Жучкиным почти такие же вопросы. А супруги, ставшие в один миг знаменитыми, с гордым видом отвечали на них. Причём, эти ответы с каждым разом становились всё более развёрнутыми и обрастали всё большими и большими подробностями.
  К концу дня Карл уже рассказывал, что ему удалось пообщаться с гуманоидами, которые поведали ему множество секретных сведений, касающихся самых разных вопросов и затрагивающих не только проблемы Спиногрызии, но и всего мира. Он так вошёл в роль, что уже и сам верил, что всё было именно так, как он говорит. От этого спиногрыз становился всё напыщеннее и самовлюблённее, как мыльный пузырь, раздуваясь в собственных глазах и в глазах окружающих. Те же чувства переполняли и его супругу. Наконец, попав в свою стихию, она целый день меняла наряды. Каждый раз, облачившись в новое платье или костюм, миссис Гринпис-Жучкина придирчиво рассматривала себя в зеркало и удовлетворённо изрекала: "Красота - страшная сила!" или "Подлецу всё к лицу!".
  Целый день по всем телевизионным каналам жители Спиногрызии и других стран, с интересом прильнувшие к экранам, созерцали пузатого господина в ярком костюме и всегда по-разному одетую его супругу - губошлёпку. Парочка в невероятных нарядах выкладывала всё более и более интересные сведения о пришельцах.
  А Тёма и Рома, сообразив, что Жучкиным сейчас не до них, отправились на прогулку по деревне. Но перед этим они торжественно вручили обещанную шоколадку прослезившейся от такого счастья сороке. Даже Григорий пригласил птицу иногда залетать, может, и у него найдётся, чем её угостить.
  Во время прогулки в одном из дворов карапузоны увидели страшный переполох. По тропинке около покосившегося курятника, заломив крылья, бестолково носилась туда - сюда причитающая рябая наседка. Её обступили другие куры и петухи, сочувственно о чём-то кудахтающие.
  - Что случилось? - поинтересовались Тёма и Рома у стоящих поодаль гусей, тоже с интересом наблюдающих эту картину.
  - Да, обычное дело, - ответил один из гусей. - Ряба опять яйцо Фаберже, вместо настоящего куриного, снесла.
  - Она раньше золотые яйца несла вперемешку с нормальными, - добавил второй. - А потом так наловчилась, что теперь одни Фаберже выскакивают. Хозяева, конечно, рады. А курочке этой, Рябе, одно расстройство. Ей с цыплятами повозиться охота, а вместо них один антиквариат получается! Совсем забыла, как нормальные яйца нести. Зато Фаберже эти всё искуснее и искуснее получаются. Прям, шедевр! Но ей-то от этого какая радость?!
  - Сглазили Рябу. Точно вам говорю! - заговорщицки подмигнул жирный индюк с трясущимся подбородком.
  - И, главное, нет таких специалистов, которые бы наседке помочь могли! - заметил первый гусь.
  - В Дохляндии есть, - вспомнил свой поход в гадальный салон Тёма. - Не может быть, чтобы здесь, в Спиногрызии, никаких гадалок или ведьм подходящих не нашлось!
  - Надо поговорить с Григорием, - догадался Рома. - Может, подскажет, к кому здесь обратиться, чтобы сглаз или порчу Рябину сняли.
  - Точно! Григорий всех ведьм тут знает! Он, вообще, эрудит!
   - Ну, поговорите, поговорите с вашим Григорием, - не слишком веря в успех этого мероприятия, загоготали гуси. - А то жаль Рябу-то. Скоро все петухи от неё отвернутся. Несёт один брак!
   И карапузоны, наполненные решимостью помочь курице Рябе, прямиком направились в сарай к деду Григорию.
   Домовой сидел в своём кресле и уплетал сушёные грибы из подаренного Гликерией и Свистушкой венка, закусывая их шоколадкой.
   - Как же не быть? Есть у нас ведьмы! - оживился старик после того, как Тёма и Рома попросили его помочь рябой несушке. - Надо только сообразить, кто из них лучший специалист по курам-то будет. Пожалуй, без Альберта Шевелюровича здесь не обойтись. Он своих подшефных ведьм, как облупленных, знает, какая на что способна. Сидите здесь и ждите. А я, так и быть, ради такого дела, сам в ведьминское общежитие сгоняю и всё у Шевелюровича разузнаю.
  . И, прихватив с собой парочку грибков, чтоб ублажить начальника общежития, Григорий испарился в воздухе.
   Вернулся он довольно скоро и не один. Вместе с ним в комнате возникла чёрная сгорбленная старуха в лохмотьях и с волосами, состоящими из ковтунов вперемешку с паутиной и мышиным помётом.
   - Вот. Крысина Мухоморовна - самая заслуженная из ведьм, главный преподаватель волшебной школы, - представил старуху дед Гриша.
   Между тем, колдунья, не тратя времени на разговоры и церемонии, разложила на деревянном столике домового какие-то скрюченные корешки, мухоморы и сушёные хвостики крыс и мышей. И, ловко орудуя ими, стала перекладывать эти инструменты с места на место, как карты. При этом она недовольно качала трясущейся от старости головой, прицокивала языком и, наконец, обратив внимание на нетерпеливо ожидающих её решения карапузонов и Григория, произнесла:
   - Да. Порча лежит на вашей курице. Сглазили её ещё в яйце. Позавидовал кто-то матушке вашей Рябы, что у неё такое крупное яйцо получилось. Да ещё и пятнистое, не такое, как у других. Вот теперь чёрти что у этой наседки и получается! Без колдовства тут не обойтись. Только дело это запущенное. Может, даже я не справлюсь!
   - Ой, попробуйте, пожалуйста! Жаль несушку! - взмолился Рома.
   - Попробовать-то попробую, но за результат не ручаюсь! Но, самое главное, для успеха дела мне понадобится последнее снесённое этой курицей яйцо. Без него и браться не буду! Так что, когда доставите яйцо, обращайтесь! А пока, дед, отволоки-ка меня назад, откуда принёс. Стара я сама по лесам да деревням лётать! А ждать тута тоже не могу - дел невпроворот! И так, небось, мои ученицы меня заждались. Я им сегодня обещала рецепт приворотного зелья дать.
   - Как же мы это яйцо достанем? - задумались карапузоны, когда Крысина Мухоморовна, забравшись на загривок домовому, исчезла вместе с ним из сарайчика. - Хозяева его, небось, берегут пуще своего ока! Это ж настоящая кража получается! Яйцо-то не простое - драгоценность! Да ещё какая! Произведение искусства! За это и в тюрьму загреметь можно!
   - Да. Тут всё до мелочей продумать нужно, прежде, чем такое рискованное дело затевать! - резонно заметил Рома.
   - Я так думаю, одни мы не справимся. Тут нам помощь потребуется. Надо ведь сначала разузнать, где это яйцо хранится, - подхватил Тёма.
   - Тоже мне проблему нашли! - вздрогнули карапузоны от голоса, как всегда, неожиданно возникшей Гликерьи. - Про какое яйцо узнать надо?
   - Про яйцо Фаберже, которое курочка Ряба сегодня снесла, - оживился Тёма.
   - Плёвое дело! Что тут узнавать-то? Вся округа знает, что это яйцо в сейфе хранится.
   - В каком сейфе?
   - В каком, в каком? Понятно, в каком! В бронированном!
   - А где этот сейф находится-то?- нетерпеливо допытывался Рома.
   - Ясно, где. У Скоробогатиковых!
   - А это ещё кто такие?
   - Ух, какие вы несообразительные! - не выдержала Гликерья. - Да хозяева этой самой курицы Рябы!
   - А достать его оттуда можно?
   - Плёвое дело! Конечно, можно! Если ключи есть. У вас есть ключи-то?
   - Нет, конечно.
   - Ну, тогда остаётся только подвзорвать сейф энтот! Петарды за пару шоколадок я вам организую.
   - Нет. Нам надо незаметно достать, без шума.
   - Это украсть по-тихому, что ли?
   - Ну...- замялся Тёма, - позаимствовать на время.
   - Ну, тогда даже и не знаю, как вам помочь-то. Ключи энтот Скоробогатиков всегда на шее носит, никогда с ними не расстаётся!
   - Может, с шеи стянуть попробовать? - подключился к беседе только что материализовавшийся Григорий.
   - Можно, конечно, попробовать, - задумалась Гликерья. - Хотя, дело, конечно, рискованное. Но, ради вас, я могла бы пойти на риск.
   - Ой, рискни, рискни, Гликерьюшка! - обрадовался домовой. - Мы тебе спасибо скажем!
   - Гликерьюшка! - передразнила его кикимора. - А как одну - единственную шоколадку просила, что ты мне, Гриш, ответил? А спасибо твоё не шелестит! Помогу, если шоколадку мне выделите!
   - Ох, какая ты, всё-таки, Гликерья, корыстная! - насупился старик. - Ну, ладно уж. Достанешь ключ - получишь одну шоколадку. Только без обёртки!
   - Это почему без обёртки?! - выступила вперёд старушка. - Мне, конечно, энта обёртка, может, и не нужна. Но это уже дело принципа! Или с обёрткой, или две шоколадки!
   - Ишь, губы раскатала! Да мне Черепушкина и бесплатно ключи стырит! - пошёл в наступление домовой.
   - Ха! Да твоя Черепушкина и не плюнет за просто так! - не унималась Гликерья. - Ну, ладно, давай без обёртки, раз ты такой скупердяй! - подумав, протянула ладошку кикимора.
   - Щас!!! Тебе дай, потом ключей не дождёшься! Сначала доставь ключи, а уж потом и ладошку протягивай! - отрезал дед.
   - Ну, ладно, - обиженно согласилась Гликерия. - Попробую ночью спереть энти ключи несчастные. Когда Скоробогатиковы спать лягут.
   - Ну, вот и хорошо, - успокоился Григорий. - А пока лети к себе на болото, вздремни немножко.
   Отправив кикиморку, старик снова достал свой венок из грибов и продолжил прерванный ужин. А Тёма и Рома пошли прогулять перед сном Томика.
  
   Когда ночь спустилась на деревню, карапузоны и Григорий, закутавшись в одеяла, уселись ждать вестей от Гликерьи. Но вскоре сон сморил их.
   Проснувшись, Тёма увидел, что уже светает. Рома и Григорий мирно спали. А кикиморы, похоже, так и не было.
   Повертевшись в своей кроватке без сна, Тёма, захватив с собой щенка, вышел во двор, чтобы умыться. На влажной траве сверкали нежные бусинки росы. Свежий утренний воздух был пропитан прохладой. А в соседних дворах, перекликаясь друг с другом, горлопанили петухи.
   Умывшись колодезной водичкой и напоив Томика, карапузон вернулся в сарайчик. Там он застал проснувшихся Григория и Рому, беседующих с только что возвратившейся с дела Гликерией. Вид у кикиморы был невыспавшийся и недовольный.
   - Цельную ночь прокараулила энтого Скоробогатикова! - оправдывалась она. - Сначала он никак спать ложиться не хотел. Всё пультом щёлкал. Телевизор, значиться, смотрел. То туды щелканёт, то сюды - всё энтому деду не нравится. То поют плохо, то танцуют, то диктор толстый, то фильм заумный! Ну, не нравится, так не смотри! А он только щёлкает и критикует себе под нос. Наконец, угомонился, старый хрыч. Ну, думаю, сейчас ляжет, захрапит, я тихонечко ключик-то и срежу. А он - к компьютеру. И давай, как школьник, игры всякие, значит, гонять. Мне уже от игр энтих плохо, круги в глазах плывут, а ему хоть бы что! Ну, наконец, лёг он, значить. Но и здесь угомониться не может - всё скачет. Бессонница, видите ли, у него! Смотрю, всё. Не шевелится, вроде. Только начинаю тихонечко так к нему с ножницами-то пристраиваться, вдруг, как вскочит опять! И опять всё по новой! Раз десять так подбиралась. Чуть заикой меня не сделал, ирод проклятый! Наконец, под утро захрапел. Ну, я обрадовалась. Подбираюсь, значит, опять. А тут старуха его вдруг проснулась. И нет бы, встать тихонечко и идти себе кур кормить или огород полоть! Так нет же! Лежит рядом с дедом, иронический детектив читает. Пришлось и мне сзади неё пристроиться и тоже почитать. Думала, уснёт снова старая. Так нет же! Дочиталась до того, что дед снова проснулся! Так что вот. Не получу я, значит, шоколадку, что ли? - с надеждой глядя на домового, спросила кикимора.
   - Догадливая ты, Гликерья! - протянул дед.
   - А я думаю, надо ей шоколадку дать, - предложил Рома. - Гликерья ведь не виновата, что так получилось. Она же старалась.
   - Ещё как старалась! - с готовностью откликнулась кикимора. - Я за всю свою жизнь никогда столько не читала! Даже когда в волшебной школе училась! Аж, цельный детектив прочитать пришлось! Там, между прочим, тоже история, похожая на нашу, расписана. Как энти, рецидивисты, грабёж устраивали. И хитро так, значит, придумали! Устроили они, значит, пожар в музее. Чтобы, значит, все ценности выносить на улицу и спасать начали. А когда те ценности вынесли, то грабители энти просто так, запросто, их и перехватили. И всё. Даже с сигнализацией и ключами возиться не пришлось. Может, и нам поджечь энтих вредных Скоробогатиковых?
   - Совсем ополоумела, старая?! - возмутился Григорий. - Ещё всю деревню спали! На тебе шоколадку, раз уж хозяева так решили, и давай спать отчаливай! И чтоб без самодеятельности! Тепереча мы тут сами решим, что делать.
   Обрадованная кикимора, схватив шоколадку, тут же испарилась. А Григорий и карапузоны продолжили разрабатывать план похищения драгоценного яйца.
  - Между прочим, Гликерия дело подсказала, - заметил Тёма. - Надо заставить Скоробогатиковых это яйцо из сейфа достать и на улицу вынести. А там уже пол дела останется.
  - Ну, против поджога я категорически возражаю! - выступил Григорий. - Надо так энто дело завернуть, чтоб и курице помочь, и хозяевам её не навредить. А то что ж получится - одну спасаем, а других поджигаем?!
  - Да никто их поджигать и не думает! - заверил Рома. - Тут надо что-то похитрее придумать.
  - А, может...- задумался Тёма. - Кажется, я придумал. Только придётся этим Скоробогатиковым несколько дней в противогазах походить.
  И карапузон рассказал свой план Роме и Григорию.
  - Ну, что ж. Это можно. Не совсем приятно, конечно. Но, ради такого дела, на некоторые жертвы пойти можно! Вылетаю за Дыркой от Бублика.
  
  Глава 11.
  Грабёж средь бела дня.
  
  И карапузоны приступили к осуществлению намеченного плана.
  Первым делом, они направились к сарайчику с вывеской "Ферма "Нежный аромат".
  Жучкины уже повели новых экскурсантов, понаехавших, чуть свет, смотреть легендарное поле, где произошёл их контакт с инопланетянами, и на речку - слушать лягушачий концерт.
  А разряженные в праздничные костюмчики скунсы скучали в своём сарайчике, ожидая следующего прихода любопытных спиногрызов. Тут же, перед сараем, растянувшись на травке, грелся на солнышке крокодил Пупсик. Давно не видевший карапузонов, он очень обрадовался их приходу. А ещё больше - тому, что Тёма и Рома научились понимать его язык.
  Пошептавшись с аллигатором и скунсами, карапузоны остались довольны итогом беседы. Они захватили с собой Пупсика и одного из скунсов - Болгарскую Розу - и отправились осуществлять намеченную операцию.
  
  Прежде всего, карапузонам предстояло разведать, дома ли хозяева курицы Рябы. Поэтому, оставив животных в засаде, Тёма и Рома начали, не спеша, прогуливаться вдоль их ограды, делая вид, что выгуливают своего щенка и беседуют. Так они ходили довольно долго. Скоробогатиковы не появлялись.
  - По-моему, не стоит нам здесь мельтешить, - наконец, сообразил Рома. - Надо тоже спрятаться в укромное местечко где-нибудь неподалёку и наблюдать оттуда.
  - А если они так и не выйдут весь день? Как мы узнаем, в доме эти Скоробогатиковы или нет?
  - Да...Честно говоря, мне уже тоже надоело ждать. У кого бы спросить? Может, кто-то их видел?- задумался Рома.
  - Нельзя спрашивать. Потом нас заподозрить могут.
  - Это точно. Слушай! Мы же с животными разговаривать можем! Так давай у них и спросим.
  - Молодец! Я и забыл совсем! Вон галка на дереве сидит.
  - Извините, - вежливо обратился к галке Рома, - Вы здесь давно сидите?
  - А что? - заносчиво ответила птица.
  - Просто, мы у Вас спросить хотели, Вы тут Скоробогатиковых не видели?
  - Как не видать? Конечно, видала.
  - Давно? - обрадовались карапузоны.
  - Не очень.
  - А сейчас они где, не знаете?
  - Как, где? В избе, небось, сидят. Мюсли, небось, едят. Кашу такую новомодную с орешками и сухофруктами. Вон, запах какой по всей округе разносится! - мечтательно засопела галка.- Я тут потому и сижу. Жду, может, останется у них каша эта? Понесут, может, остатки на компостную кучу выбрасывать. А я - тут как тут! Только ещё ни разу такого счастья на мою голову не сваливалось. Жадные эти Скоробогатиковы, не добрые!
  - Так Вы точно знаете, что в избе они? - на всякий случай, ещё раз уточнил Рома.
  - А вы сами понюхайте, раз не верите! Сказала же уже! - обиделась галка.
  Карапузоны тоже принюхались, но никакого особенного запаха не почувствовали. Наверно, у этой галки обоняние лучше, чем у них, развито. Или желание вкуснятинкой полакомиться больше.
  - А вам они зачем? Может, тоже мюсли караулите? - насторожилась птица.
  - Да, нет! Мы кашу не любим, - заверил её Тёма. - Нам они по другому делу нужны.
  - Ну, что? Раз они дома, можно начинать, - зашептал Рома. - Тащи сюда скунсиху. А я Дырку от Бублика предупрежу.
  Через минуту Болгарская Роза в полной боевой готовности уже стояла, повернувшись задом к окну Скоробогатиковых, и ждала условного сигнала к началу атаки. Сигналом должен был послужить лай Тёминого щенка.
  Дав отмашку пёсику, карапузоны отбежали на безопасное расстояние и издали стали наблюдать за происходящим.
  Дальше всё разворачивалось по заранее намеченному сценарию. Сразу же после того, как Томик залаял, пятнистая скунсиха встала на передние лапы, задрав вверх своё главное оружие и направив его прямо в окно ничего не подозревающих Скоробогатиковых. Потом, как и было задумано, она дала залп. То, что Болгарская Роза сделала это качественно, почувствовали даже находящиеся на очень приличном расстоянии Тёма и Рома.
  Тут же после газовой атаки избушка Скоробогатиковых заходила ходуном, и через мгновение на её пороге с драгоценным яйцом в руках, как и предполагали карапузоны, показались многострадальные хозяева. Не разбирая дороги, они стрелой понеслись на улицу. Но выбежать за калитку так и не успели, так как неожиданно наткнулись на раззявленную зубастую пасть крокодила. Ополоумев от ужаса, Скоробогатиковы заметались по двору, сшибая всё на своём пути. Они на бешеной скорости в двадцать шестой раз проносились вокруг своего дома, каждый раз натыкаясь на возникающего в самых неожиданных местах аллигатора с раззявленной пастью. И уже были абсолютно уверены, что их двор кишмя кишит голодными крокодилами, мечтающими только о том, как бы поскорее их слопать. Но впереди несчастных ждало ещё большее потрясение.
  Вдруг перед носом обезумевших от страха и бешеной гонки владельцев яйца совершенно ниоткуда возник образ синего приветливо улыбающегося совершенно лысого существа с серебряными антеннами на голове. Как ни странно, именно это симпатичное, можно даже сказать, милое существо со скромной улыбкой и не обладающее ни острыми клыками, ни одуряющим запахом, окончательно добило многострадальную парочку.
  Метнув в него до сих пор не выпускаемую из рук драгоценность, Скоробогатиковы тихо осели в траву, усиленно крестясь и уже не надеясь на спасение.
  Какова же была их радость, когда супруги увидели, что синий монстр, всё с той же улыбочкой, и даже, как им показалось, несколько обиженным видом, так же внезапно испарился в воздухе, как и возник. Скоробогатиковы тихо заплакали, радуясь тому, что гуманоид удовольствовался яйцом и решил не лишать их жизни. Они даже почти смирились с одуряющим запахом, почитая его не таким уж большим злом, по сравнению с тем, чего им удалось избежать. И стадо крокодилов куда-то пропало. В общем, окончательно опомнившиеся супруги решили, что только что пережили своё второе рождение, и отправились в дом отмечать это событие. Правда, они всё же отыскали долгие годы пылившиеся без дела противогазы.
  А в сараюшке Григория собрались все участники только что проведённой гениальной операции.
  - Вот! Правильно я жаловался! Что эта грымза из меня сотворила! - чуть не рыдал Дырка от Бублика. - Так разукрасила, что народ, при виде меня, готов отдать самое дорогое, лишь бы я испарился! Даже зубастого аллигатора и вонючего скунса не так испугались! Долго мне теперь жить таким уродом?!
  - Ты, Дырочка от Бубличка, зря так говоришь! - опять начал успокаивать его домовой. - Ты сам не понимаешь, какое доброе дело сейчас сделал! Да заради такого и в перьях вываляться можно, не только подсеребриться да подсиниться! Ты, может, только что живое существо спас, мать будущую! Без тебя, Дырочка от Бублика, она бы так всю жизнь и несла дрянь всякую вместо яиц куриных! Ты теперь, можно сказать, крёстным отцом стал для цыплят ейных будущих! Настоящий героический поступок совершил! И всё благодаря красоте твоей сине-серебряной! От лица всех присутствующих и отсутствующих, объявляю тебе, Дырка от Бублика, значит, благодарность!
  - Да что я совершил такого? - засмущался лесовик. - Улыбнулся только малость. Как просили.
  - Молодец! Молодец! - похлопал его по плечу Григорий. - Все молодцы, кто в энтом деле поучаствовал! Теперь можно и Крысину Мухоморовну тащить, чтоб она, значит, дальше своё колдовство к энтому яйцу недоделанному применила. Сидите все здесь, значить. Сейчас я энту заслуженную ведьму сюды приволоку. А вы яйцо охраняйте.
  Через пятнадцать минут Крысина Мухоморовна уже слезала с загривка Григория. Оправив многочисленные складки своей старой мантии, она, наконец, оглядела собравшуюся в сарае Жучкина аудиторию.
  - Это ещё что за собрание? - недовольно пробурчала старая ведьма. - Чтоб сию минуту тут и духа никакой нечисти, кроме хозяина, не было! И живность энту уберите! - показала она на Пупсика, Болгарскую Розу и Томика. - А то, не ровён час, нечаянно перепутаю чего, потом беды не оберёшься!
  - Мы тоже пойдём погуляем, - предусмотрительно предложил Тёма.
  - А вы останьтесь! - осадила его старуха. - Может, помощь какая понадобится!
  Подождав, пока за животными закроется дверь, Крысина Мухоморовна принялась извлекать из самых неожиданных мест необходимые орудия своего труда. Из складок мантии она натрясла, кроме уже знакомых карапузонам сушёных хвостиков грызунов, мухоморов и корешков, десятка три противных зелёных гусениц, которые, получив свободу, тут же начали расползаться по всему столу. Но ведьма одним дуновением остановила это движение насекомых. Мерзкие гусеницы, как искусственные, замерли в том положении, в котором застало их дуновение повелительницы.
  Потом старуха подняла вверх свою костлявую руку, что-то тихо прошептала, и в её скрюченных пальцах откуда-то возникло помутневшее от времени зеркало с длинной ручкой. Крысина Мухоморовна положила его перед собой и, накрыв тонкой вуалью, сплетённой из паутины, начала тихонько шаманить. Она долго водила над зеркалом своими страшными руками с согнутыми, как у курицы, когтями чёрного цвета, шепча при этом какое-то заклинание, которое ни Тёма, ни Рома не могли разобрать. Затаив дыхание, они замерли, как гусеницы, только что застывшие на столе, и только со страхом в глазах следили за происходящим.
  Между тем, дама с коготками уже извлекла откуда-то несколько оплавившихся свечей. Плюнув на них, разожгла огонь и сейчас окутывала чёрным дымом всё помещение. Наконец, она приступила к стоящему до этого в стороне яйцу Фаберже, снесённому курицей Рябой. Крысина Мухоморовна осторожно взяла его, внимательно осмотрела со всех сторон, поводила вокруг руками. Потом она начала катать яйцо по столу и постепенно завертела его, как волчок, одновременно дунув на своих гусениц. По приказу хозяйки, зелёные насекомые тут же ожили и шустро поползли в сторону драгоценного яйца. Уже через минуту всё оно было опутано выделяемым гусеницами веществом и превратилось в огромный кокон, напоминающий тот, из которого появляется бабочка. А Крысина Мухоморовна резко рванула в сторону Григория и вырвала волос из его бороды, чем до полусмерти напугала домового, не ожидавшего такого вероломства. Затем, она, не обращая на испуганного старичка никакого внимания, начала рвать этот волос на мелкие кусочки, держа его над зеркалом и не переставая быстро-быстро бормотать себе под нос волшебные слова. И чем меньше становился волос, тем всё больше обнажалось из-под вуали зеркало. Вскоре паутина, окутывающая его, совсем исчезла, и все присутствующие, как на экране телевизора, увидели в зеркале рябую курицу, мирно клюющую зёрнышки в окружении таких же наседок.
  При виде несушки, Крысина Мухоморовна хищно оскалилась, обнажив кривые зубы, и метко плюнула в её изображение. Многострадальная Ряба тут же закудахтала, заволновалась и, сломя голову, рванула в курятник. Там ровно через минуту она благополучно снесла столь долгожданное самое обычное белое куриное яйцо.
  Старая колдунья, сделав свою работу, в изнеможении откинулась на спинку стула. А наблюдавшие эту картину Тёма, Рома и Григорий прослезились от умиления, став свидетелями зарождения новой жизни. Со словами благодарности бросились они к ведьме. Но старуха, отстранившись рукой, только безучастно прошамкала:
  - Пустяки. Вам повезло, что я ещё кое-что помню. Яйцо это доставите туда, откуда взяли, - показала она на снова очистившееся от кокона яйцо Фаберже. - А ты, старый, чего расселся?! Через десять минут у меня лекция по технологии перелётов на метле. Давай-ка, доставь меня быстренько к моим ведьмулечкам. А то подумают, что я заболела, и смоются на дискотеку.
  Одним жестом отправив в широкий рукав все свои колдовские штучки, шустрая не по годам бабка уже погоняла домового, поторапливая его.
  
  - Ух, я чуть не умер от страха, когда она тут полный сарай дыма напустила, - признался Тёма.
  - Да. Сильное зрелище! - поддержал его Рома. - А как она гусениц утихомирила?!
  - Хорошо хоть, всё получилось!
  - Ага. Только теперь опять надо думать, как это яйцо Фаберже к Скоробогатиковым доставить.
  - А что тут думать? Перебросим через забор, и все дела! Они сами его найдут.
  - Нет. Так не пойдёт. Это же, всё-таки, драгоценность! Вдруг потеряется? Отвечай потом! Старуха ведь не сказала, что будет, если его не доставить на место, - размышлял Рома. - Надо его так отнести, чтобы оно не потерялось, и Скоробогатиковы его обязательно обнаружили.
  - Ну, ладно уж. Помогу ещё разок, - раздался голос Дырки от Бублика.
  Лесовик восседал в любимом кресле Григория и преданно смотрел на карапузонов, поглаживая их пёсика.
  - А как ты поможешь? - проболботал Тёма.
  - Да опять так же и помогу. Выйдут эти невежливые Скоробогатиковы на двор. Я опять так же, как в прошлый раз, тихонечко возникну с их яйцом, отдам его и исчезну. Чего здесь ещё думать-то? Они меня уже видели, попривыкли, небось. Думаю, на этот раз не испугаются. Встретят, как родного. Тем более, с их же яйцом.
  - Ну, насчёт родного, не знаю, - засомневался Рома. - Но очень сильно испугаться, наверно, не должны. Ты там, главное, долго не задерживайся. Отдай яйцо - и назад.
  На том и порешили.
  Забрав антикварное яйцо, лесовик исчез вместе с ним и стал поджидать Скоробогатиковых у них во дворе.
  Напуганные последними событиями, хозяева курочки Рябы до сих пор сидели в противогазах в своей избушке и смотрели телевизор. По всем программам показывали многочисленные интервью с супругами Жучкиными, где они всё живописнее и живописнее рассказывали про посетивших Дуракавалялкино инопланетян.
  - Ишь ты, как раскукарекался этот Жучкин! - наконец, первым не выдержал Яков Скоробогатиков. - Подумаешь, издали увидел пришельцев, а какое ему теперь внимание! Прям, звезда экрана! Круче президента!
  - Да, Яш, - поддержала его супруга. - И жена ейная вон какая расфуфуренная стоит! Я уже у неё восемь нарядов за сегодня насчитала! Цельный день переодевается! Тоже мне, фотомодель выискалась!
  - Несправедливо это! - отрезал Скоробогатиков. - Мы от этих гуманоидов куда больше пострадали, а никто про это и не знает! Давай, Моть, надевай тот розовенький костюмчик, который я тебе в прошлом годе подарил. Пойдём тоже звездеть!
  - Так, Яш, то ж не в прошлом годе-то ты мне дарил, а на свадьбу нашу. Я, наверно, выросла из него давно!
  - Ничего! Всё равно, надевай!
  - Ну, как скажешь, Яш.
  С трудом, облачившись в розовый кримпленовый костюм, размеров на пять меньше нужного, Мотя прикрылась шалью, чтобы не было видно разъехавшуюся "молнию". Яков тоже нацепил свой лучший наряд. И уже через пол часа нарядные Скоробогатиковы решительно вышли за дверь своего дома с твёрдым намерением покорить телевизионный олимп и утереть нос зазнайкам Жучкиным.
  Сделав несколько шагов в направлении калитки, супруги вдруг остановились, как вкопанные. Величественное выражение их лиц сменилось масками ужаса. Прямо перед носами разряженной парочки висел всё тот же синий гуманоид с серебристой макушкой и, как показалось Скоробогатиковым, издевательской улыбочкой на лице.
  Тут же забыв о карьерах звёзд, супруги опрометью рванули в дом и захлопнули дверь перед носом так и не успевшего вернуть им яйцо Дырки от Бублика.
  -Ну, что за народ?! - совсем оскорбился лесовик, нарезая круги вокруг дома невежливых Скоробогатиковых и заглядывая к ним в окна. - Что я, нанялся, что ли, целый день с этим яйцом нянчиться?!
  А ошалевшие от испуга Яков и Мотя забились под кровать и, стараясь особо не дышать, попытались создать видимость, что никого нет дома.
  Устав носиться с антиквариатом вокруг избушки, Дырка от Бублика попытался протиснуться в помещение через печную трубу, но её отверстие оказалось слишком узким для его полненького животика.
  Наконец, сообразив, как решить проблему, замученный лесовик решил подбросить надоевшее яйцо в курятник его мамочке, что он благополучно и сделал. Бросив вслед раскудахтавшимся от страха курам:
  - Сами возитесь со своими яйцами! Нашли дурака! - С чувством выполненного долга, он растворился в воздухе и помчался в лес, чтобы утолить жажду болотной водичкой и предпринять ещё одну попытку смыть с себя опостылевшую краску.
  Просидев до вечера под кроватью, голодные и до ужаса напуганные Скоробогатиковы решились, наконец, осторожно выползти из-под неё. Не обнаружив никаких следов сине-серебряного гуманоида, через пол часа они осмелели настолько, что даже решились включить телевизор. Правда, уменьшили до предела его громкость.
  По всем каналам телевидения снова мелькали ещё более разряженные и красноречивые Жучкины.
  - Ты смотри, совсем обнаглели! Про нашего гуманоида рассказывают! - возмутилась Мотя.
  - Они миллионы зарабатывают, а мы под кроватью в противогазах лучшие годы проводим! - поддержал жену Яков. - За что ж несправедливость-то такая?!
  - А, может, ещё раз попробуем пробиться к людям-то? - не очень решительно предложила Мотя. - Только вот костюмчик-то мой под кроватью малость помялся, и "молния" ещё больше разъехалась.
  - Ничего! "Молнию" шалью замаскируй. А что мятый - даже хорошо. Пусть все видят, как мы от этих пришельцев пострадали! Может, какую компенсацию выплатят. Яйца-то мы лишились.
  И, опасливо озираясь по сторонам забывшая снять противогазы, парочка осторожно выползла за дверь. Не обнаружив на улице ничего синего и серебристого, они молнией выскочили за калитку и помчались по направлению к дому Жучкина. Там Яша и Мотя надеялись застать какую-нибудь съёмочную группу.
  Надо сказать, что появление Скоробогатиковых вызвало в деревне не меньший переполох, чем прилёт инопланетян. Все встреченные ими по дороге соседи, завидев непонятных существ с огромными стеклянными глазами, хоботами и резиновыми головами, спешили тут же скрыться в своих домах и поскорее запереть двери на все засовы. Но, зато, когда, прибежав к Жучкиным, Скоробогатиковы, наконец, догадались снять противогазы, и недоразумение разрешилось, они произвели на телевидении не меньший фурор, чем Жучкины. Они сразу затмили последних своими эмоциональными рассказами об охоте за ними инопланетной банды зелёных зубастых монстров под предводительством сине-серебряного главаря.
  Если бы у Дырки от Бублика был телевизор, то этот милый добродушный лесовик мог бы наслушаться о себе много новых интересных вещей. Оказывается, у него глаза светились жутким зелёным светом и были размером с фонарь светофора. На голове находилась сложная система спутниковых антенн. В каждый ноготь обеих гигантских рук была вмонтирована видеокамера. А когда он улыбался, из зубов раздавалось щёлканье спусковых затворов и вспышек многочисленных фотоаппаратов.
  Вот так закончилась эта детективная история.
  После манипуляций Крысины Мухоморовны курица Ряба не снесла больше ни одного яйца Фаберже. Её хозяева стали звёздами телевидения. Когда история с инопланетянами немного забылась, им предложили вести одну очень известную телепередачу. Так что перевоплощение их волшебной курочки в самую обычную Мотю и Якова особенно не огорчило. Кстати, яйцо Фаберже они вскоре нашли, но никому об этом не рассказали, чтобы не возвращать обратно полученную за него компенсацию.
  
  Глава 12.
  Тёма меняет имидж.
  
  А чем же заняты наши главные герои? Вы, наверно, уже успели соскучиться по Тёме и Роме?
  Так и не дождавшись возвращения лесовика, исчезнувшего вместе с драгоценным яйцом, карапузоны, наконец, поддались на уговоры Григория отправиться с ним в лес. И не пожалели об этом.
  В лесу друзья смогли ещё раз убедиться в удивительной эрудированности домового. Старик вдохновенно рассказывал о каждом деревце и кустике, о каждой птичке и жучке. И скоро карапузоны, очень любившие книги и фильмы о природе и считавшие, что очень много про неё знают, убедились, что не знают почти ничего.
  - Ку-ку. Ку-ку,- услышали они.
  - Кто энто? - спросил домовой.
  - Конечно, кукушка! Кто ж её не знает? - ответил Тёма.
  - И много вы про неё знаете?
  - Всё знаем! - самоуверенно проболботал карапузон. - Детей своих в чужие гнёзда подбрасывает!
  - Ну, энто вовсе не обязательно! И среди кукушек хорошие матери встречаются,- возразил дед. - А некоторые сами выращивают своих птенцов, только гнёзд не строят, занимают чужие. Некоторые - подбрасывают другим птицам, но подкармливают своих детей. А большинство, действительно, подбросят и забывают. А что вы ещё знаете про кукушек?
  - Ну, - замялся Тёма, - а что ещё в них интересного? Ну, звуки издают необычные, кукуют то есть.
  - Ага, причём, кукуют только самцы. Энтим они самок привлекают. А самки издают звуки, похожие на хохот. А ещё что?
  - Ну, не знаю...
  - А вы знаете, что кукушка, единственная из птиц, клюёт ядовитых мохнатых гусениц? Поэтому у кукушек глотка и желудок покрыты мохнатой шерстью. Энто волоски гусениц в них впиваются. А почему кукушка такого цвета, знаете?
  - Ну, родилась такой...- неуверенно протянул Рома.
  - Родилась-то, родилась. Но не всё так просто. Обыкновенная кукушка окраской ястреба-перепелятника напоминает, врага мелких птиц. Подлетят такие две кукушки к гнезду. Пока хозяева прогоняют самца, самка в чужое гнездо свои яйца откладывает.
  - Да, интересно. Оказывается, мы многое не знали. А вот мне всегда интересно было, почему приёмные родители не выбрасывают кукушкино яйцо?- заболботал Тёма.
  - Почему не выбрасывают? Многие, как раз, выбрасывают. Некоторые проклёвывают яйцо или даже улетают из своего гнезда. А многие просто не знают свои яйца, вот и чужого не замечают. Даже камни какие-нибудь или бутылки, если подложить, высиживать могут! Ну, вы не только слушайте, ещё и под ноги посматривайте! - наклонился за чем-то старик. - Вон, я какую сыроежечку аппетитненькую нашёл! Интересный, между прочим, грибочек! Самых разных цветов встречается! У нас тут один лесовик живёт, коллекцию сыроежек собирает. Хобби у него такое. Его так все Сыроегой и зовут. Так у энтого Сыроеги в коллекции каких только сыроежек нет! Правда, сушёные они почти все на одно лицо. Один он их различает. Помнит, где какая росла и какого цвета была. Ой, ложись!!! - вдруг шёпотом скомандовал Григорий и первым рухнул на землю.
  - Что случилось? - заболботал Тёма, недоумённо уставясь на старика.
  - Ложитесь скорей! Там Недоучкин идёт!
  - Кто? Недоучкин? А кто это? - стали озираться по сторонам карапузоны.
  - Да двоечник один! Вы ляжете или нет?!
  Наконец, и Тёма с Ромой опустились на землю рядом с домовым, снова зашептавшим:
  - Энтот Недоучкин в нашей школе волшебников учится. Но всегда ему лень всё до конца дочитывать и доучивать. Начало прочитает - и давай колдовать! Такие несуразицы иногда получаются! Как-то задали ему барана сделать, так он, вместо него, буран вызвал. Цельную неделю бушевал! Пока сам директор школы его обратно в банку еле-еле не затолкал. Столько бед наворотил! А в другой раз, вместо барабана для концерта, цирковой балаган наколдовал. Прямо в кабинет завучу его и опустил. Вместе со слоном и верблюдом. Пришлось потом срочно энтот кабинет ремонтировать и завуча от пола отскребать. Да и со слоном намучались, пока его из энтого тесного помещения вызволили. В общем, тепереча все энтого Недоучкина боятся. Вдруг, опять чего напутает. Он ведь считает, что умнее всех. И завсегда хочет своё умение показать. Сколько народу безвинного уже перевёл! И не сосчитать!
  - О, здорово, дед Григорий! - раздался над ними звонкий мальчишеский голос. - А что это вы тут делаете? А?
  - Ой, Васечка! Радость-то, какая! - голосом подхалима ответил домовой. - А мы вот тут позагорать немножко решили. А то все загорелые, а мы бледные такие! Совсем солнца в своём сарае не видим!
  - В одежде? - подозрительно поинтересовался Недоучкин.
  - Ну, да. Иголки же от деревьев колются. И комары, - нашёлся старик.
  - Ага. А солнца-то тут нет! Солнце - оно на лугу. А тут, в чащобе-то, тень сплошная!
  - Да? А мы и не заметили. Спасибо тебе, Василёчек, что подсказал! Вот что значит учёный человек! И за что только тебя Недоучкиным дразнють?..
  - Кто это дразнит? - тут же отреагировал подросток. - Да я этих, кто дразнится, тут же так заколдую! Мало не покажется! - подозрительно посмотрел он на карапузонов.
  - Да, нет. Энто не они. Энти ребятки из Карапузякии прибыли. Они тебя ещё не знают.
  - Ну, это мы сейчас исправим! - обрадовался тинэйджер. - Разрешите представиться: Василий, главный волшебник Спиногрызии. Вот вам что надо наколдовать?
  - Им ничего не надо! - испугался Григорий.
  - Да вы не стесняйтесь! Мне это не трудно. Я эту науку хорошо знаю, - распалялся Недоучкин. - Давайте, превращу вас в птичек. В момент до дома доберётесь!
  - Не надо! - хором закричали карапузоны. - Мы не торопимся!
  - Ну, раз не торопитесь, давайте сделаю вас черепахами или улитками! Будете ползать медленно, всё внимательно рассматривать!
  - Только не улитками! - взмолился Тёма.
  - Ага. Значит, черепахами хотите?! - обрадовался мальчишка.
  - Нет! Мы хотим оставаться карапузонами!
  - Но это же скучно! Давайте тогда, хотя бы, вашего щенка превращу в кошку!
  - Р-р-р-р-р... - зарычал Томик, оскалив зубы.
  - Вот! Он сейчас рычит, а через минуту ласково мурлыкать будет! - гоготал двоечник, тыча пальцем в поджавшую хвост собачку.
  - Гав! Оставьте, пожалуйста, нас в покое! - протявкал Том.
  - А вот и не оставлю! - состроил противную рожу Недоучкин.
  - Василий! А вот я твоей бабушке расскажу, как ты с иностранцами дразнишься! Нашу страну позоришь! Она тебе больше блинчиков с вареньем не даст! - погрозил пальцем Григорий.
  - Ну и что?! Я только что их штук пятьдесят проглотил! - не унимался недальновидный хулиган, вынимая из раздутого кармана кучу всякого мусора.
  - Ты что собираешься делать?! - закричал домовой, хватая его за руку.
  - Да, вот...Ищу вспомогательный инструмент, чтоб превратить вас во что-нибудь интересное. Пожелания есть? А то скажете потом, что я чего-нибудь напутал!
  - А можно Вас попросить наколдовать что-нибудь из напитков? - догадался Тёма. - Очень пить хочется!
  - А, это сущие пустяки! Так бы сразу и сказали! А то всё стеснялись и стеснялись! Вам какой напиток?
  - Сок.
  - Сейчас, сейчас...Как там у нас сок делается? - достал Недоучкин длиннющую шпаргалку.
  Быстро пробежав по ней глазами, через секунду он уже подбрасывал вверх зелёные листья, сорванные с ближайшего дерева, и бормотал:
  - Ту-тух! Бу-бух! Тореадух!
  Не успел он произнести последнее слово, как тут же сверху на огромной скорости спикировал мощный рог, вероятно, когда-то принадлежащий носорогу, и прочно приклеился к Тёминому лбу.
  - Ой! Что это?! - заверещал карапузон, щупая новообразование.
  - Рог! Как ты и просил! - невозмутимо ответил волшебник-неудачник.
  - Я просил сок!
  - Рог, сок ...Какая разница?!
  - Ну, извините! Очень даже большая! Как я теперь в этом роге в Карапузякию поеду?!
  - А ты не езди. Здесь оставайся. В лесу. Тут никого нет. С рогом ты или нет - никого не волнует!
  - Нет! Так не пойдёт! - заступился за друга Ромка.
  - Давай расколдовывай скорее! - напирал на Недоучкина Григорий.
  - Так я это...Не знаю, как расколдовывать-то,- признался двоечник. - Это мы ещё не проходили. Вы тут как-нибудь сами, а? А я пошёл. Меня уже, наверно, бабушка ищет блинчики кушать.
  - Как энто сами?! - возмутился домовой. - Всем известно, что твоё колдовство не каждый может расколдовать! Уж очень оно всегда запутанное! Давай пробуй ещё!
  - Ну, ладно. Только, если что, чур, не обижаться! - предупредил мальчишка.
  - Колдуй, давай! Хуже не будет! Хуже уже некуда!
  - Думаете? - недоверчиво произнёс хулиган и снова замахал руками, на ходу припоминая нужное заклинание.
  - Ху-тут! Ху-хуб! Бараний зуб! - неуверенно выкрикнул он.
  И все увидели, как из приделанного ранее к Тёминой голове рога полезли множественные отростки. Потом они покрылись густой листвой и зацвели. А уже через несколько секунд цветы сменились зреющими прямо на глазах яблоками. Но на этом процесс не остановился. Когда яблоки покраснели, они стеной повалили на землю, устроив Тёминой голове настоящий артобстрел. Карапузон рухнул на землю и закрыл голову руками. А Григорий и Рома поскорее подставили свои рубашки, чтобы защитить приятеля от ударов. К счастью, яблок на дереве было не очень много, и всё это произошло очень быстро. Но всё-таки несчастному карапузону изрядно досталось. Синяков на его теле значительно прибавилось.
  - Ты что? Издеваешься? - налетели приятели на Недоучкина, когда все яблоки лежали на земле, а листья на неуместном дереве стали засыхать.
  - Я ж вас предупреждал, - оправдывался растерянный Василий. - Сам не знаю, почему не сработало...Вроде, прочитал заклинание, как положено, задом наперёд. А оно, вместо того, чтоб отмениться, вон, как расцвело! Жаль, Крысина Мухоморовна не видит! "Пятёрку" бы получил!
  - И зачем только мы в эту Спиногрызию поехали и в лес пошли?! - чуть не рыдал Тёма. - Рог этот вырос, а теперь ещё и ветки добавились, и яблоки созревают!
  - Ой, точно! Созревают! - с ужасом показал на ветки Григорий. - Оно опять цветочками покрылось! Щас плодоносить начнёт!
  - Сделай что-нибудь! - взмолился Тёма, с надеждой глядя на Недоучкина.
  - Нет уж. Лучше я сам попробую! - отстранил неуча домовой. - Кавардак! Музардак! Пук!
  И в руках у Григория оказались садовые ножницы-секатор, которыми он умело обрезал крону уже начавшего покрываться зелёными яблочками дерева. Упав на землю, срезанные ветки тут же пустили корни и начали быстро расти. Уже через пару минут они превратились в роскошный яблоневый сад.
  А Тёмину голову, вместо яблони, теперь украшал какой-то сучковатый пень, сильно подпортивший его имидж.
  - Да, с таким головным убором ты ни один фэйс-контроль не пройдёшь, - оглядел приятеля Рома.
  - Ну, в крайнем случае, у меня жить останешься, - успокоил пострадавшего старик. - Потесниться мне, конечно, придётся.
  - Не хочу я здесь оставаться! Сделайте ещё что-нибудь! - снова взмолился Тёмка.
  - Так, может, просто лешим его сделаем? - оживился Недоучкин. - Это я мигом! Это мы в самом конце года проходили! Не забыл ещё, наверно!
  - Молчи уж! - огрызнулся Тёма. - Не хочу я лешим! У нас в Карапузякии нет леших, а я хочу домой!
  - Так будешь единственным!
  - Дед Гриш, убери его! А то я за себя не ручаюсь. Мне эти пни и рога сильно на психику подействовали!
  - Иди, Недоучкин, блины есть! - скомандовал домовой. - Всё равно, толку от тебя никакого. Одни убытки!
  - Как же убытки?! Вон, пень какой прибавился! И сад посреди леса я вырастил!
  - Сгинь, говорю!!!
  - Ну, я пошёл. Вы тут сами справляйтесь, раз такие неблагодарные! - ещё и обиделся Василий.
  А старик стал ломать голову, как помочь Тёме обрести прежний вид.
  Он предпринял ещё одну попытку отменить Недоучкино колдовство, в результате которой Тёма весь засветился. Не человек, а батарейка с солнечными аккумуляторами! Волосы его приобрели такой же ярко-рыжий цвет, как у Гликерьи, а лицо густо обсыпали веснушки.
  Прочитав ужас на лицах Ромы и Григория, не видевший себя со стороны карапузон очень заволновался:
  - Что ещё?!
  - Ты превратился в брата Гликерьи! - не придумав ничего лучшего, брякнул Рома.
  - В Сидерсвиста?! - испугался Тёмка.
  - Он сосед, - ответил Григорий. - Ты не волнуйся. Просто, ты стал очень рыжим.
  - Зато пень пропал! - обрадовал его Рома.
  - Ну, рыжим - это ерунда! - успокоился Тёма. - Это перекраситься можно. Главное, пни-рога отвалились!
  - А веснушки? - осторожно поинтересовался домовой.
  - Много? - в свою очередь, опасливо спросил Тёмка.
  - Ну, как сказать?..- замялся старик.
  - Больше, чем свободного от них места, - признался Рома.
  - Вот что. Идёмте к Черепушкиной. Энта модница не только людей из себя выводить может. Авось, и веснушки выведет. К тому же, она ещё и специалистка по всяким красителям. Может, хоть даст, чем волосы перекрасить.
  И, не откладывая дела в долгий ящик, они зашагали на другой конец леса к избушке Черепушкиной.
  
  Глава 13.
  Фэн-шуй и красота по-черепушкински.
  
  Увидев Григория с компанией, Гюльчатай Черепушкина очень обрадовалась незваным гостям.
  - Ну, наконец-то, дядь Гриш, зашёл ко мне! Да ещё и с кавалерами! - кокетливо защебетала выкрашенная на этот раз в фиолетовый цвет ведьмочка. - Заходите. Посмотрите, как я тут у себя всё по фэн-шую устроила. Вот. Смотрите. Тут, в левом дальнем углу, у меня зона богатства. Видите, я тут аквариум с золотыми рыбками поставила. Это, чтоб изобилие у меня было. А под горшок с цветком я монетку положила. Это, чтоб рост денежных средств наблюдался. А вот тут, в зоне славы, фотография моя размещается и ещё Бабкина Ёжкина. Это специально. Сюда, значит, фотографии тех ставят, кто является образцами успеха.
  - Да, погоди, погоди, Гюльчатай! С фэн-шуем твоим мы опосля разберёмся! Мы ведь к тебе не просто так через весь лес тащились. Беда у нас. Кроме тебя, помочь больше некому!
  - А что, дядь Гриш, случилось-то? Заболел кто?
  - Хуже, Гюльчатай! Вон, кавалера, как ты назвала, видишь? - показал Григорий на Тёму.
  - Ну? - смутилась ведьмочка. - Сватать, что ль, меня за него пришли? Так я ещё молодая. Не нагулялась. Хотя...Хорош кавалер! Пожалуй, соглашусь. Хотя, замуж в семьдесят восемь годков, конечно, рановато...
  - Тьфу, ты! Да не перебивай! Дай договорить! Одни женихи у вас, баб, на уме!
  - Так ты ж сам предложил!
  - Не выдумывай, Гюльчатай! Лучше слушай дальше. Цвет волос у него какой, видишь?
  - А что? Отпадный цвет! Мне подходит. И по фэн-шую апельсиновый цвет удачу означает! Привлекает золото, богатство. Символ денег! Так что, тем более, я согласная! Где красочку достали? Я бы тоже под свого жениха выкраситься не прочь!
  - Не перебивай, говорю! Веснушки видишь?
  - А что веснушки? Веснушки они коммуникабельность означают! Странный у тебя, дядь Гриш, какой-то подход к сватовству! Вместо того чтоб уговаривать меня, жениха расхваливать, ты как будто, наоборот, отговорить от замужества пытаешься. То цвет волос моего жениха ему не нравится, то веснушки! И про какую беду ты говорил? Я, конечно, так рано замуж не собиралась. Но, ежели такое дело, пожалуй, и передумать можно! Не часто мне апельсиновые и с веснушками предложения делают! Так свадьба-то когда? - обратилась она к жениху.
  - Не думал я, Гюльчатай, что ты балаболка, хуже Гликерьи! - наконец, смог перебить Черепушкину домовой.- Мы к тебе совсем не за тем, чтоб добровольно сдаться, пришли! У нас серьёзное дело!
  - Что ж серьезнее свадьбы-то быть может? - не унималась невеста.
  - Как что? Причёска!
  - А, точно, точно, дядь Гриш! Как я рада, что хоть один мужчина в нашем лесу это понимает! Насчёт причёски ты даже и не волнуйся! На свадьбу я и себе, и жениху, и тебе, дядь Гриш, такой атас на голове сооружу - все обзавидуются!
  - Постой, Гюльчатай! Лучше ты сейчас Тёме волосы перекрась и веснушки выведи, а себе потом атас соорудишь!
  - Ты что, дядь Гриш?! Зачем же такой ценный колер-то портить?! Я ж тебе пол дня рассказываю, какой удачный он по фэн-шую! А ты со своим склерозом уже всё забыл! И веснушки нам пригодятся! Буду им перед Ягой и Гликерьей хвастаться!
  - Гюльчатай! Да не собирается он на тебе жениться! Так что перекрась, пожалуйста! Ты энто лучше всех здесь делать умеешь!
  - А на ком же он женится?
  - Да ни на ком!!! Мы к тебе зашли, чтоб ты ему веснушки вывела и волосы перекрасила, как было! - вышел из себя старик.
  - А не пожалеете потом, что красоту такую загубили?
  - Не пожалеем, - заверил Тёма. - Покрасьте, пожалуйста, меня! И от веснушек, может, найдётся какое-нибудь средство?
  - Был тут где-то у меня пятновыводитель, - задумалась Черепушкина. - А в какой цвет краситься будем? Сегодня в моде фиолетовый, как у меня. Правда, завтра популярнее будет зелёный, а послезавтра - розовый. Вам когда круто выглядеть нужно? Сегодня или завтра? А, может, послезавтра? Зелёнку доставать или фиолетовой красочкой обойдёмся?
  - Да, нет. Вы не поняли. Мне экстрим не нужен. Помните, какой цвет у меня был, когда мы в григорианский баскетбол играли?
  - Милый, у меня на эти цвета память лучше всех! Как же не помнить? Довольно задрипанный цвет! Серенький какой-то! Надеюсь, повторять его не будем?
  - Как раз, хотелось бы его вернуть.
  - И зачем Вам серость-то такая?! У меня и краски-то такой доисторической нет, наверно. Вот. Все классические цвета у меня на верхней полке стоят. Голубой, жёлтенький, "баклажан", красненький...- задвигала тюбиками с краской для волос ведьмочка. - А, вот. От бабушки, наверно, остался. "Блондоран". Ну, давайте хоть пятнышки зелёненькие поверху пустим!
  - Гюльчатай! Не уговаривай! Тебе клиент сказал: делай, как было! Будь добра, выполнить!
  - Ну, ты, дядь Гриш, у нас всегда в отстающих от моды был... - безнадёжно махнула рукой расстроенная Черепушкина. - И гости у тебя такие же! А, что? Может, хоть тебе бороду зелёночкой покрасим?
  Взглянув на выражение лица домового, Гюльчатай поняла, что все её попытки сменить гостям имидж оказались тщетными, и принялась разводить краску.
  Тщательно перемешав содержимое тюбика с какой-то дурно пахнущей субстанцией, парикмахерша усадила клиента на табуретку, закутала сверху простынёй и приказала не шевелиться. Затем она достала малярную кисть и уверенными движениями стала наносить вонючую смесь на Тёмины волосы. При этом ведьмочка не переставала без умолку тарахтеть, осуждая плохой вкус "некоторых" людей и сожалея о том, что приходится собственными руками гробить такую красоту. Особенно досталось в этой тираде притихшему домовому. Черепушкина обвиняла его в том, что, мало того, что Григорий сам уже сто лет ходит, как "прости, господи", так ещё и молодёжь сбивает с пути истинного.
  Закончив, наконец, малярные работы, Черепушкина нахлобучила на Тёмину голову какое-то подобие чепчика с тесёмочками. Сверху щедро укутала его махровым полотенцем, завернув его в виде восточного тюрбана. И заставила пол часа сидеть, не шевелясь и сохраняя на голове это сооружение.
  Сама же Гюльчатай, обрадовавшись тому, что, наконец, обрела слушателей, принялась снова развивать новомодную тему фэн-шуя:
  - Так, значит. На чём мы остановились? Так вот. Повсюду должны быть расставлены вещи, которые вызывают приятные воспоминания. Вот видите, у меня везде висят цветные фотографии? Тут я с Бабкой Ёжкой совершаю перелёт на ступах через пустыню Калахари. Тут мы со Свистушкой посещаем салон красоты. А тут я сама во всей красе - в новом бикини на фоне Атлантического океана. Тут все мои женихи, значит, выставлены. Вон, какие красавчики! - показала она на стену, полностью завешанную фотографиями, с которых смотрели страшные рожи привидений, домовых, леших, кощеев бессмертных и ещё каких-то неопознанных карапузонами объектов. - А те, что на стенке не поместились, у меня тут в отдельную стопочку сложены, - достала Черепушкина толстую пачку фотографий, заботливо перевязанных сиреневой ленточкой.
  - Подожди, подожди, Гюльчатай! - наконец, сумел перебить её Григорий. - Ты лучше за клиентом посмотри. Не пора ещё снимать ему энто сооружение с головы-то?
  - Да что ты, дядь Гриш, беспокоишься? Чем дольше подержит, тем лучше. Светлее получится.
  - Нет. Ты давай посмотри. Очень светло нам не нужно. Надо, чтобы естественно получилось.
  - Фу, никак не привыкну к твоей, дядь Гриш, архаичности! - недовольно забурчала визажистка, разматывая полотенце с Тёминой головы. - Давай суй голову под умывальник. Щас посмотрим, что вышло.
  Григорий и Рома с нетерпением ждали, пока Тёмка вымоет голову.
  - Ну и отстой получился! - ужаснулась Черепушкина. - Никогда я ещё так людей не уродовала!
  Тёма с испугом посмотрел на приятелей.
  - Ой! Спасибо тебе, Гюльчатаюшка! То, что надо, получилось! Не зря мы к тебе пришли! - восхищённо глядя на Тёму, воскликнул домовой.
  - Может, хоть узорчик какой поверху пустим? - с надеждой спросила парикмахерша, с жалостью глядя на клиента.
  - Не надо узорчика. И так классно получилось.
  - Ну, смотрите. А, вообще, у меня рука лёгкая. Теперь эта краска не сойдёт, пока сами перекраситься не захотите.
  - Спасибо! - поблагодарил Тёма, оглядывая себя в зеркало. Точь-в-точь прежний цвет получился! Вот только веснушки...Их никак вывести нельзя?
  - Может, хоть веснушки-то оставишь? - взмолилась ведьмочка. - Последнее украшение у тебя осталось!
  - Да, нет. Мне бы лучше без них...- с надеждой посмотрел на неё карапузон.
  - Если честно, с веснушками дело иметь мне ещё не приходилось, - призналась Черепушкина. - Давно мечтаю сама ими обвешаться, да до сих пор никак не получалось. И что только не делала - и кремы всякие покупала, и заклинания запоминала. Появятся весной шесть-семь штучек с каждой стороны - и всё! Вот бы твои веснушки как-нибудь на меня перекопировать! Хотя, если хочешь, может, пятновыводителем они и возьмутся. Только, наверно, сначала вся кожа сойдёт. Но, зато, новая, возможно, без веснушек вырастет. Хотя это не факт. И ожоги могут остаться.
  - Нет. Энто нам не подойдёть! - остановил Григорий уже достающую пятновыводитель Черепушкину. - Не могу я позволить гостя свого в инвалида превращать! За покраску, Гюльчатай, спасибо. А с веснушками мы попробуем как-нибудь без химии, народными методами, обойтись. С помощью ворожбы и заклинаний каких-нибудь. Придётся, пожалуй, с энтим вопросом в волшебную школу к Крысине Мухоморовне наведаться. Может, она или сам директор нам что-нибудь присоветуют.
  - Ну, наведайтесь, - согласилась Гюльчатай. - Может, удастся как-нибудь на меня веснушки-то перекопировать. Вы уж замолвите словечко, не забудьте! А я тут пока денежное дерево в горшок пересаживать буду. Очень оно, говорят, по фэн-шую, полезное! Богатство приносит. Тебе, дядь Гриш, когда подрастёт, тоже отросточек дам.
   Попрощавшись с ведьмочкой, путники отправились дальше, в школу ведьм и волшебников. К счастью, идти туда было не очень далеко. И уже через пол часа домовой Григорий, произнеся заветные слова, открыл тяжёлую дверь, спрятанную в основании огромного дуба, и пропустил вперёд Тёму и Рому.
  Сделав два шага вперёд, путники неожиданно шлёпнулись на землю и, как с горки, покатились по тёмному туннелю вниз.
  
  Глава 14.
  Урок Василисы Премудровны.
  
  Закончив спуск, карапузоны и Григорий оказались в просторной приёмной. Все её стены были увешаны портретами представителей нечистой силы и аномальных явлений, когда-то учившихся в этой школе.
  - Где-то тут была и моя карточка,- похвастался домовой, пробегая взглядом по стенам. - А вот и она, - указал он на фотографию кудрявого безбородого юнца в такой же байковой рубашке, только без заплаток, и в тех же семейных трусах в горошек.
  - А Вы почти не изменились! - сделал комплимент Рома.- Только трусы слегка полиняли.
  - Ну, так! Слежу за собой! - скромно ответил старик.
  - А это кто? Что-то лицо знакомое! - Тёма ткнул пальцем в портрет озорной девчушки с косичками и хитрым выражением лица.
  - Так энто ж Гликерья! Не признали? - ответил дед. - Она со мной в одном классе училась. Хорошисткой, между прочим, была! Энто она после школы в булгахтеры подалась. Ну, я вам рассказывал. Хитрая бабка! Даже тут подпись с Лидки на Гликерью переправила! Тут почти все наши висят! Вон Увалень. Он всегда полненький был. А вон и Гюльчатай Черепушкина! Она тут розовенькой запечатлелась. А вон и сама Крысина Мухоморовна. Она тогда ещё Крысей Мухоморовой звалась. В одном из первых выпусков училась. Круглая отличница была! Медалистка, можно сказать! Мне моя бабушка рассказывала, её на выпускном вечере почётной крысой наградили. Прям, перед полным залом почётных гостей энту крысу на ленточке вверх ногами ей на шею и повесили! Гордость школы! До сих пор все заклинания помнит! Уже столько поколений ведьм, волшебников, и нечисти всякой, и полтергейстов воспитала! И не сосчитать! Авось, и нам с веснушками здесь помогут. Пошли в секретариат. К директору на аудиенцию напросимся.
  И Григорий повёл карапузонов и не отстающего от них Томика по узкому коридору. Потом он решительно раскрыл украшенную деревянными разводами дверь, и перед взглядом посетителей возник массивный дубовый стол. За ним сидела молоденькая ведьмочка с немыслимой причёской на голове.
  - Давненько Вы, Григорий Иванович, к нам не заходили! - поднялась навстречу гостям секретарша, оказавшаяся ростом чуть ниже потолка. Голова карапузонов пришлась как раз на уровне её коленок.
  - Здравствуй, деточка! А ты всё больше расцветаешь с каждым разом, всё растёшь, - задрал дед голову, пытаясь заглянуть ей в лицо. - А я ведь тебя во-о-т такусенькой помню! - показал он рукой чуть выше своей головы.
  - Вы по делу пришли или так просто, родную школу навестить? - поинтересовалась "деточка", глядя сверху вниз на посетителей.
  - По делу, по делу. Нам бы Квазимодо Кошмаровича повидать. Тут проблемка одна у нас возникла.
  - Ну, тогда придётся подождать немного. Квазимодо Кошмарович сейчас занят. Важный посетитель у него. Спонсор, - понизив голос, по секрету сообщила секретулька. - Директор с ним насчёт новой партии ведьмутеров договориться пытается. Техника ведь на месте не стоит. Каждый год новую выбивать приходится. Чтоб в ногу со временем идти. Школа-то наша особенная! И оснащение должно быть соответствующее! А вы по какому вопросу пришли? Может, я чем помочь смогу?
  - По делу мы пришли очень важному, - с достоинством начал Григорий. - Ученик ваш, значит, Недоучкин Василий, наколдовал вот моему иностранному гостю из Карапузякии сначала рог прямо на голову ейную. Потом, значит, яблоню с яблоками, стеной падающими, на роге энтом. А потом я сам, чтоб последствия энти, значит, ликвидировать, нечаянно веснушками страдальца энтого завешал и в рыжего превратил.
  - Так, вроде, никакой он не рыжий, - заметила секретарша.
  - Рыжину-то энту мы уже с помощью Черепушкиной ликвидировать успели. А вот веснушки вывести, и не знаем, как. Решили вот у Квазимодо Кошмаровича совета попросить. Может, что-нибудь присоветует или направит к специалисту какому из ваших.
  - Так сразу бы и сказали! Я сама вам сейчас записку для Василисы Премудровны Прекрасовой напечатаю. Она у нас заведующая кафедрой Перевоплощения. Столько старых дев с помощью своей магии замуж выдала! А сколько ведьм в русалок и фей преобразила - и не сосчитать! С веснушками, думаю, даже любая наша ученица в два счёта справится!
  - Ой, ну печатай, печатай тогда, деточка, записку энту.
  И секретарша застрекотала на новеньком ведьмутере, быстро бегая длинными пальчиками по его клавиатуре. Через минуту новоиспечённая записка выползла из принтера, и "деточка" протянула её домовому.
  - А где найти-то нам энту Премудровну? - спросил старик.
  - Вызовете лифт и подниметесь на нём до второй толстой ветки, - любезно ответила секретарша. - А там, за дубовой дверью, сразу кафедру Перевоплощения и увидите. Только туда так просто, в обычной одежде, не пускают. Для того, чтоб зайти, сначала перевоплотиться, в кого скажут, придётся. Ну, там у них свой секретарь у входа сидит. Он всё и организует.
  - Да, давненько я в родной школе не был! Столько нововведений появилось! И Василису Премудровну энту чтой-то не припомню. В наше время только Василиса Васильевна была.
  - Ну, вспомнили! Василиса Васильевна давно уже у нас не работает. Она сейчас в частном детском саду директорствует, подготовкой домовят и ведьмулек в нашу школу занимается. А Василиса Премудровна уже лет сорок шесть здесь. Профессор, между прочим! Великая мастерица всяческой магии перевоплощений! Ну, идите, пока у неё уроки не закончились.
  
  Наши друзья снова вернулись в приёмную и вызвали прятавшийся за одним из углублений в стене лифт. Около кнопок лифта, кроме цифр, они увидели ещё и слова: ветка, сучок, большая ветка, верхушка. Нажав на кнопку с названием "вторая толстая ветка", Григорий и карапузоны вскоре вышли в нужном месте. Они позвонили в колокольчик, расположенный около дубовой двери с табличкой "Кафедра Перевоплощений".
  Дверь открыл стройный молоденький секретарь в старомодном камзоле, панталонах и парике, которые носили веке, эдак, в семнадцатом.
  - Добрый день, господа! Вы по какому вопросу? - чинно поклонившись, поинтересовался он.
  - Да нам бы Василису Премудровну Прекрасову повидать. Записка вот у нас для неё, - немного смутившись, ответил домовой.
  - Господа, вас предупредили, что на нашей кафедре Перевоплощений действуют свои, обязательные для всех посетителей, правила? - снова спросил секретарь. - В таком виде я вас пропустить не могу. У нас сегодня день перевоплощений в вельмож и принцесс. Наши ученики правила хорошего тона и великосветский этикет изучают. Так что, извините, но и вам этим правилам следовать придётся. Будьте добры, пройдите, пожалуйста, в гардеробную. Там вы сможете перевоплотиться в нужный вид. А то Василиса Премудровна у нас женщина строгая! Если ослушаться, и разговаривать не захочет.
  - Да, пустяки какие! Конечно, перевоплотимся! - ответил за всех Григорий. - Что ж тут трудного?
  И секретарь проводил посетителей в гардеробную, через всё помещение которой тянулись длинные сучковатые ветки. На каждом их суку на отдельных вешалках висели разнообразные костюмы. Одну из стен комнаты занимали стеклянные шкафы, снизу до верху забитые шляпами и париками. А остальные три были полностью зеркальными.
  Не успели посетители переступить порог гардеробной, как тут же попали в умелые руки костюмеров. Уже через пару минут они были обмерены с ног до головы, раздеты, а затем снова одеты в новенькие бархатные панталончики и камзолы, шёлковые чулочки и рубашки с кружевными жабо. На ногах Григория и карапузонов оказались мягкие бальные туфельки с большими пряжками.
   После этого Тёму и Рому посадили перед огромным зеркалом, где не менее одарённые гримёры принялись примерять им напудренные парики и гримировать лицо. А вот с домовым вышла не совсем приятная история. Гримёр, в руках которого оказался старик, ну, ни в какую не соглашался допустить его на кафедру с бородой. Уж как ни умолял его Григорий, не грозил своими связями и не давил на жалость, всё равно ничего не помогло! Вредный гримёр был неумолим, объясняя свою настойчивость тем, что, якобы, в высшем свете не принято было носить бороду.
  - Ну, давайте, мы сами сходим к Василисе Премудровне. А Вы пока тут подождите, - предложил Тёма.
  - Нет. Сами вы не сумеете договориться. Здесь мой авторитет и особый дипломатический подход нужен. И, потом, Тём, я, того... свою вину перед тобой чувствую. Веснушки-то я на тебя наслал. Так что, не уговаривайте! Вас одних отпустить, всё равно, не смогу! С энтими волшебниками ухо востро держать нужно! Уж я-то знаю! Наколдуют чего-нибудь не то, потом вас и не разыщу!
  - А как же борода?
  - Борода - не веснушки. Отращу снова. Некоторое время, правда, придётся лысым походить. Да и толстый я какой-то без бороды-то...А, может, дадите мне потом напрокат бутафорскую? - обратился он к гримёрам.
  - Если заведующая кафедрой разрешит, под расписку дадим, - подумав, согласился главный из них.
  - Ну, брейте тогда! - словно отрывая от сердца самое дорогое, покорился Григорий.
  Через пятнадцать минут, посвежевший и помолодевший домовой уже стоял почти в таком же наряде, как и карапузоны. В руках он держал замаскированного под левретку Томика.
  В сопровождении всё того же секретаря, разряженная под вельмож компания направилась к дверям аудитории, где проводила лекцию сама Василиса Премудровна Прекрасова.
  Тихонько заглянув в класс, секретарь подал знак преподавательнице.
  - Что тебе, Фунтиков? - по учительской привычке называть всех по фамилии, спросила его лекторша.
  - Извините, что отрываю Вас от урока, - подобострастно зашептал сразу потерявший всю значительность и в момент ставший похожим на обычного школьника, секретарь. - Но тут дело очень важное.
  - Не тяни, Фунтиков. Говори быстрей.
  - Вот тут посланники от секретарши Квазимодо Кошмаровича. С запиской, - юноша протянул бумажку Василисе Премудровне.
  Быстро пробежав глазами по протянутому листочку, профессорша кивнула Григорию, Тёме и Роме, приглашая их в свой кабинет:
  - До конца урока ещё двадцать восемь минут. Присядьте, пожалуйста, на задние парты. После занятия я рассмотрю ваш вопрос.
  Приятели на цыпочках, боясь нарушить мёртвую тишину, царящую в аудитории, прошмыгнули в конец помещения и уселись на задние парты.
  Только сейчас они смогли, как следует, рассмотреть преподавательницу и её учеников. Василиса Премудровна оказалась на вид весьма молоденькой особой, почти девчонкой, необыкновенной, можно даже сказать, исключительной красоты. Как она смогла проработать в волшебной школе сорок шесть лет и сколько лет ей было на самом деле, осталось для непривычных к магии карапузонов загадкой. Блестящие золотистые волосы преподавательницы густым водопадом струились почти до самого пола. Тонкой талии и стройности осанки могла позавидовать любая кинозвезда. Но самое главное её достоинство составляли глаза. Такого цвета глаз не было ни у кого. Они были не карие, не серые, не голубые и не зелёные, а яркого цвета морской волны. И сияли каким-то особенным тёплым светом, влюбляя в свою хозяйку каждого, кто взглянул на неё хотя бы раз.
  Не смотря на юный внешний вид, красавица сумела организовать на уроках такую дисциплину, что, посмей пролететь здесь муха или комар, был бы слышен каждый взмах их крыльев.
  Буквально замерев на местах, все ученики смотрели прямо в рот преподавательнице и ловили каждое её слово и движение. Да, да. Именно, ловили. Потому что вместо тетрадей, ручек и учебников на каждой парте лежали либо корзинка, либо сеть, либо сачок, в которых, быстро долетая, застревало и оставалось на всю жизнь каждое слово, вылетающее из уст учительницы.
  - А теперь перейдём от теории к практике, - изрекла Василиса Премудровна.
  Секундное оживление быстрым ветерком пронеслось по классу.
  - Фигушкина, продемонстрируйте нам, пожалуйста, как Вы усвоили мастерство обольщения противоположного пола, - обратилась она к сидящей на первой парте барышне. - Обольстите-ка нам...ну, например, Фунтикова. Пусть споёт в Вашу честь серенаду под нашим окном. Если удастся, сразу получите "пятёрку". Весьма неподдающийся объект! - заметила Василиса Премудровна, обращаясь к гостям.
  Тихонько прошмыгнув через весь класс, Фигушкина, худенькая брюнетка в круглых очках и с родинкой на носу, бесшумно выпорхнула за дверь.
  А уже через несколько минут все сидящие в классе услышали серенаду, исполняемую неокрепшим юношеским голосом, в которой Фунтиков воспевал красоту и ум Фигушкиной, навеки покорившей его сердце.
  - Молодец, Лизавета! - похвалила ученицу Прекрасова. - Какими методами действовала?
  - Классическими, - густо покраснев от похвалы, призналась та. - Даже никакой магии не потребовалось. Только напела ему, какой он умный и необыкновенный. В общем, враньё одно. Он тут же и влюбился.
  - Жалко, конечно, что магию не использовала. Ну, раз я обещала, получай свою "пятёрочку". Заслужила. Да не забудь после уроков сказать Фунтикову какую-нибудь гадость, а то он от любви совсем про свои секретарские обязанности забудет, - и Василиса Премудровна бросила в корзинку Фигушкиной цветок с пятью лепестками. - Кто ещё хочет блеснуть своими знаниями?
  Как по команде, все ученики подняли руки. Видимо, давно привыкнув к такому непривычному в наших школах, но привычному здесь явлению, как лес рук, Прекрасова ничуть не удивилась. Она только небрежно ткнула своей указкой в сторону одной из учениц:
  - Ну, давай ты, Шутикова! Давно не отвечала. Поговорим о женской красоте. Покажи-ка нам, Шутикова, как из самой последней уродины сделать самую первую красавицу.
  И тут произошла совершенно невозможная для учеников Прекрасовой дерзость. Совершенно забыв о царящей в этом классе железной дисциплине, а, помня лишь о своих уродливых веснушках, Тёма вдруг без разрешения вскочил с места и, нарушая все правила этикета, закричал на весь кабинет:
  - А нельзя лучше поговорить о мужской красоте?! Например, о том, как избавиться от моих веснушек? Или, ещё лучше, как перекопировать их на Гюльчатай Черепушкину?!
  Все ученики замерли, ожидая реакции лекторши на наглое поведение гостя. Слегка нахмурив брови, преподавательница строго посмотрела на нарушителя создаваемой годами дисциплины и строго проговорила:
  - Дисциплина в нашем учебном заведении - самое главное. Она - залог отличной учёбы и запоминания премудростей изучаемого предмета. Особенно, такого важного, как теория перевоплощений. Но, так как Вы, джентльмен, видимо, слышите об этом впервые, сейчас я не буду тратить время на то, чтобы превратить Вас в жабу или слизня. Это я ещё успею сделать в следующий раз, если Вы снова захотите повторить такое безрассудное поведение. Более того, молодой человек, Ваш вопрос показался мне довольно интересным. Выведение веснушек мы проходили ещё в начальной школе. С этим справится любая моя ученица. Но копирование их - это даже мне не приходило в голову. Тем более, у нас есть новый волшебный ксерокс. Вот сейчас мы его и испробуем. Шутикова, отксерьте-ка быстренько веснушки с этого джентльмена на Гюльчатай Черепушкину. Кстати, она не против?
  - Нет. Она сама просила, - ответил Тёма.
  Но, не слушая его, Василиса Премудровна включила стоящий тут же телевизор, переключила на нужную программу, и все увидели Гюльчатай, занятую пересадкой денежного дерева.
  - Ой, здравствуйте, Василиса Премудровна! А я вот тут фэн-шуем увлеклась, - с ходу затрещала Черепушкина.
  - Хорошо выглядите, Гюльчатай! - сделала комплимент бывшей ученице Прекрасова. - Вам, действительно, нужны веснушки?
  - Очень нужны!!! - с чувством откликнулась ведьмочка. - Всю жизнь мечтала!
  - Тогда приготовьтесь. Сейчас перекопируем, - улыбнулась профессорша и выключила экран.
  - Ну, тогда всё хорошо, - обратилась она уже к Тёме.
   - В этом деле самое трудное - найти оригинал, с которого ксерить. Остальное - дело техники, - объяснила своим ученикам заведующая кафедрой, вытаскивая из шкафа новенький ксерокс и устанавливая его на возникшем откуда-то постаменте. - Ну, что же Вы, Фрося, приступайте!
  Фрося Шутикова, нерешительно подойдя к сверкающей технике, внимательно осмотрела ксерокс. Потом вытянула вверх руку и поймала вылетевшую откуда-то птичку. Слегка разжала пальцы. И все увидели, что это не птичка, а современный фотоаппарат. Быстро направив его на Тёму и щёлкнув вспышкой, Шутикова тут же вытащила из фотоаппарата маленький снимок. Дунула на него. И снимочек моментально превратился в огромный плакат с Тёминым портретом. Потом Шутикова точно так же, но предварительно что-то пошептав, ещё раз щёлкнула фотоаппаратом, направив его в сторону телевизора. Там буквально на секунду снова возникла Черепушкина. И когда Фрося развернула следующий плакат, все увидели на нём довольную Гюльчатай с фиолетовыми волосами и беззубой улыбкой.
  Всё остальное произошло ещё быстрее. Оба плаката оказались вставленными в волшебный ксерокс. И уже через пару минут Фрося Шутикова продемонстрировала всем присутствующим оба портрета. На лице Гюльчатай, словно солнечные зайчики, плясали задорные веснушки, перекопированные с лица карапузона. Зато лицо Тёмы оказалось совершенно чистым, без единого следа столь беспокоивших его украшений.
  Схватив протянутое Василисой Премудровной зеркало, карапузон собственноручно смог убедиться, что веснушки пропали не только с его фотографии, но и с оригинала. Не в силах скрыть свою радость и позабыв даже об угрозе превратить его в слизня, Тёма рванул через весь класс к Шутиковой и чмокнул зардевшуюся ученицу прямо в курносый нос.
  - Честное слово, я его не привораживала, - тут же стала оправдываться Фрося, глядя на строгую преподавательницу.
  - Садись, Ефросинья. "Пять с плюсом", - ответила та, проводив взглядом не сумевшего сдержать эмоции гостя. - Урок окончен. Я уже закинула домашнее задание в ваши корзинки. А Вы задержитесь на минутку, - обратилась она к Григорию.
  Каково же было удивление карапузонов, когда через несколько минут они увидели выходящего к ним домового. На его лице снова красовалась всё та же борода, которая не была ни на сантиметр короче прежней!
  - Вот это да! - проболботал Тёма. - Как это? Бутафорская?
  - Самая настоящая! - гордо ответил Григорий. - Техника! Ксерокс! Я даже договорился, что на следующий год попробую сдать экзамены на курсы повышения квалификации. Только улавливающую корзинку надо купить.
  
  
  Глава 15.
  "Оплеуха" от Плюхина.
  
  Снова переодевшись в свою одежду, компания зашагала к лифту.
  - Григорий! Ты, что ли?! - чуть не сбил их с ног очень толстый господин устрашающего вида, аж с двумя горбами на спине.
  - Я, Квазимодо Кошмарович, - вытянулся по стойке смирно домовой.
  - Давненько ты к нам не заходил...По делу или как?
  - Да, вот. Гостей иностранных выручить пришли. От веснушек избавляли.
  - У Василисы Премудровны, небось, были?
  - У неё.
  - Ну, тогда про результат не спрашиваю. Понятно, что помогла. Она у нас молодец! Гордость школы!
  - Энто точно. Спасибо ей.
  - А теперь куда направляетесь?
  - Домой пойдём. В сараюху мою.
  - Ну, домой в сараюху вы всегда успеете. Лучше пойдемте со мной. Сейчас наши отличники мастерство своё демонстрировать будут. Конкурс у них, олимпиада общешкольная. Заодно, посмотришь, Григорий, как наша колдовская наука далеко вперёд шагнула. В годы твоей учёбы такого и близко не было! Да и иностранцам твоим, думаю, интересно будет.
  - Я вот тут на следующий год к вам на курсы повышения квалификации поступать думаю. И Василиса Премудровна советует, - признался старик.
  - Ну, что ж, это дело хорошее. Не всё ж тебе в сарае одному сидеть. Выучишься, старое вспомнишь, новое усвоишь. Глядишь - и преподавателем тебя возьму. Детишек ты, видать, любишь, - директор кивнул в сторону карапузонов.
  - Люблю, - переминаясь с ноги на ногу, засмущался домовой.
  И, подгоняемые шумным Квазимодо Кошмаровичем, путники направились в актовый зал. Там уже начиналась олимпиада. Все места в зале были заняты. И ещё куча разномастного народу толпилась сзади и во всех проходах.
  Увидев директора школы, ученики и преподаватели почтительно расступились, пропуская его вперёд. Он вместе с Григорием и карапузонами гордо прошествовал в первый ряд. Как поняли приятели, там сидели самые важные персоны. Среди них Тёма и Рома узнали Василису Премудровну и Крысину Мухоморовну. Все преподаватели были одеты в профессорские мантии с эмблемой школы и высокие колпаки. В такой же наряд, взмахнув волшебной палочкой, секретарша облачила и усевшегося рядом Квазимодо Кошмаровича.
  Когда все присутствующие расселись по своим местам, на сцену стали выходить лучшие ученики школы. Они с отличием окончили очередной класс и теперь демонстрировали собственные достижения по разным предметам.
  Сначала свои разработки в деле магии и волшебства показали первоклашки.
  Один из них, тощенький человечек невысокого роста в толстенных очках, закрывающих пол лица, и с непослушными волосами, уже в первом классе прославился тем, что изобрёл эликсир роста мозга.
  Выйдя на сцену, он предложил любому желающему из зала попробовать на себе волшебное действие этого эликсира.
  - А голова вместе с мозгами не вырастет? - послышался вопрос из зала.
  Окинув снисходительным взглядом задавшую глупый вопрос кикиморку, вундеркинд объяснил, что действие изобретённого им средства распространяется только на увеличение количества мозговых извилин, но не изменяет объём и массу мозга.
  - Ну, тогда я хочу! - вызвалась первой всё та же кикиморка.
  - Да, тебе, Тупикина, это, действительно, не повредит, - не совсем вежливо прокомментировал её решение изобретатель.
  Затем он налил в высокий мерный стакан ровно двести пятьдесят шесть миллилитров пузырящейся оранжевой жидкости. По виду она совершенно не отличалась от обычного лимонада. Отличник протянул стакан Тупикиной.
  - Пей медленными глоточками и думай о чём-нибудь умном, - предупредил он смелую девчонку.
  Тупикина с задумчивым видом, не спеша, выпила предложенное снадобье и на вид совсем не изменилась.
  - Ну, о чём думала? - строго спросил её отличник.
  Тупикина покраснела и отрицательно замотала головой, отказываясь отвечать.
  - Я знаю! - подняла руку аккуратненькая ведьмочка, сидящая во втором ряду. На вид, типичная зубрилка. - Я её мысли считала, когда она пила этот эликсир. Катька думала, почему за Ленкой Пустышкиной бегают сразу трое домовых и один леший, а за ней - ни одного!
  - Ну, погоди, Занозина! - Катька Тупикина показала доносчице кулак.
  - Ну, и как, Тупикина? Теперь можешь ответить на свой вопрос? - снова спросил изобретатель.
  - Это всё потому, что эта Пустышкина ещё в первой четверти лучше всех азбуку заклинаний вызубрила! - выпалила Тупикина.
  - Ну, и какие выводы можно сделать? - не отставал от двоечницы приставучий очкарик.
  - Вот возьму, тоже лучше всех что-нибудь вызубрю и отобью у этой Ленки-пенки всех её ухажёров! - не задумываясь, выдала Катька. - Ну-ка, задайте-ка мне какой-нибудь пример!
  - Сколько получится, если семьсот пятьдесят восемь умножить на девятьсот шестьдесят пять, а потом разделить на пять? - спросили из зала.
  - Ха! Полегче не могли вопрос задать? Сто сорок шесть тысяч двести девяносто четыре будет!
  - Правильно! - удивился задавший вопрос школьник, проверив ответ с помощью калькулятора.
  - Назови все синонимы слова скрываться! - прозвучал ещё один вопрос.
  - Исчезать, пропадать, прятаться, теряться, испаряться, самоликвидироваться, становиться невидимым, затаиваться, хорониться...- затарахтела Катя.
  - Всё! Сегодня же возьму себе псевдоним Умнова! - покидая сцену, заверила она всех присутствующих.
  И все собравшиеся увидели, как вокруг спустившейся к зрителям Тупикиной тут же образовалось тесное кольцо оказывающих ей всяческие знаки внимания особей мужского пола.
  Когда на сцену поднялась белобрысая девчушка (про таких обычно говорят: "кровь с молоком"), зал одобрительно загудел.
  - Это наша лучшая ученица Соня Деспотова, - повернулся к гостям Квазимодо Кошмарович. - Через три класса перепрыгнула! Просто вундеркинд из вундеркиндов! Интересно, что она на этот раз продемонстрирует?
  Скромно поклонившись зрителям, пампушечка умело материализовала на середину сцены стол, густо заставленный колбочками и мензурками, штативами и спиртовками, и уверенно принялась химичить, готовя какое-то зелье.
   По-видимому, привыкшие к подобному зрелищу зрители, как по команде, тут же выставили вперёд свои улавливающие корзинки и стали жадно ловить в них каждое движение отличницы.
  Наконец, смешав все компоненты и закончив приготовление снадобья, Деспотова показала его всему залу, высоко подняв колбу над головой. И не успели присутствующие как следует разглядеть раствор, как содержимое колбы было вылито ведьмочкой на её же голову.
  Даже привыкшие к чудесам зрители ахнули, увидев последующую за этим картину. Вся кожа маленькой колдуньи, начиная со скальпа вместе с волосами, медленно, как обычный чулок, сползла с её скелета. И в то время, когда на ногах Сони ещё оставались её остатки, сверху на основание уже ползла другая кожа, одеваясь и превращаясь в хорошо всем известную личность. Через несколько мгновений посреди сцены, вместо окончательно исчезнувшей девчонки, стоял двойник Квазимодо Кошмаровича, выполненный в натуральную величину.
  Но на этом процесс перевоплощения отнюдь не завершился. Никто не понял, как, но первый клон Квазимодо Кошмаровича через мгновение перекопировался во второго, второй - в третьего и так далее. И через некоторое время, взявшись за руки, зрителям кланялась уже чёртова дюжина клонов директора волшебной школы.
  После этого, предоставив возможность зрителям восхититься своим мастерством и вволю нааплодироваться, Соня начала обратный процесс. Одного за другим, вскоре она удалила всех Квазимодо Кошмаровичей со сцены. А в конце и сама появилась на ней, всё так же скромно кланяясь залу.
  Тут же на сцену с букетом цветов выскочила Василиса Премудровна, по случаю конкурса, ещё больше помолодевшая, и расцеловала свою лучшую ученицу.
  - А теперь свою научную разработку - коктейль жирности - продемонстрирует ученик пятого класса Поня Плюхин. Коктейль разработан специально для желающих потолстеть, - объявил ведущий.
  После его слов на сцену выбежал толстенький, как пузырь, домовёнок, чем-то похожий на Григория. Виртуозно, как опытный бармен, он принялся смешивать между собой очень привлекательные на вид напитки и сладости. Закончив приготовление коктейля, Плюхин обратился к зрителям:
  - Есть ли среди вас смельчаки, желающие потолстеть?
  - Ромка, давай вызовемся! - неожиданно предложил Тёма. - Он там намешал такой вкуснятины! Тем более, мы тут совсем потеряли форму! Жутко похудели и осунулись! Я просто чувствую, что у меня ввалились щёки, а рёбра скоро можно будет использовать вместо стиральной доски! Чуть-чуть потолстеть нам не помешает! Тем более, если не понравится, похудеем обратно. С отличниками связываться не страшно, они всё умеют! Не то что Недоучкин!
  - Ну, давай рискнём, - заразившись его энтузиазмом поддержал друга Рома.
  Других желающих в зале не нашлось.
  - Мы хотим! - ни минуты не сомневаясь, поднял руку Тёма. - Только совсем чуть-чуть, килограммов на восемь! Чтоб вернуться в потерянную форму.
  И смельчаки добровольно вышли на сцену, провожаемые удивлёнными взглядами зрителей.
  Поня Плюхин разделил свой коктейль на две равные части и протянул стаканы карапузонам. Залпом осушив их, добровольцы, как на дрожжах, тут же начали расползаться в ширину. Сначала они достигли объёма самого изобретателя. Но, не остановившись на этом, продолжали набирать массу и дальше, шокируя публику своим видом. К счастью, одежда карапузонов росла вместе с ними. Словно непомерная ноша опустилась на плечи подопытных, придавливая их к земле. Через какое-то время они почувствовали, что сцена под ногами как-то странно задрожала, потом затрещала и, наконец, стала проваливаться. С трудом спрыгнув вниз, Тёма и Рома прочитали ужас на лицах всех наблюдавших за ними. Процесс увеличения массы завершился только тогда, когда они стали похожи на бегемотов.
  - Тебя же просили чуть-чуть! - вскочил со своего места Григорий, хватая за шиворот растерявшегося больше всех Плюхина.
  - Даже не знаю, в чём дело, - оправдывался тот. - Я выпил столько же и потолстел совсем чуть-чуть. Может, коктейль как-то по-особенному действует на иностранцев? Я ведь пробовал только на наших, волшебных.
  - Хватит болтать! Давай возвращай им прежний вид! - пришёл на помощь старику Квазимодо Кошмарович. - А то исключу из школы! Позоришь всех учеников! Тоже мне отличник!
  Но вместо того, чтобы броситься колдовать и готовить новый коктейль, Поня Плюхин вдруг зарыдал и, всхлипывая и хрюкая, признался, что для обратного процесса нужны совсем другие ингредиенты, которые могут добыть только сами выпившие эликсир жирности.
  - Давай говори скорее, что нужно! Мы сейчас быстренько сбегаем в магазин и в лесочек, подсобираем, что скажешь! Ну, не тяни резину! Поганки, мухоморы, корни - что? - торопил изобретателя Григорий.
  - Если бы! - ещё сильнее зарыдал Плюхин. - Всё не так просто! Ингредиенты эти редкие, здесь не найдёшь! И идти они должны только вдвоём!
  Уведя пострадавших и горе-изобретателя за кулисы, Квазимодо Кошмарович собственноручно принялся допрашивать провинившегося ученика. Наконец, с помощью уговоров и угроз, ему удалось прекратить истерику Плюхина и добиться от него вразумительных сведений о волшебных ингредиентах.
  Всё ещё всхлипывая, опозорившийся отличник рассказал следующее:
  - Сначала они должны найти в джунглях колодец с целебной водой. Но найти его очень трудно. Честно сказать, пока никому это не удалось. Говорят, он совсем сравнялся с землёй и зарос травой. Никаких карт не сохранилось, и поэтому надеяться можно только на собственную удачу. В общем, из этого колодца надо набрать фляжку воды. Если, конечно, найдут, - потупившись, Поня снова попытался захныкать.
  - Ну, в джунгли мы их быстро доставим, - пообещал директор школы. - А там, может, действительно, повезёт. Это всё? Вода уменьшит их вес?
  - Если бы! - опять огорчил всех изобретатель.- Это только начало испытаний. Потом пострадавшие должны очутиться в пустыне и отыскать там единственное оставшееся дерево. После чего, сорвать с его верхушки самый большой лист и тоже доставить сюда.
  - Ну, это ещё легче! Если в пустыне всего одно дерево, то найти его не так уж трудно! - обрадовался Григорий. - Что ещё?
  - А дальше - уже хуже, - признался Плюхин. - Потом им предстоит набрать лаву прямо из самой середины вулкана и доставить её сюда обязательно горячей. А после этого - отправиться на остров Скелетов. Там под землёй в ларце из горного хрусталя спрятан перстень царицы Вахруши. Так вот. В этот перстень насыпан ещё один важный ингредиент для зелья похудения - смесь из порошка, сделанного из золотого рога древних единорогов и добываемого на острове золота.
  - Да...Ну, Плюхин, ты и нахимичил! - возмутился директор. - Снижаю тебе оценку. А если пострадавшим не удастся разыскать все ингредиенты, вообще, вылетишь из школы!
  - Это ещё не всё, - почти шёпотом признался съёжившийся от страха ученик. - Ещё нужно достать перо с головы грифона. Он сидит на высокой скале, охраняемой страшным драконом. И на его белоснежной голове всего одно серое перо, без которого приготовить зелье для похудения ну никак не удастся!
  - Это хоть всё?! - ещё строже глядя на нерадивого ученика, прогремел Квазимодо Кошмарович.
  - Всё, - наконец, выдавил из себя Плюхин.
  - Ну, задал ты нам задачу! Может, лучше на диету сядете и спортом позанимаетесь? - обратился директор к карапузонам.
  - Не поможет, - совсем втянув шею в упитанное тело, признался Поня. - Теперь только зелье. Уж очень качественно я их ужирнил. Без зелья не похудеют.
  - Ну, что ж, - директор с сожалением посмотрел на Тёму и Рому. - Сейчас мы подготовим для вас всё необходимое снаряжение. Ты, Плюхин, подскажи секретарю, чтоб ничего нужного не упустили. А потом мой шофёр на летучем автомобиле прямо в джунгли вас и доставит. А там уж останется только пожелать вам удачи. Мы будем всё время наблюдать за вами. Если что, по мере возможности, подстрахуем.
  
  Глава 16.
  Приключения в джунглях.
  
  Не прошло и часа, как секретарша Квазимодо Кошмаровича вручила Тёме и Роме громоздкие рюкзаки, набитые вещами, которые понадобятся им в походе. К удивлению карапузонов, рюкзаки оказались неожиданно лёгкими, словно надутыми воздухом.
  - Кое-что умеем! Не волнуйтесь, там вы найдёте всё, что нужно. Просто, я положила внутрь уменьшитель массы, - объяснила "деточка" не привыкшим к таким штучкам гостям.
  Провожать карапузонов собралась почти вся школа. Все желали им удачи и скорого возвращения. Но больше всех переживали, конечно, Григорий, Квазимодо Кошмарович и Плюхин. Григорий - потому, что очень привязался к Тёме и Роме. Директор - потому что опасался за репутацию вверенной ему школы и чувствовал себя ответственным за ошибки учеников. А Плюхина, кроме того, что он боялся быть выгнанным из школы, ещё очень мучила совесть.
  - Ну, вы, того, выполняйте всё по-порядку, не волнуйтесь, не отчаивайтесь и побольше думайте! Волноваться мы тут за вас будем, - начал своё напутственное слово Григорий. - А, вообще, всё будет хорошо. Это мне Крысина Мухоморовна по старой дружбе нагадала. Жду вас здесь, значит. Ну, ни пуха, ни пера! То есть, пера, конечно! - поправился он. - Без пера нам, как раз, нельзя!
  Домовой крепко обнял карапузонов.
  Помахав всем на прощание, значительно потяжелевшие Тёма и Рома загрузились в автомобиль Квазимодо Кошмаровича. К счастью, бронированная машина выдержала их массу и даже смогла с первой попытки подняться в воздух. Правда, лететь карапузонам пришлось на самой маленькой скорости, всего триста километров в час.
  Долетев до джунглей, шофёр выгрузил пассажиров на единственной небольшой площадке, на которую смог приземлиться. Освобождённый от тяжёлого груза автомобиль моментально набрал скорость и уже через пару секунд превратился в маленькую точку, которая тоже через мгновенье исчезла из вида.
  А путники вскоре ступили под плотную крышу, образованную кронами высоких деревьев. Солнечный свет здесь почти не доходил до почвы, запутываясь на самом верху.
  Карапузоны, представлявшие себе непроходимые заросли деревьев, лиан и кустарников, были приятно удивлены тем, что через лес, в который они попали, можно было пройти почти беспрепятственно. Кроны деревьев были настолько плотными, что под таким шатром находилось мало желающих поселиться.
  Все деревья, из которых состояли джунгли, были настолько разными, что среди них едва ли можно было найти два экземпляра одного вида. Самые высокие достигали примерно шестидесяти метров (как два десятиэтажных дома). Такие исполины находились далеко друг от друга, возвышаясь над остальными. Зато кроны деревьев пониже, примерно до тридцати метров вышиной, и создавали плотную крышу, прилегая друг к другу.
  Многие из деревьев были опутаны гибкими лианами, способными жить при слабой освещённости. А некоторые растения, цепляющиеся за стволы, вообще, не имели корней, питаясь влагой прямо из воздуха.
  Когда Тёма и Рома только начали своё путешествие, солнце находилось в зените. Но вскоре разразилась гроза с сильным ливнем. Хорошо зная из книжек про изменчивую погоду джунглей, путешественники достали припасённые секретаршей плащи-дождевики и, не останавливаясь, продолжали искать колодец с целебной водой. Как они и предполагали, совсем скоро, минут через десять, ливень прекратился, и снова наступила жара. Плотный полог деревьев не пропускает дождь сквозь себя надолго.
  Конечно, если бы путники не были такими толстыми, они могли бы продвигаться гораздо быстрее. А так, при каждом шаге ноги проваливались в почву, оставляя в ней глубокие следы-впадины.
  Устав, они присели отдохнуть. Тут же Тёму и Рому окружила стайка обезьян, всё время перед этим сопровождавшая приятелей, перемещаясь за ними по веткам деревьев.
  Повиснув на хвосте, самая любопытная из них с интересом уставилась на необычных существ, появившихся в чаще. А потом, нахально хихикая и тыча в них пальцами, кривляка стала дразнить карапузонов:
  - Это ещё что за шары к нам закатились?! Смотри, смотри! - толкнула она подружку. - Близко не подходи! Щас как взорвутся!
  - Грешно смеяться над больными! - треснула ей по затылку подскочившая третья обезьяна.
  - Ну, мам! - захныкала дочка. - Какие же они больные? Бананов, небось, натрескались, теперь еле поворачиваются! Вон, всю землю вспахали! Даже на дереве повисеть, небось, не смогут! Ой, у них и хвосты отвалились! Наверно, веса не выдержали!
  - Не подходи! - предупредила мамаша. - Вдруг они заразные. Может, вирус какой подхватили!
  - Ничего мы не заразные! - не выдержал усердно молчавший до этого Тёмка.
  - Ой! Они и язык наш знают! Тоже, что ли, обезьяны? Вы к какому виду относитесь? Гиббоны или орангутанги? А, может, это горилл сюда занесло? На шимпанзе, вроде, не похожи...- как пулемёт, трындычала мартышка-дочка.
  - И совсем мы не обезьяны! - обиделся Рома. - Мы карапузоны.
  - Это кто ж такие? Бизонов знаю, хамелеонов...А карапузонов что-то не припомню. Вы к какому отряду относитесь? Ну, на бизонов немного похожи...
  - Да мы совсем не животные. Мы люди, - прервал мартышкину трескотню Тёма.
  - Ай-я-я-я-я-я-я-яй! - заголосила кривляка. - И что ж это вас сюда занесло? Небось, за бананами пожаловали? И объелись с непривычки?
  - Ничего мы не объелись! - чуть не вышел из себя Рома. - Это нас волшебник один недоученный такими сделал! Теперь вот приходится по земле скитаться, ингредиенты для волшебного зелья собирать, чтоб опять в нормальный вид вернуться!
  - Кстати, вы не знаете, где тут у вас в джунглях заброшенный колодец находится? Нам нужно из него целебной воды набрать.
  - А здесь где-то и находится, - раскачиваясь на лианах, снова затрещала мартышка. - Точно, правда, не помню. Он совсем травою зарос, воду не достать. Да и не нужна она, тут и так дождик каждый день бывает. Но где-то я видела. Вы походите, поищите.
  И резвая стайка, больше не обращая внимания на путников, поскакала вперёд, перебирая ветки руками.
  А Тёма и Рома, тяжело ступая, пошагали дальше.
  Через какое-то время снова пошёл дождь и так же быстро закончился, как и в первый раз.
  Так они шли по джунглям всё дальше и дальше, изредка перекидываясь парой слов то с обезьянами, то с попугаями, то с лемурами. Все они, как и мартышка, говорили о том, что колодец находится где-то здесь, но точное его местонахождение никто вспомнить не мог.
  К шести часам вечера солнце стало быстро скрываться за деревьями. Приближалась ночь. Наши путешественники облюбовали себе уютное местечко между корнями одного из деревьев и, договорившись дежурить по очереди, устроились на ночлег.
  Ночь прошла спокойно. Кроме древесной змеи, которую Рома успешно прогнал от их места, карапузонов никто не побеспокоил.
  Позавтракав сочными плодами, в изобилии растущими на ближайших деревьях, Тёма и Рома снова тронулись в путь.
  Но не успели они сделать и двух шагов, как Ромкина нога начала проваливаться в какую-то глубокую яму. Вовремя ухватившись за друга, он всё же устоял.
  - Что это? - карапузоны стали разгребать листья и траву вокруг ямы.
  К своему удивлению, они обнаружили, что очень глубоко под землёй, на самом дне ямы, поблёскивает вода.
  - Неужели это колодец?! - обрадовались приятели. - Но как же достать воду? Яма такая узкая! Нечего даже и думать пролезть туда с нашими габаритами!
  - Да. Вам туда не пролезть! - услышали они позади себя знакомый голос мартышки-мамы. - Сюзи! Помогла бы несчастным! - позвала она дочку.
  - Ну, ладно уж, - не очень охотно согласилась та. - Если б знала, что такой грязной работой заняться придётся, не грызла бы так тщательно ногти! Пол часа на маникюр потратила, и всё зря! Тащите лиану подлиннее!
  Подружки Сюзи, перепрыгивая с ветки на ветку, выбрали самую длинную и прочную лиану, перегрызли её остренькими зубками и уже через несколько минут доставили к колодцу.
  За это время карапузоны достали из рюкзака заранее приготовленную заботливыми волшебниками фляжку для воды и протянули её обезьянке.
  - Держите крепче! - скомандовала она, вручая им один конец лианы, а сама цепляясь за другой.
  Потом Сюзи, для надёжности уцепившись за свой канат ещё и хвостом, как на лифте, съехала вниз, почти на самое дно колодца. Она быстро набрала полную флягу воды и вылезла наверх.
  - Держите! Счастливо похудеть! - пожелала она карапузонам, и горластая стайка, обгоняя друг друга, снова умчалась вперёд.
  - Первое задание выполнено, - заболботал Тёма.- Теперь придётся искать пустыню и одинокое дерево. Но надо ещё как-то выбраться отсюда.
  Не успел он договорить эту фразу, как сильный ветер, совершенно неожиданно налетевший откуда-то, словно пёрышко, подхватил тяжеленных карапузонов. Расчищая сильной струёй воздуха путь среди деревьев, ураган поднял их над кронами и понёс вон из джунглей.
  Перепуганные путешественники неслись по воздуху, кувыркаясь в его потоках. Они то летели, как воздушные шары, то переворачивались вверх тормашками, не имея возможности перекинуться друг с другом даже парой слов.
  Наконец, ветер стал понемногу ослабевать. Потом совсем затих. И Тёма с Ромой, как тяжёлые мешки, плюхнулись прямо посреди пустыни в мягкий песок, образовав на месте своего приземления две глубокие воронки.
  
  Глава 17.
  Злоключения Тёмы и Ромы в пустыне.
  
  Отдышавшись, выплюнув и вытряхнув из одежды весь набившийся туда при приземлении песок, путники, наконец, немного пришли в себя.
  - Ну и полётец! - заболботал Тёмка. - Опять, небось, волшебники шалят?! Хоть бы предупредили!
  - Кто ж ещё?! - поддержал его Рома. - Я уж думал, всё, конец нам пришёл!
  - Зато не надо самим шкандыбать назад по этим джунглям!
  - Не расстраивайся! Сейчас пошкандыбаешь по пустыне! - "утешил" его Рома.
  И карапузоны, действительно, ещё больше завязая в песке, чем в почве влажных тропических лесов, отправились через всю пустыню искать одинокое дерево, чтоб сорвать с его верхушки самый большой лист.
  В пустыне не было ничего интересного. Можно идти целый день и никого не встретить. Только небо, земля и одинокие растения. Изредка мелькнёт среди камней и песка хвост какой-нибудь шустрой змеи или ящерицы, или высунет мордочку любопытный грызун.
  Поэтому карапузоны старались развлекать себя сами. Пока были силы, они оживлённо болтали и даже спели пару любимых песенок. Одна из них особенно подходила для путешественников:
  "Вместе весело шагать по просторам,
  По просторам, по просторам!
  И, конечно, припевать лучше хором,
  Лучше хором, лучше хором!"
  Правда, ни ёлочек, ни перепёлочек, о которых дальше поётся в этой песенке, в пустыне не наблюдалось.
  Чем дальше на юг продвигались путники, тем всё скуднее и скуднее становился и без того бедный травянистый покров. Безводной и голой выглядела эта местность, покрытая камнями и щебнем, и только местами, песком. Лишь изредка, по краям барханов и солончаков, Тёма и Рома могли видеть редкие колючие кустарники и злаковые растения. Низкие колючки вынуждены были всю свою жизнь бороться со смертоносным песком, скапливающимся вокруг них. Вскоре настроение путников стало под стать природе.
  - Как здесь скучно! Даже не за что взглядом зацепиться! - ворчал Рома.
  - Интересно, что это за пустыня? - подал голос уставший от тяжёлой ходьбы по раскалённым камням и песку Тёма.
  - Гоби...-прошипела быстро юркнувшая под камень змея.
  Приятели уже третий день брели по пустоши. Как ни старались они вглядываться вдаль, на горизонте не было ничего нового, тем более, деревьев. Да и верблюжьи колючки, солянки и полынь становились всё более редкими. Постепенно камни сменились песком. Целое песчаное море теперь лежало перед путниками.
  - Ой! Вот оно! Дерево! - вдруг закричал Рома, первым заметив долгожданную цель.
  Обрадованные путешественники, окрылённые тем, что и вторая задача скоро окажется выполненной, с новыми силами пустились в путь.
  Они очень устали и постоянно хотели пить. В глазах плясали тёмные круги, а в горле совсем пересохло. Но, полные решимости быстрее достигнуть цели, карапузоны решили не останавливаться, пока не дойдут.
  Когда до дерева оставалось рукой подать, оно вдруг неожиданно начало растворяться в воздухе. А потом и вовсе исчезло из вида.
  Обескураженные карапузоны молча стояли и смотрели туда, где только что посреди пустыни возвышался зелёный исполин. Глубокое разочарование было написано на их измождённых лицах.
  - Мираж...- только и смог проболботать Тёма.
  Рома покопался в рюкзаке и достал массивную флягу с водой.
  - На, выпей! - предложил он другу. - Хорошо хоть, волшебники позаботились сделать нескончаемые запасы воды. А то б мы давно погибли от жажды!
  Тёмка жадно припал губами к тёплой воде, а потом вернул флягу Роме.
  - Слава богу, хоть мы догадались оставить Григорию Томика! - произнёс он. - Он бы долго не выдержал на таком солнцепёке! Смотри, наша одежда совсем выгорела. Даже не понятно, какого цвета она была.
  Немного отдохнув и перекусив, искатели снова зашагали по пустыне, по самые щиколотки погружаясь в сыпучий песок.
  Но самым страшным на их пути, как ни странно, были не палящее солнце, не жажда и не песок, а миражи. Несколько раз они дарили карапузонам надежду. И всё для того, чтобы через какое-то время снова её отнять.
  Увидев вдали очередное дерево, влекущее их всем своим видом, Тёма, наконец, не выдержал:
  - Ты извини, но я больше не могу. Что-то у меня совсем нет сил снова бежать к этому миражу, который опять посмеётся над нами, исчезнув из-под самого носа.
  - Да ты что?! А вдруг это не мираж?! - уговаривал его Рома.
  - А что же ещё? Ты видел здесь что-нибудь, кроме верблюжьих колючек? Даже их почти не осталось!
  - Но как же мы узнаем, мираж это или настоящее дерево?
  - А мне уже всё равно, - безразличным голосом ответил Тёмка.
  - Ты хочешь похудеть? - взывал к нему друг.
  - Неа. Я уже ничего не хочу!
  - А я хочу! Ты обо мне подумал? О Григории, Томике, Жучкине, всех друзьях, которые тебя любят и ждут, ты подумал?!
  Ответом ему было только упорное молчание. Тёма разлёгся на песке, подстелив под себя одно одеяло и накрывшись другим, и совершенно не собирался двигаться с места.
  - Ну, Тёмочка! Ну, пожалуйста! - заканючил Ромка. - Ну, последний разочек! Оно же совсем близко! Если это снова мираж, обещаю, что оставлю тебя в покое! Тогда останемся толстыми!
  - Ну, ладно,- наконец, поддался на уговоры Тёма.
  И карапузоны, уже мало надеясь на удачу, всё же опять побрели по песчаному океану к одинокому дереву.
  С каждым шагом идти было всё труднее. Как будто какие-то тёмные силы пытались помешать путникам. Из-под ног внезапно выскакивали непонятно откуда взявшиеся змеи, грозно шипящие на них.
  Одна такая кобра, как грозный часовой, моментально выросшая перед Ромой, очень напугала его. Стоило карапузону сделать шаг влево, змея тоже перемещалась туда же. Стоило отступить вправо, она ждала его и там, не давая проходу.
  - Ш-ш-ш-ш-ш...Приш-ш-ш-шли тут вс-с-с-сякие...- шипела кобра. - Ш-ш-шли бы отс-с-с-сюда...
  - Вот прицепилась! - возмущался Рома, не зная, что делать.
  - Не пущ-щ-щу! Пош-ш-ш-шли отс-с-с-сюда! - не унималась змея.
  - Слушай, налей ей молока! - предложил Тёма. - Может, отцепится?!
  Преодолевая страх, Рома снял рюкзак и отыскал в нём бутылку с непрокисающим молоком, заботливо приготовленную всё теми же волшебниками. Быстро откупорив её, карапузон поставил молоко на песок.
  - Ш-ш-ш-ш-што это у вас-с-с?.. - принюхалась кобра.
  - Угощайтесь! Молочко. Специально для Вас! - гостеприимно пригласил змею Тёма.
  Кобра сунула любопытный нос в бутылку и начала потягивать молоко. Чем меньше его становилось, тем глубже заползала она в сосуд, пытаясь достать понравившийся деликатес.
  А путешественники, не теряя времени, снова устремились к совсем уже близкой цели. На пути их поджидали новые препятствия. Из-под ног уже выскакивали не только змеи, но и грызуны. Безобидные на вид, они ставили карапузонам подножки, пытаясь сбить с ног. А сами пески стали ещё более сыпучими. Они, как болото, затягивали путников почти по самый пояс. Каждый шаг давался им с огромным трудом. Зато, видя всё это, Тёма и Рома наполнились твёрдой уверенностью, что это именно то дерево, которое они так долго искали.
  Наконец, добравшись до него, карапузоны задрали головы вверх, пытаясь разглядеть самый большой лист. И были неприятно удивлены высотой дерева.
  - Ого! - присвистнул Рома. - Как же мы достанем этот лист?
  - Да, с нашим весом трудновато скакать по деревьям! Тем более, так высоко.
  - Это практически не возможно.
  - И что делать?
  - Давай отдохнём, - предложил Тёмка. - Сейчас у меня никаких сил ни лезть на дерево, ни даже думать об этом.
  Достав воду, карапузоны напились вдоволь, умылись и прислонились к стволу. Опершись на него спинами, Тёма и Рома вдруг почувствовали, что зелёный великан словно отодвигается от них.
  - Что это? Оно двигается! - закричал Ромка и, потеряв равновесие, ещё больше навалился на дерево спиной.
  Карапузоны вскочили и, уже стоя, обеими руками стали валить исполина. То ли из-за того, что они сами стали очень мощными, а то ли из-за рыхлой почвы, на которой оно росло, но дерево легко подалось. Оно падало, словно не стояло тут годами, а было только что воткнуто в землю.
  Через несколько минут, обнажив гигантские корни, громадина уже лежала посреди пустыни. Путникам осталось только отыскать среди её кроны один-единственный лист, который был бы больше других.
  - Как же будем искать? Мерить, что ли, каждый? - раздумывал Тёма.
  Все листья на дереве казались почти одного размера. Но задача оказалась намного легче, чем думали приятели. Раздвигая густые ветви, Тёма и Рома без особого труда нашли то, что искали. Один лист, действительно, оказался значительно больше других. Это сразу бросилось в глаза и без всяких измерений.
  - Ура! Скоро мы сможем покинуть эту пустыню! - радовались карапузоны, размахивая листком.
  Налетевший смерч на этот раз осторожно, словно посадив в свою ладонь, поднял их и понёс через пустыню к её началу.
  - Спасибо! - приземлившись, крикнули карапузоны невидимым волшебникам, продолжавшим им помогать.
  Путники ничего не услышали в ответ. Но они твёрдо знали, что в волшебной школе Григорий и его друзья неусыпно следят за ними и тоже радуются очередной победе карапузонов. Им осталось пройти ещё три испытания.
  
  Глава 18.
  Покемоны спасают карапузонов.
  
  - А вот и вулкан! - показал Тёма на конусообразную гору впереди.
  - Да, трудновато будет туда забраться и набрать лаву, - предположил Рома. - Пожалуй, тут даже пожарче, чем в раскалённых песках пустыни.
  - Не забывай, что у нас есть железные башмаки. Сейчас мы их обуем, быстренько поднимемся на вершину и достанем лаву из кратера.
  И карапузоны, действительно, обули башмаки, больше похожие на старые чугунные утюги. И стали в них ещё более тяжёлыми и неуклюжими. Зато теперь они могли, не опасаясь обжечь ноги, смело карабкаться на вулканическую гору.
  Но, сделав всего несколько первых шагов, наши путники почувствовали резкую боль. На их ногах, не привыкших к железной обуви, моментально надулись мозоли. Каждый шаг вызывал слёзы на их глазах. А лопнувшие мозоли превратились в кровавые раны.
  Но снять башмаки карапузоны уже не могли, слишком горячей была поверхность вулкана. Им ничего не оставалось, как, превозмогая боль, карабкаться всё выше и выше.
  Когда герои, наконец, добрались почти до самого кратера, их ждало новое испытание.
  На вершине вулкана, как на пляже, развалилась гигантская девятиметровая саламандра. Немигающим взглядом она уставилась на карапузонов, гипнотизируя их и запрещая следовать дальше.
  - Почему она не поджаривается в этом пекле? - зашептал Рома.
  - Это волшебная саламандра. У неё холодное тело, но горячая кровь. Поэтому не страшны ни вулкан, ни раскалённые угли, - заболботал в ответ Тёма.
  - А ты откуда знаешь?
  - Книжки надо читать, - не очень вежливо ответил Тёма.
  - А что там ещё про неё написано?
  - У многих народов саламандра считается воплощением стихии огня. В нём она чувствует себя, как дома. Говорят, что огонь не причиняет ей никакого вреда. Якобы, на теле огненной саламандры выделяется особая слизь, которая её защищает. А сама она такая ледяная, что от соприкосновения с ней гаснет огонь. И ещё она настолько ядовита, что всё, чего она касается, напитывается её ядом и отравляет других. Раньше считалось, что саламандра может уничтожить целый народ, если только её не остерегутся.
  - Что-то мне как-то не по себе от её взгляда. Неужели мы карабкались сюда только для того, чтоб погибнуть под гипнозом этой гадюки? Я чувствую, что скоро усну. Эта мерзость действует, как экстрасенс! Тёмка, вспомни скорей, как победить эту тварь!
  - Надо, чтобы она закрыла глаза и уснула первая! - тоже начиная поддаваться гипнозу, и с трудом преодолевая желание уснуть, заболботал Тёма.
  - Всё! Я засыпаю...- веки Ромы наполовину закрылись.
  Тут шальная мысль пришла в голову Тёмы. Пытаясь усыпить саламандру, карапузон быстро-быстро заболботал, перечисляя всех покемонов из известного японского мультика, которым они с Ромой были недавно увлечены:
  - Бульбасавр, Ивусавр, Венусавр. Чармандер, Чармелеон, Чаризард. Сквиртл, Вартатл, Бластойс. Катэрпи, Метапод, Батерфри, Видл. Какуна, Бидрил, Пиджей. Пиджеотто, Пиджеот. Раттата, Ратикэйт. Спироу, Фироу, Эканс, Эрбок. Пикачу, Райчу...
  Чем больше покемонов он вспоминал, тем меньше хотелось засыпать самому Тёме. Зато огненная саламандра, убаюканная его голосом, стала медленно закрывать глаза.
  - Клойстер, Гастли, Хаунтер. Генжар, Оникс, - болботал карапузон, и веки земноводного опускались всё сильнее.
  - Драгонайт, Мьюту, Тотодайл, Мэрилл, Азумарилл, Оноун...
  Саламандра уже спала.
  Теперь путешественникам, усыпившим часового, предстояло каким-то образом достать лаву из самого жерла вулкана.
  - Да, глубоко. Так не достать, - наклонившись вниз, Рома заглянул внутрь кратера вулкана.
  - Давай верёвку и термос. Я попробую спуститься, - предложил Тёма.
  Друзья привязали один конец верёвки к огромному блоку - куску лавы, застывшей в воздухе. А другим крепко обвязали Тёму за то место, где, по идее, должна быть талия.
  Захватив термос, карапузон начал медленно спускаться вниз, ощупывая ногой выступы на поверхности жерла. Магма была уже рядом. Теперь осталось только ухитриться её достать.
  Рискуя свалиться вниз, смелый вулканолаз наклонился. С третьей попытки он всё же зачерпнул горячую магму в термос. Потом крепко закупорил его и крикнул Ромке:
  - Тащи!
  Теперь настала очередь Ромы как следует поработать. Если вы думаете, что вытащить тяжёлого Тёму было легко, то очень ошибаетесь! Но всё-таки, и Рома справился со своей задачей. Сконцентрировавшись и собрав все свои силы, он, в конце концов, вытащил друга наверх.
  Саламандра, убаюканная Тёмой, до сих пор спала. Но зато проснулся сам вулкан, возмущённый наглым вторжением в его недра каких-то толстых коротышек.
  Только начав спуск, путники почувствовали сначала слабые, а потом всё более мощные толчки. Из глубины послышался глухой гул. Превозмогая боль, и даже от страха почти забыв о разодранных в кровь ногах, карапузоны, как шарики, катились вниз. Когда они уже почти спустились к основанию вулканической горы, на высоту сотен метров к небу взлетел столб дыма и пара. В воздух полетел пепел и обломки породы. Небо потемнело. А карапузоны, схватившись за головы, присели на корточки. Они уже и не надеялись спастись от летящих сверху вулканических осадков в виде камней и песка.
  Наши герои были на волосок от смерти. И если бы "деточка", дежурившая в это время перед огромным экраном в волшебной школе, хоть на пару минут отвлеклась на то, чтобы посмотреться в зеркало или принять очередного посетителя, то наша повесть о Тёме и Роме закончилась бы на этом месте.
  Но, к счастью, секретарша Квазимодо Кошмаровича не была столь легкомысленной особой. Увидев, что карапузонам, выполнившим очередную миссию, угрожает опасность, она быстренько переключила свой телевизор на другую программу. И Тёма и Рома, вновь поднятые уже ставшим почти привычным спасительным ветром, вскоре благополучно приземлились на берегу океана.
  
  Глава 19.
  Знакомство с аборигенами.
  
  Наши путники стояли перед бескрайним водным простором. Далеко в океане маленьким пятнышком виднелся остров Скелетов, куда Тёма и Рома должны были попасть.
  - Интересно, как мы туда доберёмся? - размышлял Тёма.
  - Да, могли бы забросить нас на сам остров, - по своему обычаю, ворчал Рома. - Думай теперь, как добираться.
  - Вплавь - далеко. Да и на акул можно нарваться.
  - Найти бы какую-нибудь лодку...
  Так ничего и не придумав, карапузоны решили немного отдохнуть. Они с комфортом расположились на песчаном пляже. Достали бутерброды и напитки и стали с аппетитом закусывать, на время позабыв обо всех заботах и неприятностях. Потом затянули свою любимую песню:
  "Вместе весело шагать по просторам,
  По просторам, по просторам!
  И, конечно, припевать лучше хором,
  Лучше хором, лучше хором!"
  От души наевшись и напевшись, друзья совсем разомлели на солнышке, и, чтобы окончательно не поджариться под его лучами, нырнули в тёплые волны океана.
  Они долго плавали, ныряли и брызгались друг на друга водой, подняв страшный шум, непривычный для этих мест.
  Когда карапузоны, наконец, вылезли на берег, то с удивлением обнаружили, что на их подстилках, как у себя дома, расположились дети местных аборигенов. Мальчик и девочка примерно возраста Тёмы и Ромы с интересом рассматривали разбросанные карапузонами вещички из их рюкзаков. Девочка с кудрявыми волосами, заплетёнными в косички, и юбочке из пальмовых листьев как раз показывала своему приятелю Тёмин брелок для ключей. Надо сказать, что брелок вызвал у негритёнка море эмоций. Дети так увлеклись, что даже не сразу заметили подошедших к ним карапузонов.
  Когда же они, наконец, их увидели, то моментально вскочили с подстилок и виновато смотрели на толстых человечков.
  - Нравится? - спросил Тёма девочку, показывая на брелок.
  Уловив смысл, та утвердительно закивала головой, всё ещё с опаской взирая на приятелей. И протянула ему брелок.
  - Дарю, - ответил Тёма и вернул сувенир девочке.
  Та очень обрадовалась, что-то быстро застрекотала на непонятном языке и мгновенно куда-то унеслась. Мальчик остался стоять, ковыряя пальцем ноги песок и исподтишка поглядывая на незнакомцев.
  - Надо и ему что-нибудь подарить. Похоже, у них совсем нет игрушек, - догадался Рома и полез в свой рюкзак.
  Порывшись в нём, карапузон извлёк оттуда небольшую книжечку комиксов с яркими картинками. При виде её, глаза маленького папуаса загорелись. Рома протянул комиксы мальчишке. Тот долго листал книжку, цокал языком, разглядывая каждую деталь картинок. Иногда он тыкал пальцем в какую-нибудь из них. Потом заискивающе косился на Рому, улыбался и называл незнакомые слова. Пролистав книжку до конца, малец протянул её обратно Ромке.
  - Это тебе, - вернул тот.
  Не веря своему счастью, мальчишка прижал книжонку к своему сердцу и от радости начал выплясывать какой-то дикий танец.
  Как раз в этот момент вернулась и девочка. Но не одна. Она привела с собой целую ораву таких же ребятишек в юбочках из пальмовых листьев. Почти у всех девочек волосы были заплетены в косички. А у мальчиков, так же, как и у первого, на голове красовался головной убор из перьев. На шее уже знакомой карапузонам девочки красовался подаренный Тёмой брелок. А в руках у всех детей были связки бананов, ананасы и ещё какие-то неизвестные карапузонам фрукты. Они свалили всё это угощение на подстилку Тёмы и Ромы.
  - Ой! Это нам? Спасибо! - поблагодарили карапузоны.
  А сами принялись рыться в своих рюкзаках, чтобы отыскать там ещё какие-нибудь сувениры для папуасских детишек. К счастью, волшебники не поскупились и положили в багаж Тёмы и Ромы конфеты, шоколадки и другие невиданные здесь вещи. Путники показали новым друзьям, что с ними нужно делать.
  Когда они совсем освоились, карапузоны попытались разузнать у детей, как можно попасть на остров Скелетов.
  Когда малыши услышали про него, их лица исказились от ужаса. Знаками они попытались отговорить приятелей от поездки. Папуасы не понимали, почему те упорствуют. Но видя, что их новые знакомые не изменят своего решения высадиться на острове Скелетов, дети снова куда-то убежали.
  Когда они возвратились, то привели с собой взрослых. Они тащили лодку, которую тут же спустили на воду, привязав к берегу. И стали нагружать её провизией - водой, принесёнными детьми фруктами, тёплыми плетёными подстилками. А ещё они положили туда что-то похожее на арбалеты и колчаны, наполненные какими-то необычными стрелами.
  Один из папуасов подошёл к карапузонам и стал учить их, как пользоваться арбалетом. Потом он снял наконечник одной из стрел, и Тёма с Ромой увидели, что он наполнен внутри вязкой жёлтой жидкостью, по запаху напоминающей серную кислоту. В снаряжении у каждого из карапузонов оказалось не менее ста таких стрел.
  Этот взрослый папуас, как ранее и дети, тоже попытался знаками предостеречь путешественников. Он корчил страшные рожи, что-то мычал, показывал пальцем в направлении острова и рукой как будто отталкивал от него карапузонов.
  Но те, помня об условии своего похудения, только поблагодарили добрых аборигенов и уселись в приготовленную ими лодку. Всё местное население высыпало на берег проводить храбрых путешественников. Они долго махали им руками, подпрыгивали и что-то кричали на непонятном языке, словно навсегда прощаясь с толстыми человечками, непонятно откуда появившимися на их земле.
  
  Глава 20.
  Остров скелетов и хищников.
  
  Тёма и Рома налегли на вёсла. Им предстояло выполнить одно из самых трудных условий волшебников. А именно - найти ларец из горного хрусталя, в котором находится перстень. Внутри этого перстня, как сказал Плюхин, насыпан порошок из золотого рога вымерших единорогов и золота, добываемого на острове, так необходимый для приготовления волшебного зелья для похудения.
  Издали остров представлял собой довольно мирный и живописный кусок суши, засаженный тропическими деревьями. И чем ближе подплывали к нему карапузоны, тем спокойнее казался им его берег.
  - Наверно, это всё легенды диких народов! - заболботал Тёма. - Вполне обычный остров. Даже очень симпатичный!
  - Да. Мне он тоже нравится гораздо больше пустыни или вулкана, - поддержал его Рома. - Надо же, как могут испортить репутацию злые языки! Из такого тихого местечка сделали чуть ли не притон всего зла на земле!
  
  Наконец, путешественники подплыли к острову. Они вытянули лодку на берег. На всякий случай, спрятали её, укрыв ветками раскидистого дерева. А сами достали карту, заботливо положенную в снаряжение секретаршей Квазимодо Кошмаровича. С помощью этой карты Тёма и Рома должны будут найти долгие годы хранящийся на острове Скелетов клад.
  - Так. Всё понятно, - разобравшись в карте, произнёс Рома. - Мы высадились вот здесь. Где-то тут должно быть высохшее дерево, от которого мы будем вести отсчёт шагов.
  - А вдруг его уже нет?! - заволновался Тёмка. - Если дерево уже тогда было высохшим, то теперь оно и вовсе могло сгнить. Как же мы будем искать клад?
  - Подожди. Волшебники знают, что делают. Раз дали такую карту, значит, тут всё в порядке.
  - Ну, уж на твоём месте я бы не стал так доверять этим волшебникам! - не соглашался Тёма. - Вон, что они с нами сделали! А как выкручиваться, так приходится самим! Изуродовали - и забыли! Идите - погибайте! Не в джунглях - так в пустыне! Не в пустыне - так на вулкане! Не на вулкане - так на острове Скелетов!
  - Постой! Не балаболь! Всё равно, другого выхода у нас нет. Раз уж мы здесь, давай искать клад. Тем более, вон какое приятное местечко! Просто рай! Прогуляться тут - одно удовольствие! Я бы тут и пожить не отказался.
  И они отправились искать засохшее дерево.
  Найти его не составило особого труда, так как все остальные были зелёными и цветущими.
  - Теперь надо отсчитать две тысячи шагов по направлению вглубь острова, - сказал Рома, сверяясь с картой.
  - Один, два, три, четыре...- начали они отсчёт.
  Чем дальше продвигались путники вглубь острова, тем больше им здесь нравилось. Природа словно манила путешественников углубляться всё дальше и дальше.
  - Райское местечко! - восторгался Тёмка, отвлекаясь от счёта. - Чем-то оно напоминает мне Дохляндию. Так же красиво, чистый воздух, да ещё и океан под боком!
  Как и в джунглях, на этом острове почти не встречалось одинаковых деревьев. Природа щедро одарила его климатом, благодатным для роста субтропических культур - цитрусовых, винограда, маслин, невиданных фруктов и цветов.
  Но, как ни странно, среди этой красоты карапузоны до сих пор не встретили ни одной птички или зверька. И всего пару раз мимо них пролетели прозрачные, словно стеклянные, бабочки.
  Постепенно флора острова заметно изменилась. Всё чаще на пути карапузонов стали попадаться хищные растения. Такие как гигантские непентесы с ловчими кувшинчиками высотой до пятидесяти сантиметров. В их горлышко свободно мог пробраться даже голубь. Внутри такого кувшинчика находится пищеварительный сок, эдакий коктейль под названием "Умри, всё живое!". Через пять - семь часов пойманная непентесом добыча полностью переваривается у него внутри.
  - Ой! Вот почему мы встретили здесь так мало насекомых! Все они здесь! - закричал Рома, показывая на кусты с узкими тонкими листьями, все облепленные не только насекомыми, но и улитками и лягушками. Они надёжно приклеились к его листочкам, выделяющим, как и кувшинчики непентеса, пищеварительный сок, и медленно умирали на них.
  - Ужас! Тут растут почти все хищники и паразиты, встречающиеся на земле! - огляделся вокруг Тёма. - Вон дарлингтония, вон венерина мухоловка. А те кусты, на которые ты показал, называются библис. А вон и растение - людоед!
  - Что это такое?! - испугался Ромка.
  - Не боись! Это всего лишь легенды! Я читал, что в девятнадцатом веке ходили слухи, будто бы в Южной Америке находили скелеты людей, заснувших под лианой монстеры и задушенных ею. В то время даже в газетах писали, что, якобы, убив своих жертв, монстера пила их кровь. Отсюда и её название, похожее на слово "монстр" - "чудовище".
  - Очень похоже на правду. Может, поэтому этот остров получил своё название?
  - Ерунда. Научных подтверждений этому получено не было. Обычные сказки! Бред отсталых народов!
  - А как же насчёт того, что в каждой сказке есть доля истины?!
  - Ну, с этим можно поспорить! Хотя, может, и нашли когда-нибудь запутавшееся в этой лиане и случайно задушенное или умершее от голода животное или даже человека. Вот и придумали эту легенду.
  - Во всяком случае, надо быть осторожнее, - испуганно озираясь по сторонам, рассуждал Рома.
  - А ещё я читал, что есть растения, которые убивают людей ароматом своих цветов. Но это тоже бред! Просто, в то время там, где росли эти растения, шла война, и люди погибали по этой причине. Кстати, библис, на который ты обратил внимание, тоже часто обвиняли в людоедстве.
  - Не даром он мне не понравился! Такой невинный на вид, а сколько живности уничтожил! Из-за этих монстров на острове, кроме растений, совсем нет жизни! Всех поели! И, вообще, что-то мне здесь уже не нравится. Какая-то тяжёлая обстановка. И растения остались какие-то противные! Вон, у них даже цвета какие-то агрессивные - бурые, синеватые...
  - Это заразихи. Они никогда не бывают зелёными.
  - Откуда ты всё знаешь?
  - Ну, не одни же мультики всё время смотреть! Иногда полезно заглянуть и в толстую энциклопедию. В них тоже много интересного. Особенно, в тех, что для детей. Сколько мы шагов насчитали?
  - Тысяча пятьсот сорок четыре, - посмотрел Рома на предусмотрительно записанное на листочке число. - Пошли дальше. Надо поскорее найти кольцо и уплыть отсюда. А то, кто знает, вдруг твои легенды - совсем не легенды. Что-то мне не хочется раньше времени превратиться в скелет.
  И путники с тревожными мыслями снова отправились в путь, считая шаги. Их беззаботно-счастливое настроение сменилось озабоченно-напряжённым. Особенно, у Ромы, напуганного Тёмкиными рассказами о растениях-людоедах.
  - Тысяча пятьсот шестьдесят шесть, тысяча пятьсот шестьдесят семь...- считал он.
  И вдруг карапузоны услышали какие-то странные звуки, доносящиеся сверху. Отдалённо они напоминали не то хлопанье крыльев, не то скрип неразмятых суставов.
  Задрав головы, Тёма и Рома увидели медленно летящее в их сторону странное существо, похожее то ли на гигантскую птицу, то ли на дракона. Но что-то странное было в его облике.
   Когда страшилище подлетело поближе, путешественники увидели, что это не дракон, а только его скелет. Непонятно как ожившие кости, потерявшие плоть, медленно летели по небу, издавая характерный скрип.
   Карапузоны резко отскочили к ближайшему дереву, боясь, что чудовище их заметит. До смерти испугавшись жуткого зрелища, Рома буквально втиснулся в толстый ствол, словно пытаясь слиться с ним воедино.
   Когда опасность миновала, и Тёма взглянул на друга, то увидел, что всё его тело быстро опутывается хищной лианой. Словно живые, похожие на змею ветви стремительно приматывали свою неожиданную добычу к стволу. С выпученными от ужаса глазами потерявшая дар речи жертва смотрела на приятеля.
   Не теряя ни секунды, Тёма быстро расстегнул рюкзак и достал оттуда маленький топорик. Со всей силы он принялся обрубать загребущие ветки, пытающиеся задушить узника. Но, падая под ударами топора, ветви стали расти с ещё большей скоростью, чем раньше.
   - Стрелы! - услышал Тёма хриплый голос Ромы.
   Кинувшись к рюкзаку, Тёма достал арбалет и начал целиться в опутавшие Рому ветки. Но он боялся промахнуться и нечаянно попасть в друга.
   Тогда карапузон догадался открыть наконечник одной из стрел и смазать его содержимым лезвие топора.
   Когда он снова принялся за расправу, то увидел, что идея была правильной. От ядовитой жидкости, содержащейся в стрелах, упавшие ветви хищника тут же погибали. И уже через пару минут все они валялись у Роминых ног. Друзья бросились в объятия друг друга, радуясь спасению одного из них.
  - А ты говоришь - легенды! - оправившись от ужаса, в котором побывал, воскликнул Рома. - И скелеты тут, действительно, есть. Причём, живые. И как это может быть? Живые мертвецы!
   - Не хочу тебя пугать, но как-то в одной из книг я вычитал про остров, где тоже жили скелеты. Когда кто-нибудь на нём погибал, его плоть испарялась, а кости волшебным образом оживали. Якобы, этому способствовал климат острова. Но это была фантастика.
   - Вот тебе и фантастика! А мы обрадовались: "Райское месте-ечко"! Отсюда, и на самом деле, можно загреметь на небеса! Смотри внимательно по сторонам и не приближайся к растениям! - предупредил он друга. - Судя по карте, ларец уже не далеко.
   И друзья с ещё большей осторожностью снова тронулись в путь на поиски клада.
   Иногда дорогу им перебегали небольшие скелетики каких-то зверей, похожих на грызунов. Иногда - чуть побольше. По одному скелету трудно было понять, кто это были. Возможно, какие-нибудь зайцы, кошки или собаки. Первая такая встреча очень напугала Тёму и Рому. Но вскоре они даже почти привыкли к подобному зрелищу.
   Ожившие скелеты резвились в траве, охотились друг на друга. А один раз путники встретили целое семейство одинаковых скелетов. Самый большой из них, по- видимому, мать, нежно ухаживал за малышами.
   Какой-то холод пробегал по телу карапузонов после каждой такой встречи, заставляя задумываться о том, что все мы смертны. Ни на минуту не забывали они о грозящей опасности.
   Когда путешественники, наконец, отсчитали две тысячи шагов, им предстояло повернуть направо и пройти ещё тысячу триста пятьдесят шагов в этом направлении.
   Вдали на пути Тёмы и Ромы виднелась почти отвесная скала.
   - Ничего страшного. Обогнём. Умный в гору не пойдёт - умный гору обойдёт! - заболботал Тёма.
   - Да, но тогда мы не будем знать точно, где спрятан ларец. Ведь количество шагов надо считать, следуя напрямик. Если мы обогнём гору, оно окажется совсем другим.
   - И кто только составлял эту карту?! - возмутился Тёма. - Не могли написать, как идти, минуя скалу!
   - Может, это специально? Волшебники любят поиздеваться над простыми смертными! Ведь ты посмотри, во всех сказках они придумывают для героев какие-то дурацкие испытания - истоптать тридцать пар железных башмаков или съесть пятьдесят буханок хлеба. Сами бы попробовали износить хоть одну пару такой обуви!
   - Да, свяжись с ними - хлебнёшь горя сполна! - согласился Тёма. - Вот теперь придётся карабкаться на эту гору! Хоть и дураку понятно, что её гораздо проще обойти!
   - А они заранее знали, что мы туда полезем! - достав из рюкзака страховочные ремни и верёвки, сделал вывод Рома.
   Как ни возмущались приятели, им всё-таки пришлось лезть на гору. Хорошо, что у них уже был опыт таких восхождений, потому что и Тёма, и Рома посещали туристический кружок в своей школе. Да и скала была не очень высокой.
   Сравнительно легко забросив верёвку и проверив, что она как следует закреплена, скалолазы пристегнули друг друга страховочными ремнями и по-очереди полезли на гору. При этом они не забывали считать шаги.
   Оказавшись на самой вершине, карапузоны посмотрели вниз. Как на ладони, они увидели весь остров. Только тут путники поняли, что волшебники не зря заставили лезть их на скалу. Они хотели помочь Тёме и Роме увидеть сверху всю картину, которая ждала их по ту сторону горной стены. Затаившись лёжа на животах, они осматривали окрестности.
   Приглядевшись, наши герои увидели уже не мелких скелетиков, которых они до сих пор встречали на своём пути. А очень крупные скелеты, напоминавшие медведей, волков и тигров, которые рыскали по острову в поисках добычи. Но больше всего путников испугали массивные скелеты циклопов с дыркой вместо единственного глаза и вампиров с жуткими клыками.
   Чуть в стороне от них Тёма и Рома увидели целый лагерь костлявых существ, когда-то бывших людьми. Прямо посреди поляны они развели костёр, на котором жарили останки недоеденных растениями-людоедами существ, обильно сдабривая свежатинку оливковым маслом.
   - Наверно, в этом лагере собраны все путешественники, когда-либо попавшие на остров Скелетов, - предположил Рома. - Неужели, нас тоже ждёт такая участь?
   - Ну, нет! Мы ещё поборемся! - сжал кулаки Тёма.
   - Надо дождаться ночи. Днём нам не удастся добраться до клада незамеченными. Интересно, мертвецы видят в темноте?
   - А кто их знает?! Будем надеяться, что нет. Хорошо бы ещё и не слышали. А пока нам надо спрятаться здесь и, пока не стемнеет, никуда не высовываться.
   И друзья затаились, лёжа в траве. Для надёжности, они накрылись маскировочным плащом, найденным в одном из рюкзаков. Они боялись, что скелет какой-нибудь птицы или летающего дракона заметит их. Но, к счастью, этого не случилось. И путешественники благополучно дождались темноты. К их радости, ночь выдалась безлунная.
   Когда стало настолько темно, что на расстоянии вытянутой руки трудно было что-либо разглядеть, карапузоны решились начать спуск на ту сторону каменной стены.
   Тут скала была не такой отвесной, как с противоположной стороны. И под покровом ночи нашим туристам удалось преодолеть это препятствие никем не замеченными. Молча, только про себя считая шаги, Тёма и Рома тронулись в путь. Передвигаться им приходилось очень тихо, почти на цыпочках, чтобы не привлекать к себе внимание живых мертвецов.
   Иногда сквозь кусты карапузоны видели, как, словно фары, почему-то сверкают вдали пустые глазницы каких-то существ, вероятно, ведущих ночной образ жизни или страдающих бессонницей. Каждый раз это страшное зрелище заставляло их на время остановиться, чтобы преодолеть свой страх. Они чувствовали, как кожа покрывается мелкими пупырышками. Но потом, пересилив себя, всё же вынуждены были с ещё большей осторожностью следовать дальше, пока какое-то новое страшное зрелище или неожиданный вой не останавливали их. Вынужденные соблюдать тишину, карапузоны боялись перекинуться даже парой слов, объясняясь друг с другом знаками.
   Ещё лёжа на вершине скалы, они выучили всю карту наизусть. И теперь могли следовать вперёд, не заглядывая в неё.
   Когда весь путь, отмеченный на карте, был пройден, Тёма и Рома нащупали в рюкзаках складные сапёрные лопаты и принялись за работу. Теперь им оставалось только выкопать ларец, достать из него волшебный перстень и вернуться обратно.
   Карапузоны не знали, на какой глубине зарыт клад. Поэтому всё то время, что они орудовали лопатами, их одолевали сомнения, там ли они копают и не ошиблись ли при отсчёте шагов. Яма, выкопанная приятелями, была уже довольно глубокой и широкой. В ней спокойно мог бы поместиться в полный рост какой-нибудь взрослый человек. Но клада всё не было. А между тем, ночь уже близилась к концу. Если путники не успеют найти ларец до восхода солнца, то можно считать, что они погибли. Утром проснувшиеся скелеты обнаружат свежевыкопанную яму и пустятся в погоню за карапузонами. И что тогда случится, можно только догадываться.
   Вот такие чёрные мысли преследовали Тёму и Рому в то время, когда они с удвоенной скоростью копали яму всё глубже и глубже.
   - Есть! - наконец, выкрикнул Тёмка.
   Его лопата наткнулась на что-то твёрдое. Осторожно раскопав это что-то, карапузоны увидели деревянный ящик. Сняв его крышку, они нащупали внутри хрустальный ларец. Теперь оставалось только вытащить перстень, что они и сделали.
   Начинало светать. Бросив лопаты, кладоискатели, не теряя времени, пустились в обратный путь. Теперь они уже не стали карабкаться на гору, а просто обогнули её. Когда путешественники оказались на противоположной стороне, первые лучи солнца осветили землю.
   Уже не боясь нарушить тишину, грузные карапузоны неслись по знакомой местности к своей лодке, спрятанной в кустах. Теперь их жизни были в их ногах. Успеют добежать и отплыть до того, как опомнятся мертвецы - будут жить.
   Беглецы уже почти добрались до берега, когда услышали у себя за спиной уже знакомый скрип. На мгновение оглянувшись, они увидели, что целое стадо костлявых существ преследует их по земле и по воздуху. Проспавшие свой ларец мертвецы, стараясь наверстать упущенное, уже почти догоняли карапузонов. Бренча костями, они уже протягивали к ним длинные фаланги пальцев. Расстояние между скелетами и карапузонами сократилось до тридцати метров.
   - Стрелы! - вовремя вспомнил Рома.
   Зарядив арбалеты, карапузоны начали отстреливаться от мёртвых душ. Когда им удавалось попасть в преследователей, кости тех мгновенно разъедала кислота. С жутким треском визжащие трупики падали в траву, превращаясь в пепел, который тут же разносился по всему острову.
   Так, отстреливаясь, Тёма и Рома медленно отступали назад к океану. С каждым выстрелом они становились всё более меткими. Подобно Робин Гуду, они поражали своими стрелами практически каждую цель. Тем более, что скелетам, оставшимся без мозгов, не хватало ума уворачиваться от ядовитых стрел. Только хруст падающих на землю костей, предсмертные вопли мертвецов и свист летящих стрел разносились по острову.
   Вскоре вся земля на поле сражения была усыпана пеплом, как ковёр покрывшим зелёную траву. Частицы пепла летали и в воздухе.
   У Тёмы и Ромы оставалось уже совсем мало стрел, а численность живых мертвецов, казалось, не уменьшалась. На смену погибшим прибывали всё новые и новые. Они наступали на карапузонов по земле и по воздуху из-за горной стены.
   Видя, что их усилия напрасны, наши бойцы уже начали падать духом, готовясь к самому ужасному.
   Но, как и в прошлый раз, их спасла добросовестная "деточка", которая одним нажатием на пульт прекратила это страшное действие, переключив волшебный телевизор на другую программу.
   Прямо из-под носа изумлённых скелетов, уже представляющих, как они поедают свежие мозги, слегка обжаренные в кипящем оливковом масле, смешанном с виноградным вином, Тёма и Рома поднялись в воздух и оставили своих преследователей ни с чем. Тем осталось только недоумённо пожимать костлявыми ключицами и щёлкать голодными челюстями.
  
  Глава 21.
  Караоке в логове Грифона.
  
   Вовремя покинув гиблое место, путешественники приземлились на развилке трёх дорог, прямо перед указателем.
   На одной из стрелок этого указателя было написано: "Замок сладкоежек". На другой - "Общество жирдяев". А на третьей - "К Грифону на обед".
   - Ой, может, сначала в замок сладкоежек сходим? - тут же откликнулся на заманчивое предложение Тёма.
   - Тогда уж скорей - в общество жирдяев, - одёрнул его Рома. - После замка сладкоежек мы, вообще, с места не сможем сдвинуться. Ты и так уже напился сладенького! Ещё и меня уговорил!
   - Ну, ладно, - нехотя отозвался Тёмка. - К Грифону на обед тоже неплохо. Надеюсь, сегодня у него в меню тоже найдётся что-нибудь вкусненькое!
   И карапузоны пошагали по правой дорожке, в конце которой виднелась высокая скала.
   Надо признать, что по такой аппетитной дорожке Тёме и Роме довелось перемещаться впервые. По всему пути их следования стояли небольшие сервировочные столики, ломившиеся от высококалорийного угощения. А бублики, крендельки и баранки были развешены ещё и на всех деревьях. На земле, прямо под ними, дразня путников, стояли разнообразные напитки.
   - Ничего себе! - заболботал Тёмка. - Да обед начинается прямо здесь! Чего тут только нет!
   И он бросился к первому столику, заваленному пирожными, и, особо не церемонясь и не соблюдая правил приличия, набросился на сладости.
   - Ты что?! У нас осталось последнее испытание! - попытался образумить приятеля более сдержанный Рома. - Сейчас объешься, а нам ещё на скалу за пером карабкаться!
   - Какое перо?! - не слушал его соскучившийся по вкуснятинке друг. - Перо подождёт! На, попробуй вот это розовое пирожное со сливочным кремом! Вкуснее я ничего в жизни не пробовал!
   И он протянул приятелю маленькую тарелочку с соблазнительным пирожным. К чести Ромы надо сказать, что пару секунд он всё-таки сомневался, стоит ли увеличивать и без того огромный вес. Но пирожное так вкусно пахло и казалось таким свежим, что скоро и он не выдержал.
   В общем, когда путники подошли к подножию скалы, они уже еле передвигали ноги и держались за животы.
   С трудом подняв руку, Рома позвонил в железную дверь, которая находилась в основании скалы. Дверь со скрипом открылась, и карапузоны попали в тёмное помещение.
   - Кто такие? - услышали они грубый голос у себя за спиной.
   Когда глаза путников немного привыкли к темноте, они увидели, что голос принадлежит трёхголовому дракону. Он несколько отличался от тех драконов, про которых Тёма и Рома читали в сказках. Можно сказать, что это был самый современный их представитель. Так сказать, дракон "от кутюр". Туловище его было облачено в модные джинсы с разрезами на коленях, явно эксклюзив. А каждая из голов, словно только что вышла от модного стилиста. Левая голова щеголяла длиннющей прореженной чёлкой, спускающейся на глаза, средняя - вертикальной "химией". Ну, а самая правая чем-то напомнила друзьям Черепушкину, так как была ярко-красного цвета, щедро сбрызнутого блёстками.
   Заметив интерес к своей внешности, дракон посмотрелся в висящее на противоположной стене зеркало, и средняя его голова спросила:
   - Ну, как я выгляжу?
   - Сногсшибательно! - откровенно ответили карапузоны.
   - А какая из нас всё же лучше? - поинтересовалась "Черепушкина" голова.
   - Все стильные! - нашёлся Рома.
   - Так вы кто? - наконец, вспомнил свои обязанности дракон.
   - Мы Тёма и Рома из Карапузякии. Вот, пришли по делу к Грифону, - ответил Рома.
   - Заодно, можно и на обед! - добавил Тёма.
   - А, на обед?! - обрадовался дракон. - Давненько на обед никто добровольно не приходил!
   - А что, так плохо кормят? - забеспокоился Тёмка.
   - Ну, это всё зависит от вас, - как-то странно ответил дракон. - Смотря, что вы до этого ели!
   - А, то есть, если много съели, то обед будет так себе, более скудный, что ли?- по-своему понял карапузон.
   - Да нет! Как раз, наоборот! Чем больше съели - тем богаче обед!
   - А, тогда всё в порядке! Мы подкрепились, что надо! Попробовали почти всё, что встретили по дороге!
   - Вот и молодцы! Приятно иметь дело с умными людьми! - ещё больше обрадовался дракон. - И сами пришли, и наелись, как следует! Вы, случайно, не из замка сладкоежек направляетесь?
   - Нет. Туда мы решили не заходить.
   - Ну, это зря. Хотя, может, вам и не надо. Вы и так достаточно аппетитные. Вон, какие кругленькие! Любо - дорого посмотреть! Случайно, не из общества жирдяев?
   - Нет. Мы сами по себе, - обиделся Рома. - Но, честно говоря, для нас главное - не пообедать с Грифоном, мы и так наелись. У нас к нему важное дело.
   - А вот про это лучше хозяину не говорить, - предупредил охранник. - По делу он никого не принимает. Только на обед.
   - Ну, тогда скажите, что мы к нему на обед, - согласился Рома, подумав, что во время трапезы они сумеют поговорить и о деле.
   - Вот это другой разговор! Хозяин такой гурман! Но, думаю, вы ему понравитесь!
   И дракон ввёл пароль, набрав его на клавиатуре быстро развёрнутого "Ноутбука". Потом нажал клавишу "Ввод". И тут же раздвинулись двери огромного грузового лифта.
   - Прошу! - пригласил охранник гостей. - Нам на последний этаж. На самую, так сказать, вершину.
   Карапузоны загрузились в лифт и, в сопровождении дракона-модника, поднялись прямо в логово Грифона.
   Оказавшись на самой вершине горы, Тёма и Рома увидели гигантское существо с телом льва и головой птицы. На белоснежную голову птицезверя были надеты наушники.
   - Да он не только гурман! Он ещё и меломан! - заболботал Тёма. - Интересно, какую музыку любят грифоны?
   Всё ещё не замечая посетителей, хозяин с воодушевлением голосил какую-то песню, музыка которой неслась из наушников, и отбивал такт ногой. На ногах у него были кроссовки.
   - Да, в кроссовки облачились уже даже пернатые, - констатировал Тёма.
   Наконец, заметив гостей, Грифон снял наушники и сделал потише магнитофон.
   - Добрый день! - приветствовали его карапузоны.
   - Хэллоу! - ответил хозяин.
   - Вот, мы тут случайно проходили мимо и решили зайти к Вам пообедать, - забалаболил Тёма.
   - На обед, - поправил его Грифон.
   - Ну, да, я же так и сказал.
   - Это хорошо! - глотая слюнки, воскликнул гурман. - Раздевайтесь! Хотя, если честно, я бы оставил вас на ужин. Если вы не торопитесь, конечно. А то, признаться, целыми днями сидеть в одиночестве скучновато. Поболтали бы! Тут, кроме дракона, и поговорить не с кем. И то он говорит только о тряпках и причёсках.
   - Да? На ужин было бы ещё лучше! - согласился Рома. - Мы пока сытые, наелись по дороге.
   - Надеюсь, вы до ужина не похудеете, - сказал Грифон странную фразу. - Ну, и чем же мы с вами займёмся? Хоть вы-то музыку любите?
   - Очень любим! - воскликнул Тёма.
   - Может, тогда в караоке посоревнуемся? А то с моим драконом и соревноваться не интересно. И так слуха нет, а ещё всё время поддаётся!
   - Можно и посоревноваться, - согласился Рома. - Хотя, если честно, мы к Вам зашли по делу.
   - Терпеть не могу, когда ходят по делу! Вас разве охранник не предупреждал?
   - Предупреждал. Только дело уж больно важное и неотложное, - постарался оправдаться Рома.
   - А важные дела я ещё больше терпеть не могу! А неотложных дел, вообще, не бывает! Любое можно отложить! Даже такое важное как обед!
   - Мы бы и сами с удовольствием от этого дела отказались, да никак не можем! Это дело жизни и смерти! - признался Тёма.
   - А это уже интересно! - оживился хозяин. - Наверно, всё-таки побыстрее ко мне на обед хотите, раз жизни и смерти?!
   - Да нет. Похудеть хотим!
   - Ну, это, прям, уголовное дело какое-то! - возмутился Грифон.- И как только вам такая жуть в голову пришла?!
   - Тяжеловато, знаете ли, жить с таким весом, - признался Рома.
   - Ну, эту проблему мы во время ужина решим! - заверил Грифон. - Вот я закушу вами, вам и мучаться не придётся!
   - Как, нами?! - испугались карапузоны.
   - А кем же ещё? Вы же сами ко мне на обед напросились! Добровольно! Хоть я совсем не голодный, так и быть, уважу вашу просьбу!
   - Да нет. Вы нас не так поняли! Мы пришли по делу, за Вашим серым пером. А пообедать просто вместе с Вами хотели, так сказать, чтобы поддержать компанию! - заболботал возмущённый коварством Грифона Тёмка.
   - А вы, оказывается, совсем не такие приятные, как мне показалось! Серое перо им нужно! Ишь, чего захотели! Да я буду давиться, а всё равно вас съем!
   - Ну и зачем вам это нужно? - решил схитрить Рома. - Только гастрит или язву себе наживёте! Мы ведь ужасно вредные, одни сладости и мучное последнее время и едим! Давайте лучше споём в караоке. Если мы Вас перепоём, Вы нам перо подарите. А если Вы нас - так и быть, ешьте! Всё равно, что это за жизнь с таким весом?!
   - Ну, меня ещё никто перепеть не смог! - похвастался Грифон. - Дракон вот мой прямо так меня и зовёт - Лучано Паваротти! Так что давайте развлечёмся. Хоть перед смертью узнаете, как вам повезло, какому таланту на обед достались!
   - Ну, мы тоже в конкурсе "Мистер-"Витамин" победили! - не без гордости ответил Тёма.
   А пернатый хозяин уже вставлял в музыкальный центр первый диск. Тусовка началась.
   На экране стоящего тут же телевизора появилась живописная заставка. А потом понеслась музыка, сопровождаемая строчками песен:
   "Нас не догонишь!
   Нас не догонишь!" - на всю катушку заголосил Грифон, совсем оглушив слушателей.
   Когда он допел эту, хорошо знакомую карапузонам песню, на экране высветилась оценка: 97.
   - Вот! - сам себе похлопав львиными лапами, приосанился певец. - Только три балла до высшей оценки не хватило! Ну, теперь вы.
   Дождавшись аккомпанемента к следующей песне, Тёма и Рома поняли, что с таким репертуаром им никогда не победить Грифона, и можно сразу укладываться к нему на тарелку в качестве ужина. Невезучим друзьям досталась "Аве Мария!", требующая от исполнителей исключительной чистоты голоса и абсолютного слуха.
   Уже не надеясь выйти отсюда живыми, карапузоны всё же затянули дуэтом слова песни. Каково же было их удивление, когда они обнаружили, что поют голосами, ничем не отличающимися от голоса талантливого мальчика Робертино Лоретти.
   Выпучив от неожиданности глаза, новоиспечённые певцы без труда брали самые высокие ноты. Удивительные, но совершенно чужие голоса лились у них из груди.
   Позабыв о соперничестве, Грифон наслаждался их пением.
   - Сто очков!!! - радостно закричали ничего не понимающие конкурсанты, увидев на экране заветные цифры.
   - Вы что, специально скрыли, что учились в консерватории? - очнулся Грифон.
   - Да не учились мы нигде, - ответил Рома.
   - Самоучки мы, - пояснил Тёма.
   - Ладно. Теперь моя очередь. Ну, сейчас я вас обставлю!
   И Грифон запел следующую появившуюся на экране песню:
   "Потому, потому что мы пилоты!
   Небо наш, небо наш родимый дом!
   Первым делом, первым делом - самолёты!
   Ну а девушки? А девушки потом!"
   - 99! - прочитали карапузоны, когда певец закончил.
   - Эх! Чуть-чуть не дотянул! - расстроился птицезверь.
   Когда снова настала очередь Тёмы и Ромы, они чуть не заплакали. И почему им так не везёт?! Вот и следующей шла песня, которую всегда исполняет бас. Но не сдаваться же! Как только побежали знакомые строчки, собравшись, Тёмка вдруг затянул не известно откуда взявшимся голосом Шаляпина:
   "Жил-был король когда-то.
   При нём блоха жила.
   Милей родного брата
   Она ему была".
   "Блоха? Ха-ха!" - в унисон ему, таким же басом подключился к исполнению и Ромка.
   - Опять сто! - всё ещё шаляпинским басом процитировали певцы.
   Ещё больше удивлённый таким немыслимым переходом с высокого детского голоса на низкий бас, Грифон уже не знал, восхищаться ему или расстраиваться из-за проигрыша.
   На третий раз и ему не повезло. Зазвучала песенка детского ансамбля "Кукушечка".
   "Бабушка рядышком с дедушкой
   Столько лет, столько лет вместе!
   Бабушка рядышком с дедушкой
   Снова жених и невеста!" - пытаясь подделать свой голос под детсадовский, затянул солидный Грифон.
  
   - Тьфу, ты! - совсем расстроился он. - И так проигрываю, так ещё песенка ясельная досталась! Совсем не мой репертуар!
   - А "Блоха" - наш, что ли? - парировал Тёма. - Вообще, бас!
   - Ну, вот. Так я и думал, - хозяин увидел на экране оценку 65. - Ладно, давайте вы последнюю!
   Карапузонам продолжало не везти и дальше.
   "Виновата ли я? Виновата ли я?
   Виновата ли я, что люблю?
   Виновата ли я, что мой голос дрожал,
   Когда пела я песню ему?" - затянули они на этот раз женскую песню. И в третий раз сами же испугались своих незнакомых голосов.
  
   Но, как и прежде, получили заслуженные сто баллов и надпись "Вы поёте отлично!"
   - Ну, ладно. Так и быть, не съем вас, - воскликнул Грифон. - До свидания. Будете в наших краях - забегайте. Ещё споём.
   - Как это "до свидания"? - возмутился Рома. - А серое перо?!
   - А что серое перо?
   - Мы же договаривались. Если победим, Вы отдаёте нам своё перо.
   - Может, лучше обедом вас угостить?
   - Нет.
   - Ну, ладно уж, уговорили. Берите белое! Оно красивее.
   - Нет. Нам нужно именно серое.
   Пришлось проигравшему птицезверю, чуть ли не со слезами на глазах, вырывать у себя из головы обещанное перо.
   - Может, тогда уж ещё останетесь? Мы же вместе так и не спели. Дадите мне пару уроков по вокалу.
   - Вы нас извините, но мы очень спешим. В следующий раз - обязательно! - как можно вежливее отказался Тёма.
   - Ну, ладно. Хоть вам и не удалось стать для меня закуской, но удовольствие вы мне, определённо, доставили!
   Хозяин собственноручно вызвал лифт и приказал не ожидавшему снова увидеть гостей дракону, чтобы тот их выпустил.
   - Совсем у хозяина нет аппетита! - посетовал тот. - Это всё потому, что на воздухе совсем не бывает! Всё киснет за своей музыкой! Ну, вы уж не обижайтесь, заходите как-нибудь попозже, может, и повезёт - проголодается. А то, ишь ты, совсем гурманом заделался, даже такие лакомые кусочки не попробовал!
  
  Глава 22.
  Обратное перевоплощение и прощание с волшебниками.
  
   Выполнив последнее задание и благополучно покинув логово Грифона, Тёма и Рома зашагали всё по той же аппетитной дорожке.
   - Ты не знаешь, что это случилось с нашими голосами? - отойдя от скалы на безопасное расстояние, проболботал Тёма.
   - Сам не пойму. Меня чуть кондрашка не хватила, когда мы зарычали басом!
   - А женскими голосами?! - хихикал Тёма. - Копия Гликерья с Черепушкиной!
   - "Виновата ли я?" - попытался передразнить своё же выступление Рома.
   - Небось, опять волшебники подключились, - предположили карапузоны. - Они же обещали, если что, подстраховать.
   В конце вкусной аллеи приятели увидели уже хорошо знакомый им автомобиль.
   - Усаживайтесь поскорее, - пригласил карапузонов водитель Квазимодо Кошмаровича. - Вас уже все заждались.
   Как только путешественники взгромоздились на сидение, летучий автомобиль поднялся в воздух. Счастливые оттого, что все испытания закончены, Тёма и Рома летели обратно в волшебную школу.
  
   Когда они приземлились в лесу перед могучим дубом, из-под его корней высыпали все ученики и учителя школы волшебников.
   Впереди всех нёсся Григорий. Опередив остальных, домовой сгрёб карапузонов в охапку.
   - Ух! И наволновался я за вас! Даже борода поседела! А мне, между прочим, всего сто сорок семь лет! Теперь подкрашивать придётся!
   - Ну, молодцы! - затряс руки приятелей Квазимодо Кошмарович. - За такое геройство предлагаю вам поучиться в моей школе!
   - Мы подумаем, - осторожно ответил Рома. - Сначала хотелось бы похудеть.
   - Плюхин!!! - заголосил директор. - Чего стоишь?! Давай вари своё зелье!
   - Сейчас! - Поня бросился доставать из пухлых рюкзаков необходимые ингредиенты. - Так. Целебная вода есть. Горячая лава есть, ещё не остыла. Лист с дерева - вот он. Перстень. Так, порошочек на месте. Ну, и пёрышко. Всё в порядке, - констатировал провинившийся изобретатель.
   - Давай химичь, как следует! - предупредил его Григорий. - Если что, за другими ингредиентами сам отправишься!
   Раскрасневшись от возложенной на него ответственности, Плюхин приступил к приготовлению ухудительного коктейля.
   - Ну и гадость должна получиться! - поделился с другом своими опасениями Тёма.
   - И почему всё, от чего толстеют, такое вкусное, а всё полезное - такое противное?! - поддержал его Рома.
   - Не волнуйтесь, - услышала их разговор "деточка". - Не забывайте, что вы находитесь в школе волшебников. Обещаю, что этот коктейль будет ещё вкуснее предыдущего. Кстати, как вам ваши голоса в конкурсе караоке?
   - А, это Вы сделали?! Спасибо. Правда, напугали нас до смерти!
   - Ну, вы тоже задали мне хлопот! Только и успевала программы переключать! Не успею расслабиться, как вы опять в какую-нибудь историю влипли! То вулкан разбудите, то скелетов раздразните!
   - Мы же не специально!
   - Да я вас и не ругаю. Наоборот, молодцы! С таким трудным заданием даже не каждый волшебник справится! Так что насчёт предложения Квазимодо Кошмаровича подумайте. Знаете, какой конкурс, чтобы в нашу школу поступить! А он вам без экзаменов предлагает!
   - Да мы, вообще-то, дома давно не были...
   - Так это ж не сейчас! Учебный год у нас с Нового года начинается. Есть время подумать.
   - А, ну, тогда подумаем, - согласился Рома.
   - Будем вместе учиться, - размечтался подключившийся к беседе Григорий. - Может, и наших ещё уговорим - Гликерью и остальных...
   - Коктейль готов. Можно пить, - доложил закончивший химичить Плюхин.
   - Ты только смотри, всё, как следует, рассчитай, - предупредил его домовой. - А то ухудишь их до дистрофиков! Придётся потом камни к каблукам привязывать!
   - Нам бы прежний вес! - испугался Тёма. - Или немного побольше, но не сильно!
   - Не бойтесь! На этот раз я, вроде, всё правильно рассчитал. Но, на всякий случай, вы пейте по одному глоточку, чтобы в нужный момент остановиться.
   Дрожащими от волнения руками Тёма и Рома взяли протянутые им Поней стаканы и стали маленькими глоточками отпивать из них похожий на жидкую карамель коктейль.
   После первого глотка ничего заметного не произошло. После второго - тоже. И после третьего. Карапузоны и все, наблюдающие за экспериментом, уже начали волноваться. Но когда приятели сделали четвёртый глоток, то им показалось, что дышать стало немного легче. А все присутствующие отметили, что щёки карапузонов стали не такими пухлыми, как перед этим, и уже не так сильно выделяются со спины. Ещё через несколько глотков заметно уменьшились в объёме их животы, похудели руки и ноги. И совсем скоро перед толпой зрителей опять стояли такие же человечки, какими их все запомнили до ужирнения, и придерживали ставшие слишком большими штаны.
   - Всё! Представление закончено! Все - на уроки! - зарычал Квазимодо Кошмарович.
   А добросовестная секретарша повела ставших прежними, только чуть-чуть поплотнее, гостей переодеваться в новые майки и штанишки. Ни на шаг не отставал от них и Григорий с Томиком на руках, боясь хоть на минуту оставить друзей наедине с непредсказуемыми волшебниками.
   Закончив переодевание и придирчиво оглядев себя со всех сторон перед зеркалом, Тёма и Рома сошлись во мнении, что стали ещё красивее, чем были до этого.
   - Может, ещё на пару уроков останетесь? - предложил, увидев их такими, директор школы. - Ещё что-нибудь интересненькое увидите!
   - Нет. Спасибо большое! Но нам надо спешить. Мы и так задержались. Там, наверно, Жучкины уже волнуются. Мы ведь к ним в гости приехали. Да и в Карапузякию пора собираться.
   - Ну, как хотите. Надумаете - заходите по-свойски! Всегда вам рады! И насчёт учёбы подумайте.
   - Спасибо. Подумаем.
   Попрощавшись со всеми новыми знакомыми, карапузоны, под предводительством домового, зашагали к выходу.
   У самой двери их поджидал Поня Плюхин. Переминаясь с ноги на ногу, экспериментатор обратился к бывшим подопытным:
   - Ну, вы, того, не очень на меня обижайтесь...Я ж не специально вас ужирнил, значит. Просчитался немного.
   - Немного! - возмутился Григорий.
   - Да мы не обижаемся. С кем не бывает?! Зато мир посмотрели! - заболботал Тёма.
   - Но ты, всё равно, в следующий раз рассчитывай получше, - добавил Рома.
   - Кстати, ты не мог бы сообщить папуасским детям, которые нам помогли попасть на остров Скелетов, что с нами всё хорошо? А то они, небось, думают, что мы погибли. Да и лодку неплохо бы вернуть, - вспомнил Тёма.
   - Конечно! Это пустяки! Через пять минут и лодку переброшу, и полную сладостей нагружу!
   - Только смотри, без фокусов! - предупредил Григорий. - Чтоб сладости не ужирнительные были!
   - Тогда и у меня к тебе просьба, - попросил Рома.- Нельзя и Грифону послать сувенирчик? Дисков бы и кассет с новой музыкой! А то жалко птичку! Совсем скучает!
   - Сделаю. Не беспокойтесь! - обрадовался возможности реабилитироваться Плюхин.
   По-родственному попрощавшись с ним, наши путешественники вышли из школы и зашагали через лес по направлению к деревне Дуракавалялкино.
  
  
  Глава 23.
  Домой, в Карапузякию!
  
  Когда Тёма, Рома и Григорий открыли дверь своего сарая, первое, что бросилось им в глаза, была спящая в кресле домового Гликерья.
  - Кто спит в моём кресле?! - шутя, зарычал хозяин.
  От неожиданности чуть не выпав из кресла, старушка сразу затрещала:
  - Ой, Гриш, гдей-то вы пропадали?! Я уже в 9-1-1 звонить собралась! Летаю к вам, летаю - а вас всё нет! Хорошо хоть Гюльчатай встретила, немного успокоилась! Она мне рассказала, как вы на неё конопушки отксерили! Ну, Гриш, не ожидала я от тебя! Тоже мне, друг называется! А как конопушки ксерить - так на Черепушкину! А про меня, значит, никто даже и не вспомнил! Энта Черепушкина теперь ещё больше воображать стала! Вся такая яркая, конопатая! А я, значит, всё в том же имидже, бледная! Могли бы хоть и на меня горсточку энтих веснушек отксерить! Вот, думаю, дождусь вас и прямо всё и выскажу!
  - Да подожди ты, трещать! Выключи свой пулемёт-то! - оборвал Гликерью старик.
  - Вот так всегда! - насупилась кикимора. - Как красоту - так Черепушкиной! А как "подожди" - так Гликерье! Я тут сижу, шоколадки их сторожу, волнуюсь, а они - "подожди"!
  - Тьфу, ты! Сорока! - не выдержал домовой. - Доложи лучше обстановку. Что тут нового без нас приключилось?
  - Жучкины нас не искали? - спросил Тёма.
  - Да где там! У Жучкиных сейчас каждая минутка расписана! Такой бизнес замутили! Только и шныряют с поля - на речку, с речки - к себе на ферму! А ещё и интервью между делом давать успевают! Так со своими туристами жаб раскормили, что они скоро в бегемотов превратятся!
  - Всё равно, надо к ним зайти. Может, застанем, - проболботал Тёма.
  - Ну, зайдите, зайдите! А я пока шоколадки пересчитаю, - домовой подозрительно покосился на кикимору.
  - Вот! Делай людям добро после этого! - обиделась на намёк Гликерья.
  
  Карапузоны подошли к дому Жучкина как раз вовремя. Проводив очередных экскурсантов, супруги собирались усаживаться за обед.
  - Ну, молодёжь, как отдыхается? - поинтересовался Карл.
  - Да, вот, загостились мы у вас. Домой собираемся, - ответил Тёма. - Пришли поблагодарить вас за гостеприимство.
  - Как домой? А на рыбалку-то мы с вами так и не сходили. Правда, времени, всё равно, нет.
  - Да. На рыбалку мы уж у себя в Карапузякии сходим, - вставил Рома.
  - А, может, погостили бы ещё? Люди здесь, вон, какие гостеприимные и общительные! - предложила миссис Гринпис-Жучкина.
  - Да, люди здесь замечательные! - на этот раз совершенно искренне подтвердил Тёма. - Но у нас уже шоколадки заканчиваются. Да и по дому соскучились.
  - Ну, раз так, то не будем вас уговаривать. Извините, что не сможем проводить до города, сейчас к нам опять туристы подъедут. Кстати, если успеете собраться, то можете до Слюнтяйска прям на их автобусе и доехать, - предложил Жучкин.
  - Конечно, успеем. Пойдем собираться, - обрадовались карапузоны.
  Через несколько минут, побросав в рюкзачки свои нехитрые пожитки, Тёма и Рома уже прощались с Григорием.
  - Эх, жаль мне вас отпускать! - сокрушался старик, украдкой вытирая слёзы, - Так хорошо мы с вами тут повеселились! Почти, как с Гришуткой моим.
  - Нам тоже у Вас понравилось, - признался Тёма. - Мы даже не предполагали, что Спиногрызия - такая волшебная страна!
  - Милый, так энто ж она не для всех волшебная, а только для тех, кто верит в чудеса!- признался домовой. - Может, ещё хоть на денёк останетесь? Сыграли бы опять в григорианский баскетбол.
  - Да нет. Надо ехать. Мы и так здесь задержались, - ответил Рома.
  - Ну, хоть учиться-то в волшебную школу приедете? - с надеждой спросил Григорий.
  - Может, и приедем, - ответил Тёма. - А Вы к нам тоже приезжайте! У нас в Карапузякии сладостей видимо-невидимо!
  - А что? Может, и прилечу. Справлю метлу покрепче - и рвану, прям, на ней к вам в гости! Может, ещё и Гликерью с собой прихвачу для компании.
  - Обязательно прилетайте! Будем ждать! - обрадовался Рома.
  Через час, попрощавшись со всеми, карапузоны с сожалением покидали гостеприимную деревушку. Когда их автобус повернул к лесу, Тёма и Рома увидели, что по небу, на приличном расстоянии от них на своих мётлах несутся Черепушкина, Гликерья и по-прежнему серебряно-синий Дырка от Бублика. Описав несколько кругов и помахав руками, троица скрылась за соснами, не замеченная никем из туристов.